Дойдя до дверей комнаты двести тридцать шесть, и не встретив никаких препятствий, я остановился на минуту, прислушиваясь. В комнате было тихо. "А что если его там нет?" - мелькнула в голове мысль. Для большей уверенности я постучал в дверь.
- Да? Входите! - уверенно ответили с другой стороны, и я толкнул дверь ногой, пропуская вперед Хо.
- В чем дело? - недовольно спросил знакомый голос, как только мы вошли.
Я быстро обежал взглядом комнату. Справа большое, крутой аркой окно, пропускавшее широкие полосы красного света, повисавшие в пыльном воздухе. У дальней стены, прямо напротив входа, массивный стол из натурального дерева, отделанный замысловатой резьбой и заваленный грудами каких-то бумаг и серых папок. Вдоль левой стены стоял ряд шкафов, доверху забитых все теми же бумагами и папками. В кабинете никого, кроме нас и Ена Шао не было.
Он поднялся нам навстречу из глубокого с высокой спинкой кресла, отделанного лоснящейся на солнце кожей, вопрошающе и недовольно глядя на понурого Хо.
- Лейтенант Вэл Чен! - бойко представился я хрипловатым голосом, подражая южному акценту, и надвигая козырек форменной фуражки еще ниже на глаза. - Приказано доставить арестованного в ваше распоряжение!
- Какого черта? - еще больше разозлился Ен Шао. - Кем приказано?
- Лично генералом Бао! - невозмутимо отрапортовал я, внимательно наблюдая за ним.
- Генералом Бао? - в голосе Ена послышались благоговейные нотки. Он вышел из-за стола. Поправляя мундир.
А он совсем не изменился, разве что стал еще лощенее и самоувереннее. Новенький китель, застегнутый на все пуговицы, поблескивал капитанскими значками и орденскими планками на груди. Короткая стрижка сильнее выделяла выступающие скулы, на которых играл легкий румянец. Темные узкие глаза его смотрели холодно и властно.
Я выступил вперед, отстраняя к двери Хо и сбрасывая с головы фуражку. Глаза мои не отрывались от его глаз. Ради этого момента стоило рисковать своей жизнью! Стоило, чтобы сейчас увидеть в глазах своего врага все: и смятение, и замешательство, и испуг, и ярость, и ненависть - все, что смешалось в них в эту минуту. В следующее мгновение его рука дернулась вниз, к ремню, где висела кобура, но я оказался проворнее, выхватив первым свое оружие.
- Даже и не думай об этом! - предостерегающе сказал я, наставляя раструб излучателя ему на грудь.
Поняв, что я не шучу, он послушно опустил руки. Губы его сжались, прищуренные глаза с ненавистью следили за мной.
- Я вижу, ты удивлен, увидев меня здесь? А, Ен? Ты, наверное, давно похоронил меня в своих мыслях? Напрасно! Как видишь, я жив и вполне здоров, и ничего не забыл... ты слышишь? Ничего!
- Что тебе надо? - сдавленным голосом произнес он, заметно бледнея. - Ты убьешь меня? Вы же сложили оружие тысячу лет назад.
- Мы сложили оружие, но не разучились им пользоваться! - холодно сказал я, глядя ему в глаза. - Но я не хочу проливать кровь. Я хочу правосудия и справедливости!
- Справедливости? - неожиданно усмехнулся он, словно издеваясь над этим словом. - О какой справедливости ты говоришь?
- Ты предал меня, ты предал свой народ, которому должен был служить, ты предал свою революцию, о которой так много говорил!
- Боже мой, Максим! - снова усмехнулся он. - Ты, как и прежде, неисправимый идеалист! Народ, революция... К чему все эти громкие эпитеты? - Он внимательно посмотрел на меня. - Скажи прямо, что хочешь отомстить мне за себя и свою жену! Зачем же прятаться за никчемными и пустыми лозунгами, которыми завешан весь город? Я прекрасно понимаю тебя, и даже, если хочешь, не осуждаю... Только избавь меня от своей человеколюбивой философии - меня от нее уже тошнит!
- Ошибаешься! Я пришел сюда не ради личной мести. Это слишком банально и пошло для меня, землянина.
- Землянина?! - презрительно воскликнул он, подходя к окну. - А чем ты лучше меня? Чем?.. Вся эта ваша сладкая сказочка про счастливое общество равных, где правит братская любовь, которой вы потчеваете глупых и темных людишек здесь, на Гивее - что она в сравнении с властью над ними? Властью безграничной и беспредельной, которая делает властителя живым богом в глазах его рабов, ставит его в один ряд с могучими правителями планет и народов! И эта власть без особых усилий приходит вот в эти руки! - Он вытянул перед собой обе ладони, блестя глазами, в которых горело возбуждение и самодовольство.
- И ты хочешь, чтобы я добровольно отказался от всего этого? Да ради этой власти я готов убить сотню, тысячу, миллион таких, как ты и твоя жена!
- Ах, вот ты куда замахнулся! - покачал я головой. - Мечтаешь стать новым богом и тираном в одном лице? Управлять людьми, как марионетками, дергая за ниточки их судеб?
- А почему бы и нет? - уже совершенно спокойно спросил Ен Шао. - Кто мне помешает в этом? Может быть ты?.. А ты знаешь, кем я был до революции? Никем! Мелкой букашкой, которой помыкали, как хотели, сильные мира сего. Ну и где они теперь? Кто был построптивее, тех давно пустили в расход. А те, кто захотел сотрудничать с революцией и вовсе толстолобые идиоты, решившие, что за деньги они смогут купить себе спокойную жизнь, и снова управлять нами! Таким был и Наока. Он думал, что может приказывать мне, что я буду служить у него на побегушках! - Ен гадко усмехнулся.
- Он и не догадывался, что сам был лишь ступенькой на моем пути восхождения к вершинам власти. Я исправно помогал ему уничтожать конкурентов, устраивая погромы в принадлежащих им притонах, брал у него деньги, но он никогда не думал, что его время давно отмерено мною. А твоя возня вокруг его имени, твое желание во всем разобраться и докопаться до истины и добиться справедливости могли разрушить все мои планы. Что же мне оставалось делать, как не убрать тебя со своей дороги, Максим? Разве это такое уж большое преступление?
Он внимательно посмотрел на меня.
- А ты оказывается еще больший подонок, чем я думал! К счастью, у тебя, и таких, как ты, нет будущего...
- Это у тебя нет будущего! - воскликнул Ен. - Таких, как я, здесь уважают гораздо больше!
- Они уважают не тебя, а твой пистолет! Нельзя приучать людей к страху, потому что потом не разберешь, где страх, а где, правда!
- Да кому нужна твоя, правда? - усмехнулся он. - И о какой правде ты говоришь? Деньги и сила, сила и деньги - вот наша, правда, на все века!
Ен Шао громко рассмеялся и вдруг неожиданно выхватил свой пистолет, целясь в меня. Я замешкался на какую-то долю секунды, но Хо, стоявший за моей спиной, оттолкнул меня и резко взмахнул рукой. Я только успел заметить стремительную искру, вспыхнувшую в лучах солнца, и в тот же миг Ен Шао выронил пистолет и схватился руками за горло, куда вонзился смертоносный сюрикен. Удивленно глядя на меня, он захрипел, и упал прямо на стол. Кровь хлестала из его горла, заливая бумаги. Ошеломленный, я повернулся к старику и благодарно пожал его руку.
