Одна из девушек подняла руку: - А если мы заболеем?
- Вы планируете это?
- Нет.
- Тогда не должны беспокоиться.
Другая девушка: - А если...
- Стоп! - Уайтлоу поднял руку. - Видите? Вы уже пытаетесь найти себе лазейки. Они называются: а если?... "А если я заболею?" Правильный ответ - не болейте! "Если моя машина сломается?" Сделайте, чтобы она не ломалась, или имейте запасной транспорт. Забудьте лазейки. Их нет! Вселенная не дает второго шанса. Я тоже. Будьте здесь. У вас нет выбора. Этот класс работает только так. Предположите, что я приставил револьвер к вашей голове. Так оно и есть - только вы еще не знаете, какой это револьвер, но факт есть факт: я держу револьвер у вашей головы. Либо вы здесь и вовремя, либо я нажму спусковой крючок и разбрызгаю ваши никчемные мозги по стене. - Он показал на стену. Некоторые содрогнулись. Я обернулся посмотреть. И представил красно-серые брызги мозга на панели.
- Вам понятно? - Он принял наше молчание за согласие. Хорошо. Можно продолжать.
Уайтлоу небрежно присел на краешек своего стола. Скрестил руки на груди и оглядел комнату.
Улыбнулся. Эффект был ужасающим.
- Теперь, - сказал он спокойно, - я расскажу о выборе, который вы сделаете. Единственном выборе. Все остальное иллюзии, или лучше сказать - лишь их отражения. Вы готовы слушать? Прекрасно. Вот этот выбор: или вы свободны, или вы скоты. Это все.
Он ждал нашей реакции. В комнате было много озадаченных лиц.
- Вы ждете продолжения, не так ли? Вам кажется, что надо сказать больше. Нет, продолжения нет. Это все. То, что вы ждете в качестве продолжения - просто определения, или приложения. Разговору об этом мы и посвятим остаток нашего курса. Звучит просто, правда? Но просто не получится - потому что вы будете упорствовать в отягощении, и потому что наш курс не просто об определениях этого выбора - он о переживании его. Большинству из вас это не понравится. Но курс не о том, что вам нравится. То, что нравится или не нравится, не есть законный базис для выбора в нашем мире. Вы научитесь этому здесь.
Так он начал.
Отсюда все пошло под гору - или в гору, в зависимости от точки зрения.
Уайтлоу никогда не входил в комнату, пока все не сядут и не приготовятся. Он говорил, что пройти курс - это наша обязанность; кроме того, он уже знает материал и этот курс предназначен только для нас.
Он всегда начинал одинаково. Когда решал, что мы готовы, он входил - и всегда входил, говоря: - Прекрасно, кто хочет начать? Кто хочет дать определение свободе? - И мы отчаливали...
Одна из девушек предложила: - Это право делать, что вы хотите, да?
- Слишком просто, - расценил он. - Я хочу сорвать вашу одежду и совершить с вами страстное сношение прямо здесь на полу. - Он сказал это абсолютно хладнокровно, глядя ей прямо в лицо. Девушка открыла рот; класс изумленно засмеялся; она зарделась. - Что меня остановит? - спросил Уайтлоу. - Кто?
- Закон, - сказал кто-то. - Вас арестуют. - Еще смех.
- Тогда я не совсем свободен, не так ли?
- Ну, ладно... свобода - это право делать, что хочешь, пока не нарушаешь права других.
- Звучит лучше - но как я определю, в чем это права? Я хочу делать атомные бомбы на своем заднем дворе. Почему я не могу?
- Вы подвергаете опасности других.
- Кто сказал?
- Ну, если бы я был вашим соседом, мне это не понравилось бы!
- Что же вы так обидчивы? Я же еще ни одну не сбросил.
- Но всегда есть шанс. Мы должны обезопасить себя.
- Ага! - сказал Уайтлоу, отбрасывая назад свои белесые волосы и наступая на несчастного студента: - Но теперь вы нарушаете мои права, когда говорите, что я не могу построить собственную атомную бомбу.
- Сэр, но это же нелепо. Каждый знает, что нельзя делать А-бомбу на заднем дворе.
- Да? Я этого не знаю. На самом деле, я мог бы ее сделать, если бы имел доступ к материалам, достаточно денег и времени. Принципы хорошо известны. Вы рассчитываете лишь на то, что у меня не хватит решимости довести дело до конца.
- Э-э... да, конечно. Но даже если вам удастся ее сделать, права отдельных лиц имеют меньший вес по сравнению с безопасностью целого общества.
- Ну, снова. Вы утверждаете, что права одной персоны более важны, чем права другой?
- Нет, я...
- Но именно так это звучит для меня. Вы говорите, что мои права имеют меньший вес по сравнению с чьими-то. Я хочу знать, как вы определите их. Вспомните, предполагается, что каждый из нас равен перед законом. А что вы будете делать, если мне кажется, что ваш подход несправедлив? Как вы проведете в жизнь ваше решение? - Уайтлоу внимательно смотрел на юношу. - Попробуем по-другому: пусть я - жертва чумы. Мне надо в больницу для лечения, но едва я достиг вашего города, вы начинаете стрелять в меня. Я утверждаю, что мое право на медицинскую помощь гарантирует мне вход в эту больницу, а вы утверждаете, что ваше право быть свободным от заразы дает вам лицензию на убийство. Чьи права нарушены больше?
- Это нечестный пример!
- Да? Почему же? Это происходит в Южной Африке прямо сейчас и неважно, что по этому поводу говорит правительство Южной Африки, мы рассуждаем о правах. Почему же этот пример нечестен? Это же ваше определение свободы. Мне кажется, что-то неверно с вашим определением. - Уайтлоу глядел на несчастного юношу. - Ну?
Юноша покачал головой. Он сдался.
- Ладно, дам вам намек. - Уайтлоу снова повернулся к нам. Свобода не имеет отношения к тому, что вы хотите. Это не значит, что вы не можете иметь, что хотите - наверное, можете. Но я хочу, чтобы вы понимали, что погоня за сладостями есть просто погоня за сладостями и ничего больше. У ней очень мало общего со свободой. - Он снова сел на краешек стола и огляделся. - У кого-нибудь есть другие идеи?
Тишина. Смущенная тишина.
Потом голос: - Ответственность.
- А? Кто это сказал?
- Я. - Юноша-китаец в углу.
- Кто-кто? Встань сюда. Пусть остальные увидят, как выглядит гений. Как твое имя, сынок?
- Чен. Луис Чен.
- Прекрасно, Луис. Повторите ваше определение свободы для этой деревенщины.
- Свобода означает быть ответственным за свои действия.
- Правильно. Вы получаете "А" за этот день. Вы можете отдыхать - впрочем, нет - скажите мне, что это значит?
- Это значит, вы можете построить атомную бомбу, сэр, но если вы не сделаете надлежащих предосторожностей, тогда правительство, действуя в интересах народа, имеет право предпринять меры, чтобы гарантировать безопасность или прекратить вашу работу.
- И да, и нет. Теперь надо определить еще кое-что. Права. Садись, Луис. Дай очередь другому. Поглядим на другие руки.
Другой юноша в углу. - "Права: то, что должно, юридические гарантии, или моральные принципы".
- Хм, - сказал Уайтлоу. - Вы удивили меня - это верно. Теперь закройте книгу и скажите: что это значит? Своими словами.
