Джеб Стюарт Хо бесшумно пересек вестибюль и направился к широкой, видимо, когда-то величественной лестнице, что сворачивала за дальнюю стену. Раздались быстрые поспешные шаги. Он замер и оглянулся. Два маленьких броненосца, обеспокоенные неожиданным вторжением человека, в поисках убежища нырнули под проломленный шезлонг. Их отчаянные усилия убежать, скрыться вызвали у него улыбку. В его храме тоже обитали животные, но они никогда не проявляли такого страха и беспокойства. Понятно, что в Уэйнскоте совсем другие условия существования. Осторожно он стал подниматься по лестнице. Все свидетельствовало о том, что местные обитатели живут где-то в глубине здания и редко выбираются наружу.
Вверху лестницы была огромная галерея, в ней, как и в зале внизу, царило запустение. Крыса выглянула из-под длинного истлевающего занавеса и с писком умчалась прочь при виде темного силуэта, нарушившего ее владения. Изнутри, прямо из стен слышались писк и шорохи, как будто новость о вторжении чужака уже начала циркулировать среди крысиной коммуны.
От галереи отходило несколько совершенно одинаковых коридоров. В каждом было темно, пусто, и вид у каждого был негостеприимный. Джеб Стюарт Хо знал, что выбора у него нет – надо идти наугад. Ему подумалось, что средняя дверь скорее всего может вывести его прямо внутрь здания. Он двинулся к ней, все еще настороженно, боясь упустить хоть малейший признак жизни.
Долгое время все было спокойно. Джеб Стюарт Хо терпеливо шел все дальше, минуя встречавшиеся время от времени двери, за которыми виднелись пустые, необитаемые комнаты. Ему оставалось только одно: следовать всем поворотам и изгибам коридора, пока не придет в конец своего пути. Если коридор окажется тупиком, ему придется вернуться и начать все снова: попытаться войти в другую дверь. В полученных сведениях говорилось, что своего проводника он отыщет в этом здании, а информация, предоставляемая храмом, как правило, была очень надежной.
Когда он шел уже несколько минут, коридор повернул направо. Джеб Стюарт Хо немного расслабился. Коридор, казалось, не таил угрозы, он был слишком монотонен для этого. Свернув за угол, он увидел в дальнем конце коридора темную фигуру, движущуюся в его сторону. Сразу пробудилась вся его настороженность, он легко отпрыгнул назад, прижался к стене. Фигура сделала то же самое. Джеб Стюарт Хо медленно отошел от стены. И снова фигура повторила каждое его движение. Он улыбнулся, поняв, что это его отражение. Весь торец коридора занимало одно большое зеркало.
И вдруг раздался чей-то смех. Джеб Стюарт Хо вихрем развернулся на сто восемьдесят градусов, руки сами ухватились за эфес меча. В дверном пролете одной из пустых комнат, прислонившись к косяку, стояла девушка. Ее волосы иссиня-черного цвета были распущены и доходили до талии. Ее маленькое бледное лицо частично было прикрыто волосами, но Джеб Стюарт Хо сумел рассмотреть, что это лицо – вздорного, испорченного ребенка. И только темные тени под глазами выдавали ее истинный возраст. И тело тоже. На ней было длинное красное шелковое платье, но безошибочно узнавалось тело зрелой молодой женщины. Он опустил меч. Она снова засмеялась.
– Какой ты смешной!
– Смешной? – До сих пор никто не называл Джеба Стюарта Хо смешным.
– Бросился на свое отражение. Схватился за меч.
– Прости. Просто я осторожен, вот и все.
Девушка подошла к нему. Он увидел в ее правой руке украшенный орнаментом кубок из какого-то белого металла. Она поднесла кубок к губам, отпила глоток. Она двигалась очень непринужденно и сдержанно и на ходу чуть раскачивалась. Создавалось впечатление, будто она очень пьяна, но это состояние для нее привычно.
– Смылся из компании?
– А что, здесь где-то компания?
– Да здесь всегда какая-нибудь компания. Про это все знают. Как это ты не в курсе?
– Я сюда только что прибыл.
– Из внешнего мира?
– Да, оттуда.
– Не врешь?
– Чего ради я стал бы врать?
– Некоторые любой ценой хотят обратить на себя внимание.
– Мне этого не надо.
– А большинству людей надо.
– И тебе?
Девушка некоторое время встряхивала в руках свой кубок.
– Думаю, что да. Я такая же, как все.
– Тогда зачем ты пришла в эти пустые комнаты? Здесь тебя никто не увидит.
– Я их боюсь.
– Да, это, пожалуй, причина, чтобы держаться от них подальше.
– Но иногда хочется немножко побояться. А тебе нет? Ты не ловишь кайф от страха?
Джеб Стюарт Хо аккуратно убрал меч в ножны.
– Да вроде бы нет. Никогда не думал, что страх может быть источником наслаждения.
– Страх может ужас как возбуждать.
Наступило долгое молчание – Джеб Стюарт Хо обдумывал эту новую для него мысль. Девушка воспользовалась моментом и подошла поближе.
– Будешь меня насиловать?
Джеб Стюарт Хо поднял брови:
– Что такое насиловать?
– Ты не знаешь, что это такое?
– Нет, – покачал он головой, – с этим термином я не знаком.
– Издеваешься?
– Ничуть.
– Ты что, на самом деле не знаешь, что такое насилие?
– Нет.
– Ну, это когда мужчина заставляет женщину вступить с ним в сексуальную связь против ее воли.
– Зачем ему это надо?
Девушка посмотрела на него, как на ненормального.
– Потому что получает от этого удовольствие, конечно. В этом процессе всегда есть элемент жестокости.
– Почему кто-то должен получать удовольствие, причиняя боль другому?
Девушка пожала печами:
– Я не могу сказать точно, почему, но у многих это так.
– Постарайся объяснить.
– Одни получают удовольствие, причиняя боль другим. А многие получают удовольствие, испытывая боль. Какие еще нужны объяснения?
Джеб Стюарт Хо покачал головой:
– Боюсь, мне не понять.
Девушка жестом указала на оружие, которым он был увешан поверх плаща.
– Судя по твоему виду, ты как раз должен понимать. Этими штуками можно убить уйму людей.
– Меня учили убивать. Это мое призвание. Я знаю, что иногда это может быть необходимо, но мне самому этот процесс не доставляет удовольствия.
– Зачем тогда занимаешься этим?
– Всем нам приходится делать то, что нам не нравится.
– Но если мне что-то не нравится, почему это мне «придется»? Знаешь, мне этот разговор больше не интересен.
– Прошу прощения.
– Да ты тут ни при чем. Мне просто многое быстро надоедает. Скучно становится.
– Мне послышалось, ты говорила, что не делаешь того, чего не хочется.
– Да, это так. Не делаю.
– Но…
– Иногда я вообще ничего не делаю. Я часто ничего не делаю. Пожалуй, вернусь в компанию. Что-то мне надоело торчать тут.
