— Все-таки, где же это мы? — повторила Тамара. Ракета лежала посреди пустынной зеленеющей равнины. Огромный горизонт замыкал ее правильным кругом. Солнце заходило. Бледноголубое небо было почти безоблачно. Лишь на западе стрельчатыми полосками вытянулись легкие перистые облака и, восприняв рубиновое сияние заката, напитавшись его горячим блеском, рдели пылающей гаммой незаметно переходящих друг в друга тонов. Легкое весеннее благоухание проникало воздух. Оно было едва уловимо, но в первый момент, влившись в ракету, показалось сильным тем, кто отвык от земных запахов, и тем, кто никогда не знал их. Было тихо. Но неопределенный ровный шум доносился издали, подобный шуму дальнего водопада. Он шел с запада, оттуда, где пылающий солнечный диск уже коснулся краем Земли и был кровав и огромен.
Люди жадно впивали этот земной шум, полной грудью вдыхали густой благоухающий земной воздух и смотрели, смотрели… Одни были лишены всего этoro двадцать лет; другие первый раз попали в этот мир. И те, и другие были потрясены одинаково сильно: первые — радостью возвращения и воспоминанием, вторые — новизной, более поразительной, чем все то, что им о ней рассказывали.
— Что это за шум? — заговорила первая Тамара. Семен взял свой бинокль, висевший у него на поясе, и, приложив его к глазам, устремил на запад. Тотчас же он воскликнул:
Вода!
Там, где солнечный диск уже врастал в Землю, сквозь стекла ясно обозначалась полоса воды. Казалось, что Солнце тонет в ней. Запад стал темнеть, и противоположного берега не было видно. А у самой воды виднелись какие-то странные строения. Принимая во внимание дальность расстояния, они должны были быть очень велики. Но они были вытянуты гораздо больше в длину, чем в высоту. Повидимому, это был целый город строгой и простой архитектуры. Он был далек, Солнце заходило, и в городе не было заметно никакого движения.
Переходя из рук в руки, бинокль дошел до Кима. Ким уже почти твердо стоял на ногах. Теперь он уже освоился с земным притяжением, как и оба поколения его друзей.
Едва юноша прильнул к стеклам, у него вырвался восторженный крик:
— Это море!
Семен покачал головой:
— Нет, это скорее река — судя по цвету воды. Шум, доносящийся оттуда, похож на шум водопада или воды, несущейся в открытые шлюзы.
И, помолчав, он прибавил:
Однако, чорт возьми, пора выяснить, что это за страна. Кругом ни души…
— Нет, вот идет человек! — взволнованно воскликнула Лиза.
И все с изумительной быстротой обернулись по направлению ее взгляда.
В самом деле, к ним приближался человек. Никто не заметил вначале его появления, так как до сих пор смотрели в противоположную сторону. Он появился неожиданно и непонятно откуда: поблизости не было видно никакого жилья.
Но еще более странным оказалось то, что никто сразу не мог определить, насколько близко от них находится этот идущий к ним человек. Привыкнув жить на планете, где нет перспективы, кимовцы теперь с трудом могли ориентироваться в расстоянии.
Однако человек, повидимому, был уже достаточно близко, так как можно было не только видеть его лицо, но и различить выражение изумления на нем; он, несомненно, заметил грандиозную ракету и толпившуюся около нее кучку необычайного вида людей.
Он приближался медленными, ровными земными шагами, пытливо вглядываясь в странное зрелище.
Это был довольно высокий мужчина в простом светлосером пиджачном костюме, с которым плохо гармонировала широкополая соломенная шляпа. Из-под нее выступало энергичное бритое лицо с крепкими желтоватыми скулами, выдающейся нижней челюстью и слегка приплюснутым широким носом. Он держал в зубах потухшую изогнутую трубку с большим чубуком. Несмотря на его несомненную реальность, младшие кимовцы смотрели на него, как зачарованные, словно они наблюдали чудесное видение.
— Это, несомненно, американец, — авторитетно заявил Федя Ямпольский. — Я помню — точно таких видал незадолго до нашего отлета с Земли, когда приезжала рабочая делегация из Америки. А, впрочем, мы сейчас все это выясним окончательно.
И, подойдя вплотную к иностранцу, который теперь был от группы в нескольких шагах, он применил на практике знание английского языка, полученное во время «университетских» суббот, быстро составив вопросительную фразу:
— Where are we?*
*Где мы находимся?
На что иностранец немедленно же с достоинством ответил, подозрительно отодвинувшись от него на два шага:
— Вибачайте, громадянине, я не розумiю вас. Чи ви не розмовляете украiнською мовою, будь ласка?
Едва он произнес эти слова, как Федя в самозабвенном восторге, мгновенно утратив самообладание, бешено бросился ему на шею. Но, не привыкнув еще правильно соразмерять свои усилия, он на этот раз применил слишком большую мускульную силу. Его объятие сбило с ног незнакомца, и тот в падении увлек и его. Оба они покатились на землю. Незнакомец, выронив изо рта трубку и сжав зубы, правой рукой крепко прижал к себе Федю, а левой вытащил из бокового кармана пиджака плоский короткоствольный револьвер, похожий на браунинг.
Все это произошло в течение нескольких секунд, Семен увидел револьвер и понял, что незнакомец, превратно понявший чересчур экспансивное движение Феди, готовится к обороне. Он воскликнул:
— Гражданин, может-быть, вы понимаете по русски? Товарищ от радости бросился обнимать вас. Мы двадцать лет не видели людей. Федька, дурак, вставай.
Гражданин понимал по-русски. Он выпустил Федю (пылкий кимовец, со сконфуженным выражением лица, поспешил вскочить на ноги) и сам встал неторопливо и с достоинством. Оба борца имели довольно помятый вид.
«Американец» снова внимательно осмотрел находившуюся перед ним странную группу. Затем его взгляд остановился на чудовищной ракете, и он замер в окончательном недоумении.
VIII. Два поколения кимовцев в стране советов
Тракторист и механик Остап Марченко прекрасно говорил по-русски.
Семен с самого начала в коротких словах объяснил Марченке, что они — члены экспедиции, двадцать лет назад отправленной на Луну; попали на другую планету и лишь теперь нашли возможность вернуться на Землю. Марченко вежливо выслушал его, но скептически покачал головой. В маленьких глазах его сквозило явно выраженное недоверие.
Однако оно сильно поколебалось, когда ему показали подробности устройства ракеты. Необычайный, аппарат во всяком случае доказывал, что путешественники прилетели откуда-то издалека.
Надвигалась темнота. Ее медленное наступление очень интересовало молодежь, никогда не видевшую сумерек. Марченко предложил отправиться к нему домой. Это было довольно далеко, с наступлением вечера становилось заметно холоднее, а костюмы межпланетных путешественников были очень легки.
