Вернулся товарищ Н. в Н. окрыленный.
Город бурлил. По чьей-то безответственности словечко "сирены" выпорхнуло из недр аппарата, где должно было храниться в пухлых папках для служебного пользования, в несгораемых шкафах и в курьерских портфелях, выпорхнуло и пошло себе гулять. Старушки в очередях судачили о новой океанической рыбе, что должны со дня на день завезти, оно конечно, не бельдюга и не макрурус, но, говорят, питательная, а если варить подольше, то бульончик - пальчики оближешь. Отчаянный директор гастронома, из молодых, вывесил плакат: "Добро пожаловать, гостья из Средиземноморья!" - и на всякий случай велел написать рядом норму отпуска гостьи в одни руки. Прошел слух, что "западники" утерли "восточникам" нос, раздобыли где-то валюту и теперь воду будут перебрасывать все-таки из Миссисипи, однако заокеанские правители потребовали идеологическую уступку: по всей области ус-становить единый политчас, о котором будут оповещать сиренами греческого производства, потому что Греция входит в состав НАТО, а пропагандистов пришлют из штаб-квартиры в Брюсселе. Доходило до нелепостей: мол, промторг получил партию моющихся обоев из Одессы, сиреневых в цветочек.
В местной газете появилась редакционная статья, выдержанная в спокойном, взвешенном тоне. Океаническая рыба новых сортов, сообщала газета со ссылкой на информированные крути, ожидается в следующем квартале и будет распределяться по предприятиям, пока же диетологи рекомендуют гражданам минтая и маргарин "Очарование" - продукты, содержащие полный набор незаменимых веществ. Обоев в городе не предвидится из-за отсутствия заявок торгующих организаций, и это только к лучшему, потому что обои, даже моющиеся, негигиеничны, и гораздо лучше покрывать стены масляной краской, которая в достаточном ассортименте - черная, коричневая, серая - всегда в наличии. Кроме того, газета строго и справедливо намекала, кому на руку непроверенные слухи.
В аппарате над городскими слухами посмеивались и привычно ожидали, что будет дальше. По правде говоря, и здесь не все было известно до конца, однако наверху слухи гуляют свои, не пустые, обывательские, а масштабные. Поговаривали, что валютных средств, выделенных на сиренизацию области, заведомо не хватит, да к тому же часть их уже потрачена на отдых (тут называлась фамилия) в Греции по высшему разряду, с семьей. Вот уж нелепость - для этого есть совсем другая смета, идейно зрелым кадрам надо бы это знать. Другая версия представлялась более интересной - вроде бы одна средиземноморская страна предложила провернуть дело по безвалютному обмену: сирены едут к нам, а мы посылаем туда разных наших -специалистов - по сельскому хозяйству или по заготовкам. И хотя мысль по зрелом размышлении оказывалась небогатой - ив самом деле, на хрена им наши зоотехники,- так хотелось верить в поездку к теплому морю! За курсом драхмы следили внимательно, и, встречаясь в коридорах, работники аппарата перемигивались и спрашивали друг у друга: "Ну, как там на Эгейщине?"
Лишь товарищ Н. был полностью в курсе дела. А оно двигалось медленно. Шла какая-то вялая переписка, Греция темнила, предлагала вместо сирен то сандалии, то оливковое масло - девать им его, что ли, некуда. Шут с ними, с сандалиями, думал товарищ Н., почесывая авторучкой "паркер" за ухом, а вот оливковое масло сгодилось бы, не прокисло; однако, понимал он, стоит дать слабину, как вопрос с сиренами сам собой исчезнет. Знал, ох, знал товарищ Н. тонкие экономические механизмы!
Пришлось супруге вновь собирать товарищу Н. чемодан. И на сей раз поездка оказалась незряшной - кому следует дано было указание срочно послать в Грецию торгово-экономическую делегацию. В самую последнюю минуту, можно сказать, уже в тронувшийся поезд товарищ Н. воткнул в ее состав своего единственного сына Климентия. Были по этому поводу ненужные толки, мы же считаем поступок руководителя и отца политически оправданным. Как раз в то время сын Климентий готовился к поступлению в Институт международных отношений, а будущему дипломату зарубежная поездка только на пользу. Мария Афанасьевна, супруга товарища Н. и соответственно мать Климентия, считала к тому же, что лучше помыкаться недельку-другую на чужбине, чем гонять н-ских собак - того и гляди попадешь в дурную компанию.
Климентий вернулся в город месяц спустя. Вытянулся, загорел, привез видеомагнитофон и кучу обклеенных яркими наклейками кассет. Вечером в палевокирпичном доме собрались мальчишки и девчонки, крутили кассеты. Мария Афанасьевна заглянула в комнату сына, но тут же вылетела как ошпаренная: вот уж непотребство! А сам товарищ Н., когда ребятки разошлись по домам, посмотрел один фильм и нашел его занимательным, хотя, конечно, по идеологии он здорово недотягивал. Впрочем, куда больше, чем голые красотки, предающиеся сомнительным средиземноморским забавам, его интересовало, с каким багажом вернулась на родину делегация. И, твердой рукой выключив аппарат, товарищ Н. обратился к сыну:
- Ты, сынок, совсем уже взрослый мужик, оказывается. Так давай поговорим как мужчина с мужчиной, как руководитель со своим младшим товарищем, которому доверили... Ты хоть помнишь, что тебе доверили?
- Опять ты за свое, батя...- отмахнулся Климентий.
- А за чье же еще? Расскажешь ты мне, как отцу родному, что у вас там было с этими сиренами проклятыми? Гляди, Клим, определю в ракетную академию, век заграницы не увидишь!
- Да не знаю я никаких сирен! Что я, виноват, что их там сроду не было? И вообще Иван Максимович и Сурен Оникович меня с собой не брали...
Убедившись, что из балбеса ничего больше не вытянуть, товарищ Н. на следующее же утро связался по вертушке с Москвой. Ему сообщили, что делегация моталась в Афины зазря, накладка вышла: оказывается, никаких сирен в Греции сроду не было, их местожительство находится, согласно мифологии, где-то между Сциллой и Харибдой, а это, по нынешнему административному делению, район Сицилии, где, как известно, на каждом шагу мафия, крестные отцы и беззащитные комиссары полиции. "Ух ты! - присвистнул мысленно товарищ Н. - Эк дело-то поворачивается". Но присвистнул, повторяем, мысленно, поскольку свистеть по вертушке так же неуместно, как в церкви.
Из дальнейшего разговора товарищу Н. стало известно, что вопрос передан для проработки из балканских отделов в южноевропейские и что надо ждать, потому что быстро только кошки рожают.
Грубоватое выражение, но справедливое. К нашей истории оно тоже имеет отношение. Намеревались мы сделать эту главу короткой, и так старались, и этак - не выходит. Сложны государственные дела! Склонные жаловаться на нехватку того и отсутствие этого, поймите вы, наконец, сколь труден путь к конечной цели, к нашему, то есть, всеобщему и полному благосостоянию.
