- Я виноват перед ним и перед вами, парни, но не в том, о чем ты говоришь... Я просто не уберег его... Мог ведь ружье с собой захватить... страх свой перебороть... Мог, а не смог... - Сергей снова заплакал. - Как же я мог убить его, друг, когда я так полюбил этого мальчонку?.. Как сказал, так все и было... Это волк...
Воцарилось молчание. Тики снова тихо, убежденно и еле сдерживая себя, заговорил:
- Сергей, я всё тебе прощу, всё, только скажи, что он жив... Скажи, что прилетал чужой модуль, и ты отдал им Рики, а взамен они тебе отдали алмаз... А? Так было?
- Что я тебе - Иуда какой? - со злостью сказал охотник.
- Прилетал модуль? Говори! - закричал Тики.
- Какой еще модуль?!
Тики выхватил из кармана плоский черный предмет, похожий на нож, и нажал кнопку. Небо над ними засияло, и в ореоле лучей, осветив сжавшегося на ветке охотника, над лесом завис светящийся диск.
- Такой модуль был?! Только другого вида? - крикнул Тики.
- Не было!
Дизи повис на руке у друга, но тот уже кромсал острым ярким лучом, вырывающимся из черного ножа, деревья вокруг сосны, на которой сидел охотник. Деревья со страшным треском валились вокруг, шипел тающий снег и плавилась обнажившаяся земля.
- Вот что я с тобой сделаю! - кричал Тики, вырываясь из рук Дизи. Или ты сам слезешь!
Дизи выбил у него из рук БК и повалил на снег.
- Хватит, - сказал он и нажал на виске у Тики на какую-то точку. Тики затих, только продолжал судорожно всхлипывать.
- Кто мне объяснит, что произошло? - плача, спросил он. - Кто?!
- Я, - сказал Дизи.
...Он проснулся и, сгорбившись, как старик, спустился в подземелье, где оставалась в заточении Лотис.
8.
Железная дверь, за которой находилась пленница, была покрыта капельками воды. Влага быстро конденсировалась и стекала на пол. Дизи наклонился и рассмотрел знак, который он начертал два дня назад, - три смятых лепестка, выложенных по кругу. Один лепесток совсем выпрямился, два других раскалились, как угли, и, похоже, тоже собирались распрямиться.
Дизи прислушался. За дверью была тишина. Он постоял, собираясь с силами и читая заклинания, потом снял засовы и отпер дверь. Когда его глаза привыкли к темноте, он шагнул вперед. Тут же по его лицу со всего маху больно царапнули острые когти; раздался дикий визг. Мальчик отшатнулся.
- Это я, мама! - крикнул он в темноту. В ответ снова раздался вопль. Он зажег свечу и поставил ее на самом пороге тесной сырой комнаты.
Лотис стояла прямо перед ним. Одну свою руку она каким-то непостижимым образом высвободила из железных оков, и размахивала ею перед лицом Дизи, пытаясь дотянуться до него.
- Это я, я, мама... - прошептал мальчик. - Узнай меня...
Лицо женщины исказилось, как от сильной боли, и она медленно повернула к нему другую половину своего лица. Дизи опустил глаза. Вторая половина тела Лотис теперь принадлежала Кавис...
- Ты очень смелый, Грайн, - с насмешкой просипела старуха.
Дизи вздрогнул.
- Мама, ты меня слышишь?
- Конечно, сынок, - прошелестел знакомый голос.
- Пока еще слышит, - сказала старуха и зашипела, как змея.
- Один лепесток уже расправился...
Старуха захохотала - безобразно, глумливо. Облезлая прядь волос закрыла ее налившийся кровью глаз.
- Я люблю тебя, мама, - сказал Дизи. Старуха поежилась. Лотис повернулась к Дизи своей половиной лица. - Ты чувствуешь в себе силы? Лотис кивнула, но как-то слишком печально.
- Я не хотела, чтобы она узнала твое имя... - прошептала она.
- Ничего... Я понимаю.
