Я только хотел поделиться своими мыслями с Костей, как и он и я одновременно услышали треск в чаще. Кто-то пробирался к лагуне, ломая кустарник; слышались тяжелая поступь, скрип песка, звон подошв о камень.
- Пообедаем втроем, - весело сказал Костя. - Хотя кто бы это мог быть? Неужели...
Костя не закончил фразы, как из самой гущи кустарника ударила мощная струя воды и в мгновение ока смыла костер и жаркое. Мы сидели в некотором удалении от огня, и это избавило нас от серьезной опасности. Струя воды била до того сильно, что, попав в трещину, выворотила кусок зеленого цемента. Все это мы по-настоящему осмыслили потом, когда опасность миновала и можно было понять, что произошло, а в первые мгновения нас парализовала внезапность и особенно необъяснимость атаки водяной струей. Мы сидели ошеломленные, инстинктивно закрыв лица руками от водяных брызг, затем, как по команде, откатились в стороны и вниз к лестнице.
Струя воды, иссякая, с шипеньем уползала в кустарник. Скрючившись, мы сидели на верхней ступеньке лестницы, не рискуя высунуться.
Костя посмотрел на меня, пожал плечами, фыркнул, вытер воду с лица и громко спросил:
- Кто это вздумал так мило шутить?
В ответ раздались скрип, характерное шипенье, нас обдало водой. На этот раз струя была направлена вверх и на нас падала дождем.
Делая мне знаки, чтобы я не шевелился, Костя приподнял голову над срезом причала. Лицо его выразило такое удивление, что и я поднял голову и удивился не меньше моего друга. На опушке метрах в двадцати от нас возвышалась громоздкая фигура робота. Он был неуклюж, и, видно, его изготовили еще в те времена, когда на внешнюю форму машин такого рода не обращали достаточно внимания, а возможно, что своим создателям он казался образцом элегантности. Но сейчас поражала громоздкость всей конструкции. Тяжелый торс, лишенный ног, передвигался на тележке с гусеничным ходом, по бокам и на спине робота вздувались цилиндрические баллоны. У него не было "глаз", а только спереди и с боков круглые черные мембраны. (Как выяснилось позже, такая же мембрана находилась у него и на затылке.) У робота было четыре руки: две длинные, безжизненно свисавшие почти до земли, две покороче держали блестящие брандспойты: один из них не действовал, из второго била в небо голубая струя морской воды. Когда-то довольно нарядное покрытие из разноцветной эмали потрескалось на туловище и руках, эмаль местами отвалилась, обнажив ржавое железо.
Мы отошли в сторону, подальше от действующего брандспойта, и рассматривали странное создание.
- Он явно хочет потушить солнце, - сказал Костя. - Смотри, шланг точно направлен на наше бедное светило. Ему мало нашего костра.
Костя оказался прав. Как только выглянувшее было солнце закрыла туча, робот выключил подачу воды.
- Пожарный робот, - продолжал Костя. - Музейный экспонат, ничего подобного я еще не видел. Эй, парень! Ты зачем залил наш костер? - крикнул Костя.
Робот безмолвствовал. Видимо, он реагировал только на инфракрасные лучи определенной силы.
И Костя подумал об этом же, потому что предложил:
- Давай испытаем этого дядю?
Мы, с опаской поглядывая на робота, углубились в рощу и принесли ворох сухих листьев, подожгли, и только успели отбежать в сторону, как пожарник смыл и этот костер.
- Нет сомнений! - сказал Костя. - Робот реагирует только на инфракрасную часть спектра.
Я спросил:
- Почему же он тогда не израсходовал весь запас энергии, пытаясь погасить солнце? Судя по виду, он здесь не один год.
- Действительно, странно, - согласился Костя. - Хотя, возможно, железный парень реагирует только на определенные объекты, вроде наших костров. И вообще возгорание органических веществ. Наверное, здесь находились большие запасы топлива, постройки с воспламеняющимися деталями.
- А солнце?..
- Далось тебе это солнце! На солнце он не был прежде настроен, но от долгого безделья что-то в нем испортилось, вот и поливает. Не может остановиться после того, как мы подогрели его своим костром. Что-нибудь неладно с переключением. Как он вообще действует? В баллонах у чего прежде находилась какая-нибудь пенообразующая смесь. Кажется, она вся вышла или испарилась. Ты не двигайся с места, а я попробую поближе познакомиться с этим джентльменом. Ну конечно! Смотри! Выключил воду, хотя солнце и светит. Совсем у него, видно, расстроились нервишки. Не делай страшного лица. Неужели после моей сегодняшней демонстрации ловкости и присутствия духа ты сомневаешься, что я не увернусь от этого урода?
Я попытался было остановить Костю, да он только махнул рукой и крадучись направился к роботу-пожарнику. Костя заходил несколько сбоку, голова робота медленно поворачивалась, водяной брандспойт так же медленно опускался, целясь в Костю.
- Берегись! - успел крикнуть я, как струя воды вырвалась из круглого отверстия.
Робот все-таки оказался очень расторопным, вернее, чувствительным, он улавливал теплоту, излучаемую человеком. Водяной заряд пролетел в метре над Костиной головой. Костя упал и быстро пополз к роботу. Я не успел крикнуть, чтобы он остерегался второй пары рук, как два рычага протянулись, схватили его, словно клещами, и отшвырнули в сторону. Костя был хорошим гимнастом и, как кошка, стал на четвереньки.
- Ты видел? - радостно крикнул Костя. - Он бросил меня, как горящее полено. Мы вдохнули в него жизнь. Теперь нам известно назначение и второй пары рук. Давай продолжим прекрасно начатый эксперимент, - он поморщился и потер ушибленное колено. - Вот что, ты отвлеки его с фронта, а я попробую зайти с тыла и добраться до его нервной системы. Не бойся, иди смело, используй мой опыт, только смотри, чтобы он не смыл тебя в лагуну. Ну, пошли! Смотри, он опять хочет потушить солнце! Самый удобный момент! Эх, прозевал! Перестал поливать. Все равно иди смело и учитывай мой опыт!
Я направился к пожарнику, готовый каждое мгновенье метнуться в сторону. Брандспойты не двигались в его железных руках, только голова, поскрипывая, поворачивалась то в одну, то в другую сторону. Учтя Костин опыт, я остановился в пяти метрах от робота.
Ветер яростно гнул стволы пальм и трепал их косматые вершины. Упало два ореха: один недалеко от моих ног, а второй гулко ударился о голову робота. Из второго, до сих пор бездействовавшего шланга закапала пенистая жидкость, затем стали вздуваться большие радужные шары. Шары падали на причал и медленно катились к воде, подгоняемые воздушным потоком.
Костя неожиданно вынырнул из-за спины робота.
- Видал? - спросил он, бесстрашно хватаясь и раскачивая длинную руку пожарника. - Теперь понятно, почему у него разладилась схема. По теории вероятностей не один орешек трахнул его по голове с тех пор, как остров стал необитаем. Не бойся, я добрался до его вегетативной системы, нажал все кнопки, повернул все рычаги и главное - отключил питание. Тут есть где-то солнечная, а может быть, и атомная станция.
