- Не может быть, - пробормотал он, - чтобы Даннинг был владельцем обеих библиотек и понимал книги обоих сортов.
- Он понял и победил земное притяжение, - ответил Бэрк. - И сделал это здесь, в этом доме. Вот последний из ключей к его тайне, которым мы располагаем.
- Тут что-то не так, - прошептал Дикстра. - Антигравитация! Слышал ли кто-нибудь о ней? И как ее могли открыть в подобном месте?
4
После обеда ученые вновь собрались на совещание. Они согласились взяться за эту проблему.
Как подступиться к решению проблемы, никто не знал. На совещании было решено работать и поодиночке и сообща - в зависимости от обстоятельств, а пока проводить ежедневные семинары, с тем чтобы попытаться натолкнуть друг друга на дельные мысли.
Председателем семинара избрали Марта. Он был моложе своих коллег как по возрасту, так и по стажу и чувствовал себя в этой роли довольно неловко.
Март выбрал несколько книг из библиотеки Даннинга и взял их с собой в кабинет. Он уселся за стол, обложившись фолиантами по астрологии, спиритуализму, мистике, религии, левитации, данными о солнечной активности. Конкретной цели у него не было, он просто хотел окунуться в атмосферу, в которой работал Даннинг. Даннинг достиг цели. Необходимо найти путь, по которому он шел, где бы этот путь ни пролегал.
Некоторые из книг были скучны, большинство оказалось чистейшим вздором. Однако кое-какие факты заинтересовали его.
Религии знали чудеса. Чудо ли антигравитация, или это проявление законов природы? Был Даннинг ученым или чудотворцем, искусству которого нельзя научиться?
Март захлопнул книги и отодвинул их на край стола. Вынув из ящика блокнот, он начал лихорадочно выписывать основные уравнения Эйнштейна.
К концу первой недели докладывать практически было не о чем.
Председательствовать на семинаре оказалось нелегко. В таком собрании ученых непременно появляется самозваный инструктор, пытающийся заново обучить своих коллег всем основам науки. В данном случае положение осложнялось тем, что таким инструктором был прославленный профессор Дикстра.
В конце первой недели он поднялся с места и, подойдя к доске, начал мелом набрасывать уравнения.
- Я достиг цели, к которой стремился, джентльмены, - сказал он. - Я могу доказать, что аппарат, с которым якобы летал Даннинг, невозможен без нарушения принципа эквивалентности, открытого Эйнштейном. Если мы признаем правильность этого принципа, из первого уравнения легко увидеть...
Март рассеянно смотрел на уравнения. Они были выведены правильно. И все же Дикстра был не прав. Дикстра полагал, что они делают глупость, занимаясь проектом, и участвовал в работе лишь потому, что считал своим священным долгом доказать им это.
Март чувствовал, что Дикстра тормозит работу всей группы. Но остальные все-таки признали достоверность достижений Даннинга. А это в конце концов само по себе уже некоторый успех, решил он.
Марту померещилось, что вокруг формул на доске пляшут туманные астрологические знаки. Дикстра умолк, и Март встал.
- Поскольку вы столь убедительно изложили свои тезисы, доктор, - сказал он, - и поскольку мы все убеждены в подлинности достижений Даннинга, то единственный вывод, который можно сделать, состоит в том, что неверна основная предпосылка. Я бы сказал, что вы выдвинули блестящие доводы, которые заставляют усомниться в правильности принципа эквивалентности!
Дикстра на мгновение застыл, словно не веря своим ушам.
- Мой дорогой доктор Нэгл, если в этой комнате есть человек, который не понимает, что принцип эквивалентности неопровержим, я предложил бы ему немедленно отказаться от работы над проектом!
Март сдержал улыбку, но почувствовал желание продолжить спор. Ему хотелось подразнить Дикстру.
- Нет, серьезно, доктор, и я спрашиваю всех: что случилось бы, если бы принцип эквивалентности оказался неверным? Почему в восточной литературе так много писали о левитации? Я думаю, Даннинг задал себе этот вопрос и нашел какой-то разумный ответ. Если принцип эквивалентности несовместим с этим ответом, то нам, пожалуй, стоит пересмотреть данный принцип. Если мы действительно хотим повторить достижение Даннинга, нам придется внимательно присмотреться ко всем общепризнанным постулатам, которые имеют какое-то отношение к тяготению.
Неожиданно слова попросил Дженнингс, сухопарый физик из Калифорнийского технологического института.
- Я полностью согласен с доктором Наглом, - сказал он. - Что-то случилось со мной за эту неделю. Я вижу, что то же самое произошло с большинством из вас. К сорока годам средний физик, видимо, приобретает способность инстинктивно отклонять все, что не соответствует известным ему законам естествознания. Затем мы становимся руководителями факультетов, а те, кто моложе нас, продолжают исследования и используют информацию, на которую наше поколение не обращало внимания, и делают открытия, мимо которых мы прошли. Мы как бы воздвигаем плотины в своих умах, или, если угодно, строим там шлюзы, через которые течет вся масса сведений о физической вселенной. По мере того как мы стараемся и становимся все более умудренными, мы закрываем ворота шлюзов настолько, что уже ничто новое не может попасть в наш мозг. События прошлой недели до самого основания потрясли меня. Я вновь оказался в состоянии усваивать и накапливать данные, с которыми не сталкивался раньше. Мне кажется, доктор Нэгл прав. Мы должны пересмотреть все, что мы знали до сих пор относительно силы тяготения.
Семинар прошел бурно.
После семинара Март зашел в кабинет Бэрка.
- Привет, Бэрк, - сказал он.
- Привет. Как ваши дела? Я уже дня два собирался заглянуть к вам. Пока не видно, чтобы кто-нибудь из вас перебрался в мастерские. По-видимому, вы еще находитесь на стадии теоретических изысканий.
- Мы не дошли даже до этого, - буркнул Март. - Но есть вопрос поважнее, чем антигравитация. Как вы относитесь к поездке на рыбную ловлю?
- Что ж, пожалуй. Я понимаю вас: одна работа, и никакого отдыха, и все такое прочее... Но вы-то понимаете, как важен проект?
- Я еду ловить рыбу, - сказал Март. - Вы поедете со мной или нет?
- Еду. Я могу снять бревенчатый дом рядом с горной речкой, где форели больше, чем на рыбном рынке.
В домике, арендованном Бэрком, их уже ждал сторож, приготовивший все необходимое.
В лесу было сыро от росы, в лощинах, которыми они спускались к реке, еще прятался предрассветный холодок.
Март подтянул сапоги повыше и попробовал гибкость купленного им нового удилища из фибергласа.
- Наверно, я старомоден, - сказал он. - Прежние удилища мне нравятся больше.
Они вошли в речку чуть повыше тихого омута. Клев был хорошим. К полудню Март поймал шесть, а Бэрк семь крупных форелей.
