— Конечно, — отозвался Старр. — Теперь позвольте мне кое-что сказать. Позвольте объяснить, какую ошибку вы допустили. Я уверен, что всё нападение на Цереру было организовано с единственной целью — захватить Хансена.
Хенри потянулся за трубкой.
— Знаешь, Гектор, — сказал он Конвею, — я склонен согласиться в этом с Дэвидом. Жалкое нападение на Обсерваторию — явно отвлекающий манёвр, чтобы обмануть защиту. Единственное, чего они добились, — захватили Хансена.
Конвей фыркнул.
— Утечка информации, связанная с ним, не стоит риска для тридцати кораблей.
— В том-то и дело, — ядовито возразил Счастливчик. — Пока это, может быть, и так. Но представьте себе, что астероид отшельника — индустриальная установка. Представьте себе, что пираты готовы к большому нападению. И Хансен знает его точную дату. И знает, как оно будет осуществлено.
— Почему же он не сказал нам об этом? — спросил Конвей.
— Может быть, ждал, чтобы с помощью этих сведений купить собственную безопасность? — предположил Хенри. — Мы ведь по-настоящему так и не поговорили с ним. Согласись, Гектор, что, если у него была важная информация, можно было рискнуть любым количеством кораблей. И Дэвид, вероятно, прав: они готовы к сильному удару.
Счастливчик перевел взгляд с одного на другого.
— Почему вы так говорите, дядя Гус? Что случилось?
— Расскажи ему, Гектор, — сказал Хенри.
— Зачем? — спросил Конвей. — Я устал от его действий в одиночку. Он тут же отправится к Ганимеду.
— А что на Ганимеде? — холодно поинтересовался молодой человек. Насколько он знал, на Ганимеде мало что могло заинтересовать хоть кого-нибудь. Это самый большой спутник Юпитера, но его близость к Юпитеру делает трудными манёвры кораблей, поэтому движение там сведено к минимуму.
— Расскажи ему, — повторил Хенри.
— Послушай, — начал Конвей. — Вот в чём дело. Мы знали, что Хансен для нас важен. Причина того, что мы не охраняли его тщательно и сами не находились с ним, в том, что за два часа до нападения пиратов пришло сообщение Совета: сирианцы высадились на Ганимеде.
— Каковы доказательства?
— Перехвачена направленная субэфирная передача. Долго рассказывать, но скорее благодаря удаче код смогли частично расшифровать. Эксперты говорят, что код сирианский и что на Ганимеде нет ничего, что могло бы послать сигнал такой силы. Мы с Гусом собирались взять Хансена и лететь на Землю, когда напали пираты. Мы по-прежнему намерены вернуться на Землю. Если на сцене появился Сириус, в любую минуту может начаться война.
Старр сказал:
— Понятно. Но прежде чем возвращаться на Землю, я хотел бы кое-что проверить. У нас есть запись пиратского нападения? Защита Цереры, надеюсь, не была настолько расстроена, чтобы не записывать происходящее?
— Записи есть. Но чем они тебе помогут?
— Расскажу, когда увижу их.
Люди во флотской форме, со знаками различия, свидетельствующими о высоких рангах, продемонстрировали совершенно секретную запись, которая позже стала известна, как «Церерский рейд».
— На Обсерваторию напало двадцать семь кораблей. Верно? — спросил Старр.
— Верно, — ответил командир. — Не больше и не меньше.
— Хорошо. Рассмотрим остальные данные. Два корабля погибли в схватке, третий взорвался во время преследования. Оставшиеся двадцать четыре ушли, но все они сняты на пленку.
Командир улыбнулся:
— Если вы намекаете, что какой-нибудь из них приземлился на Церере и прячется здесь, вы ошибаетесь.
— Возможно, и так, пока это касается двадцати семи кораблей. Но три других корабля приземлялись на Церере, а их экипажи атаковали шлюз Месси. Где видеозаписи этих кораблей?
— К несчастью, их немного, — неохотно признал командир. — Они застали нас врасплох. Но мы сняли их отступление, и вы это видели.
— Да, видел, но там только два корабля. А очевидцы свидетельствуют, что приземлялись три.
Командир сдержанно ответил:
— Очевидцы утверждают, что взлетели тоже три. Вот их свидетельства.
— Но на записи только два?
— Да.
— Благодарю вас.
В кабинете Конвей спросил:
— К чему это всё, Дэвид?
— Я подумал, корабль капитана Антона должен находиться в интересном месте. Записи подтвердили это.
— Где же он был?
— Нигде. Это самое интересное. Это единственный пиратский корабль, который я смог бы опознать, но даже похожий на него корабль не участвовал в рейде. Странно, потому что Антон — один из их лучших людей, иначе его не послали бы на перехват «Атласа». Не было бы странно, если бы напали тридцать кораблей, а ушли двадцать девять. Недостающий корабль — корабль Антона.
— Понимаю, — сказал Конвей. — А что дальше?
— Нападение на Обсерваторию было фальшивым. Это сейчас признают даже защитники. Главное — три корабля, напавшие на шлюзы. Ими командовал Антон. Два из этих кораблей присоединились к остальным в отступлении — это отвлекающий манёвр внутри другого отвлекающего манёвра. Третий корабль, корабль Антона, единственный, которого мы не видели, продолжал выполнять главную задачу. Он полетел по совершенно другой траектории. Его видели с Цереры, но он свернул настолько резко, что его даже не смогли снять.
Конвей удручённо произнес:
— Ты хочешь сказать, что он направился на Ганимед.
— Разве это не ясно? Пираты, как бы хорошо они ни были организованны, сами по себе не могут напасть на Землю. Но они вполне могут провести отвлекающий манёвр. Земные корабли будут караулить бесконечные просторы пояса астероидов, а сирианцы тем временем расправятся с оставшимися. С другой стороны, Сириус не может успешно вести войну в восьми световых годах от своих планет, если ему не помогут с астероидов. В конце концов, восемь световых лет — это сорок пять триллионов миль. Корабль Антона спешит к Ганимеду, чтобы заверить их, что помощь будет оказана и пора начинать войну. Конечно, без предупреждения.
— Если бы только мы раньше обнаружили их базу на Ганимеде, — пробормотал Конвей.
— Даже зная это, мы не оценили бы всей серьёзности положения без двух полётов Дэвида к астероидам, — сказал Хенри.
— Знаю. Извини, Счастливчик. У нас сейчас так мало времени. Надо немедленно ударить в самое сердце. Эскадру кораблей отправим к астероиду, на котором ты побывал…
— Нет, — прервал Старр. — Это ничего не даст.
— Почему?
— Мы не хотим войны, даже начатой с победы, а вот они её хотят. Послушайте, дядя Гектор, этот пират, Динго, мог бы убить меня на месте, прямо на астероиде. Но он получил приказ поместить меня в космос. Вначале я думал, это для того, чтобы мою смерть сочли случайной. Теперь я понимаю, что это было сделано намеренно, чтобы спровоцировать Комитет. Пираты оповестили бы всех, что убили члена Совета, не стали бы это скрывать и вызвали бы преждевременное нападение. Добавочной провокацией послужил бы рейд на Цереру.