- Ты все понимаешь, Грайн. Умница, Грайн. Ты такой хороший, Грайн. Ты мне нравишься, Грайн, - сразу закривлялась старуха, всякий раз выделяя голосом имя мальчика и пугая его этим.
По лицу Лотис пробежала судорога.
- Я хочу напомнить тебе о нашем разговоре, сын, - с трудом выговорила она. - Ты помнишь его? Ты уже принял решение?
- Разве сейчас время разрешать наши разногласия? - с мягким упреком произнес Дизи. - Ты должна беречь силы, мама...
Как хищная птица, старуха резко повернула голову.
- Какие разногласия, Грайн? У вас разногласия? Разве таоны разобщены? С каких пор? - выпалила она. - О, ты классный парень, Грайн! Так и нужно! Не поддавайся мамаше! Ты всегда знал, что она не дорожит тобой, твоей жизнью, так ведь? Иначе разве она осмелилась бы подвергнуть тебя такому риску? Все знают, что с Кавис нельзя бороться! И ты тоже знаешь, Грайн!
- В одиночку - нельзя... - прошептала Лотис. - Но я не одна...
- Правда? - быстро спросила старуха. - Кто же тебе поможет? Неужели эта трусливая мышка Таотис? Или непосвященная Ана? Ян? Мальчишка-петушок? Или безногий, только научившийся ходить? А может, свихнувшийся на своем королевском прошлом старик? Или у Властислава кровь уже не красная? - Она настороженно ждала ответа. - Сын тоже тебе не помощник. Уж Грайн не забудет, что у таонов мужчины всегда считались трусами, слабаками и предателями. Какая же это несправедливость, Грайн! Правда? Может быть, ты уже не помнишь - когда твоя мать родила, она не только сразу убила твоего брата, но и сомневалась, оставлять ли в живых тебя самого. Ты ей показался таким ненадежным и слабым... А где твой отец? Ты когда-нибудь видел его? Родного человека, который мог бы приласкать тебя, поговорить с тобой по душам, научить мастерить что-нибудь своими руками? Нет, мужчины не в счет! От них только и жди беды! Дети у таонов не знают своих отцов, ужас... Это, видите ли, неважно, кто чей отец, - вот как! Разве это нормально? Даже звери знают своих родителей, хотя бы в самом раннем возрасте. А вам, мужчинам из племени таонов, запрещается помнить о своих отцах! Эти женщины из рода Тао просто маньячки, - доверительно понизила голос старуха, - сами не живут и не дают жить другим. У них все по правилам, выдуманным от нечего делать. Да они же просто больные! Чем хуже им самим и другим, тем лучше! Это болезнь, Грайн, ты согласен? - Дизи молчал. Старуха воодушевилась. Видишь, ты одна, Лотис! Отпусти, и тогда я пощажу тебя! А? Что молчишь? Кто же тебе поможет?
- Ты знаешь, кто... - слабым голосом ответила Лотис. Голова ее упала на грудь.
Старуха завизжала:
- Не знаю! Мерзавка! Кто тебя звал сюда?!
- Боишься... - продолжала Лотис. - Знаешь, что смерть близка...
- Я тебя живьем сожру!
- Я люблю тебя, - сказал Дизи.
- Что ты заладил одно и то же? Тот еще гаденыш... Лучше подойди поближе!
- Грайн... - предостерегающе произнесла Лотис.
- Я знаю, не бойся. Я хочу помочь тебе, мама...
- Нет.
- Но почему?! Я не могу видеть, как ты мучаешься!
- Иногда вид чужих страданий больнее, чем собственная смерть... кивнула Лотис.
- Зачем ты приняла Кавис, мама? - с мукой в голосе спросил Дизи.
- Чтобы ты понял, что есть только долг, который дети Тао должны исполнять улыбаясь... - прошептала Лотис и, прямо взглянув в лицо Дизи, глаза в глаза, так, что сразу стали видны обе половины ее лица, улыбнулась своей страшной, обезображенной улыбкой.
