Ознакомительная версия.
Здорово, что я повстречал таких весёлых ребят, новые знакомства завёл. Правда, надо бы не забыть о словах Давида — нельзя близкие связи иметь, может повредить моему обучению. Ладно, буду хранить гордое молчание, если что-то про меня спросят.
Когда я проехал собакомойку и меня обгавкали из динамиков, тут я и очухался. Пришлось назад поворачивать, метров пятьсот лишних отмахал. Зато проветрился! У нас в районе собакомойка дешёвая, настоящих псов там не обслуживают, только айбо всех пород. От органических не отличишь, даже под шерстью будто натуральная кожа. Только у них разных блох нет, так что их моют не шампунем, а особым стиральным порошком. А потом собачьим спреем опрыскивают. Этот густой запах меня и шибанул в нос, мозги мне прочистил. Я из-за него айбо не очень-то люблю, настоящие собаки у нас в зоопарке и то так не воняют.
А вообще-то у меня был свой айбо, мне отец на десять лет подарил, чтобы я вместе с ним развивался. Но плохо его учил — только на скейтборде и катался мой электрический пёс. Даже лаять и то не умел как следует. А потом у него какой-то дорогой чип загнулся, и заменить его выходило дороже, чем нового пса купить. Так и валялся айбо на чердаке, там мы его бросили, когда дом продали.
Вечером возле маншёна надо осторожно ездить, потому что мусорных пакетов скапливается куча. И просто так навалено — из окон его кидают, что ли? Но в нашем районе ещё нормально, под утро огромная мусоровозка от куяксё его собирает.
И тут прямо на пандусе, когда я притормозил, у меня мотор заглох. Скатился я в гараж, а дальше как? Поглядел на байк со всех боков, пощупал каждый проводок и шланг и нашёл подозрительное место. Там тросик один от рычажка отвалился, будто я его при торможении дёргал и оторвал. Видать, он уже давно перетёрся, а теперь и вовсе отпал! Я наскоро прикрутил его, но, видать, как-то криво, и тормоз не заработал. Ладно, делать тут было нечего, без спеца мне с этой бедой не сладить.
Я загнал байк в общий гараж под домом и пешком поднялся к себе на последний этаж. Лифт у нас давно оборвался, да и кому он нужен? Маншён-то трёхэтажный, из пенобетонных панелей. Вообще-то он когда-то был складом, а потом куяксё его под квартиры отдала. Лифтом у нас служила грузовая платформа на лебёдке, её специально при переделке дома оставили. Только она всё равно сломалась, когда кто-то спьяну полез в механизм, чтобы она быстрее ездила. А потом дети совсем оторвали эту платформу, когда качались на ней.
Если убрать все лёгкие перегородки и полы, что на стальных балках расстелены, то наш дом сразу превратится в один общий барак с очень высоким потолком. А так я слышу своих соседей, но не вижу их — только если на трапах столкнёмся. Но я залезаю к себе на верхотуру по самой крайней лесенке, она ещё называется пожарной, но приделана почему-то на внутренней стене маншёна.
Вечер был ещё не поздний, и отовсюду гремела музыка и прочие звуки — голиков, стиральных автоматов, обычные разговоры и всё такое. Меня тут боятся. Один раз даже в полицию сдали, потому что одна нервная девчонка разревелась. Я по лесенке карабкался, и ей сверху мою шерсть видно стало. Её робот подумал, что я педофил, когда она заорала. Но в полиции меня долго держать не стали, в паспорте же всё про моё уродство написано.
— Пух!
В бедре у меня кольнуло разрядом тока, и сразу же я увидел перед собой, на уровне глаз, хитрую физиономию Ёсико. Она высунулась из-за угла, держа в ладошке детский тазер на один заряд дротиком. Сам дротик уже втянулся обратно и готов был выскочить вновь, чтобы выпустить в иголку тысячу вольт — игрушка! Куда ей до полицейских моделей.
