За соседним столиком заканчивали обед два молодых человека и брюнетка. Мужчины были одеты в темные короткие туники, перехваченные в поясе, а женщина — в более длинную тунику ярко-красного цвета. Брюнетка с бронзовыми отблесками в волосах — она была красива.
— Итак, — говорила брюнетка громко, явно показывая, что ей все равно, слышит ее весь зал или нет, — Тан Экатор, как мне сообщили, выдал этой улитке карточку А! Ну подождите, когда соберется Большой Совет…
— Он имеет право, Орена, — попытался остановить женщину один из ее спутников. — Ни одна статья хартии не запрещает этого. Все, что ты можешь сделать, так это проголосовать против него, если останешься на борту «Тильзина» еще на два года.
— Право! Право! У вас на устах только это слово! Технор оскорбляет, нас, выдавая карточку А, карточку галактианина, планетянину, а вы только и твердите, что он имеет право! Вы мне противны, ты, Олиеми, и ты, Дарас!
Брюнетка повернулась к Тинкару:
— А как считаешь ты, брат? Думаешь, что в другом городе, а не в этом вонючем «Тильзине», галактиане стерпели бы подобное оскорбление и не возмутились бы?
Он не ответил, его раздирали ярость — за то, что его в очередной раз назвали улиткой, и смущение. Женщина настаивала:
— И ты — тоже? Откуда ты? Я тебя никогда не видела! Новичок?
Он молчал.
— Мфифи откусили тебе язык? Или, — она вкрадчиво посмотрела ему в глаза, — ты боишься высказать собственное мнение?
Тинкар пожал плечами и встал. Ему не стоило ввязываться в ссору, которая его не касалась, хотя косвенно и была вызвана его появлением. Брюнетка вскочила с места, загородила ему дорогу. Лицо ее раскраснелось от гнева.
— Не думай, что тебе удастся смыться! Когда я задаю вопрос, я хочу получить ответ!
— Хватит, Орена, — остановил ее один из мужчин. — Закон галактиан…
— Да пошел ты к Рктелю со своим законом! То и дело цитируя его букву, вы забываете его дух!
Тинкар попытался отстранить ее от себя. И тут же получил сильнейшую пощечину.
До этого мгновения он сдерживался изо всех сил, хотя его гордость звездного гвардейца была уязвлена оскорбительными словами, произнесенными женщиной. Но рассвирепел — не столько от боли, сколько от ярости. Его левая рука дернулась к отсутствующему бластеру. И тут же непроизвольно сработала правая. Женщина скользнула по столу и рухнула на пол, увлекая за собой пластиковые тарелки и стаканы. Он остался настороже, ожидая нападения двух мужчин. Тот, что повыше, медленно встал из-за стола.
— Ты с ума сошел, брат? Разве не знаешь, что мужчина никогда не должен бить женщину!
— Она меня…
— Орена несносна, согласен с тобой! Но закон есть закон, и можешь быть уверен, она потребует своего права!
— Своего права? — удивленно переспросил Тинкар.
— Неужели в твоем городе иные обычаи? Здесь вас оставят в Большом парке. Но у нее будет десять патронов, а у тебя один, а кроме того, тебе привяжут к телу одну руку!
Какой-то мужчина раздвинул круг любопытных и встал перед Тинкаром. Он узнал одного из официантов.
— Ну хватит, земная вошь! Мотай отсюда, и побыстрее! раздраженно выкрикнул тот.
Люди тут же сомкнулись вокруг них.
— Планетянин?
— Ну да! Тот, которому дали карточку А!
— Выбросить его в Пространство!
— Нет, отправить в экспериментальные лаборатории!
— В трансформатор материи! — послышались возбужденные голоса.
— Дайте Орене воспользоваться своим правом, она еще ни разу не промахнулась!
— Еще бы, она всегда стреляет в живот!
У ног мужчин появилась голова с короткими взъерошенными волосами, с синяком под глазом и кровоточащим распухшим носом. Орена вскочила на ноги и застыла перед Тинкаром.
— Ты очень быстр, планетянин! Оставьте нас! Я оскорбила его, не зная, кто он, и получила по заслугам. У него, по крайней мере, хватает смелости поступать согласно своей натуре.
Она скривилась, сплюнула сгусток крови.
— Но ты бьешь слишком сильно! — Брюнетка с интересом посмотрела на него. — Не знаю, может, я все же воспользуюсь своим правом! Хотя нет! Эти дураки только получат удовольствие от нашей схватки, хотя им самим не хватает мужества поучаствовать в игре! Пошли со мной!
Она схватила Тинкара за руку и потянула за собой.
— Пошли, пошли! Хочу поболтать с тобой в более спокойном месте, чем ресторан.
Брюнетка привела его в крохотный парк, усадила рядом с собой на скамейку.
— Ну что ж, это научит меня смотреть на тех, кто сидит рядом, когда я говорю, — произнесла она, растягивая слова. А теперь мне хочется задать тебе несколько вопросов. Первый — почему технор дал тебе карточку А?
— Технор?
— Тан Экатор!
— А, ваш командир… — Тинкар переваривал случившееся и никак не мог сосредоточиться.
— Только технический, поэтому его так называют, — объяснила Орена. — Таков принцип. Чтобы город жил, надо иметь кого-то, кто координирует деятельность остальных. Но его полномочия должны ограничиваться.
— Я ничего не знаю. Видел его всего два часа назад, и то несколько минут, — вздохнул Тинкар.
— И что он сказал?
— Ничего такого, что могло бы вас заинтересовать. Посоветовал сходить в библиотеку университета и прочесть книгу некоего Мокора.
— Это меня не удивляет! Книга Мокора словно предназначена для консерваторов. А мы, авангардисты, ее не ценим. Автору не хватает объективности, к тому же он слишком много места уделяет паломникам.
— Если будете продолжать говорить загадками, — весело улыбнулся землянин, — я отправлюсь читать книгу Мокора. Мне надо сориентироваться в вашем обществе, и чем быстрее, тем лучше!
— Могу помочь тебе, — усмехнулась Орена и внимательно посмотрела на нового знакомого. — Я довольно много занималась историей. Что ты хочешь знать?
— Все!
— Тебе не кажется, что это слишком много? Постараюсь вкратце расставить основные вехи. Не удивляйся, если вначале мой рассказ не будет соответствовать тому, чему тебя учили на Земле. Чем ты там занимался?
— Я — лейтенант Звездной Гвардии Империи.
Она присвистнула.
— Думаю, мне следует выбирать слова! Ну ладно, начнем. При царствовании Килоса II Убийцы…
— Славного! — тотчас же поправил собеседницу Тинкар.
— Если будешь перебивать… — Она откинула со лба прядку волос. — Итак, во времена царствования Килоса II, Славного Убийцы, жизнь для мало-мальски мыслящего и свободного человека становилась все более невозможной. Через некоторое время после коронации он издал ряд законов, ограничивающих исследования и права инженеров, а на самые важные посты назначил знать и рыцарей. Но это было только начало. Многие университеты были закрыты, их профессура сослана или приговоре — на к работам в шахтах…