— Толкни марона, Егор! Опять аккумулятор садится, кисама.
— Ты зачем меня током бьешь, Ёсико-чан? — Я скорчил страшную рожу и понизил голос. — И не ругайся так, ты же девочка.
— Да ладно! Сволочь он и есть. Чего пугаешь-то, а? Не боюсь я тебя.
Это она в прошлом году закричала, когда в первый раз увидела меня в коридоре, и её полоумный марон вызвал полицию. Ёсико только летом хойкуэн окончила, это садик по-нихонски для бедных. Там с утра до самого вечера дети парятся. Теперь она в нашей районной школе учится и хорошие отметки носит — она мне тетрадки показывала. А сейчас у неё месячные каникулы до декабря, вот она и бесится от скуки.
— Чем это пахнет? — Ёсико повела носом, и глаза её лукаво сощурились. — «Кокамелу» сосал? Дай!
— Уже кончилась, нэтан.
Я вытянул язык, на котором остался почти безобидный глюкозный леденец, начинка без убойной оболочки. Ёсико со скоростью робота выбросила руку, сдёрнула мокрую сладость с моего языка и тотчас затолкала себе в рот. С таким искусственным носом, как у неё, не пропадёшь! Ёсико без фито никуда. Он разные бактерии и аллергены вынюхивает и задерживает их в фильтрах. А то она вечно красными пятнами и соплями бы исходила.
— На, я добрая. — Она вытащила из кармашка короткий леденец Кинтаро с налипшими на нём крошками. — С моим лицом, гляди. Папаша целую палку притащил! Надоела уже.
На отколотом торце липкой конфеты я разглядел детскую мордашку, и правда похожую на Ёсикину.
— Доумо аригато, Ёсико-чан, — поблагодарил я.
— Да ладно, это тебе аригато. Ну, толкай!
За спиной у неё вяло жужжал марон — домашний робот в половину её ростом, цилиндр на трёх битых колёсиках. Такие электронные няньки умеют вызывать полицию и родителей ребёнка, вопить сиреной, болтать глупости и петь колыбельные. Но марон Ёсико давно потерял свои умения. Теперь он мог только перевозить груз на широкой макушке. Глаза-камеры марона были с корнем выдраны из его «черепа», а экран встроенного голика просто выдернут вместе с платой и проводами.
Ёсико уже взобралась на робота и запустила пальцы в дырку от экрана, чтобы не упасть. А я стал толкать её по коридору, всё быстрее и быстрее, и отпустил. Ёсико с хохотом умчалась, и я смог попасть в квартиру.
У меня только две комнаты, но мне больше и не надо. Одна стена — внешняя, и за ней стена склада через узкую улицу и днём гул грузовиков. А ещё крыша дрожит, когда кибертран проезжает, зато в ней дыр нет. В общем, я считаю, что с жильём мне повезло, и все благодаря моим генам. Иначе в куяксё меня бы обломали и отправили к самой Полосе, а там вовсе дикие районы.
Сидор встретил меня хриплым треском вместо слова «привет». Чтобы у него появился нормальный голос, надо включить голик, тогда он общается через его акустику. Сидор — мой домашний робот, мне его подарили на восьмой день рождения, когда мы с родителями ещё жили в своём доме. Тогда это была модная модель. До сих пор на боку сидора видно бледную надпись «60Х». У него три телекамеры и два микрофона, только один уже лет пять не работает. Можно сказать, сидор учился жизни вместе со мной и знает столько же, сколько я. Мы с ним умеем отлично разговаривать, особенно когда смотрим образовательный канал или анимэ. Сидор помнит всё и умеет разъяснить непонятные слова лучше, чем толмач. Когда-то он умел даже петь, будто в опере, но потом «подрос» и разлюбил это дело, как и я. А сколько он подал мне дельных советов, как одеться или что подарить маме на именины. Не сосчитать!
Ознакомительная версия.
