Ознакомительная версия.
Девушка-репортёр, как смогла, изобразила крайне искреннюю улыбку в адрес «возлежащей» хозяйки учебного заведения. Та с ярко выраженной неохотой отвернулась к светлым окнам, затем вернула внимание глаз молоденькой посетительнице своего сакрального кабинета.
– Девочка, ты где училась? – вопрос показался Варе, по меньшей мере, странным. Журналистка «показала зубки»:
– Вот это, конечно, невероятно важно для общественного интереса…
– Ох ты, красавица-мародёрка событий! – взбеленившись, привстала с диспозиции директриса. – У нас завуч пострадала! Покусали её, дети сраные… – главнокомандующая школы вдруг осеклась и затихла, словно бы выдав военную тайну первой встречной девчонке.
– Дети покусали завуча? – почти сочувственно переспросила Орлова.
– Без комментариев… – надула губы директриса. – До свидания!
– Спасибо за информацию.
Далее Варвара направила стать своих усилий в сторону свидетелей произошедшего кошмара из числа преподавательского состава.
Обратившись сначала к учительнице химии, которую звали Ирина Викторовна, журналистка сумела выяснить лишь то, что во время урока двое учеников восьмых классов учинили нечто непотребное и выходящее вон из ряда. По словам очкастой химички, «подростки просто с ума сошли и стали бросаться на всех преподавателей подряд»…
Дальше по плану шёл местный физик. Он сказал:
– Жуткое поведение подростков, отбрасывающее уплотнённую тень на всю нашу школу, не должно выступать в качестве спекулятивного материала для бульварной газеты, милая моя.
– А наркотиками в школе часто торгуют? – нагло спросила Орлова. – Быть может, дети хватанули дури. И пошли вразнос. Нет?
Самойлов потерянно промолчал.
А в кабинете истории на четвёртом этаже смелую журналистку ждал довольно привлекательный парень:
– Так вы работаете здесь историком?
– Да бросьте. Это не работа, а развлечение… – Роман Андреевич позитивно (насколько мог) улыбнулся интервьюерше. Она ему очень, кстати, понравилась.
– Но дети иногда бывают жестоки?
– Возможно, если они съели что-нибудь. Или выпили. Как знать.
Уклончивый тон журналистку не устроил. Красавчик учитель явно получил рекомендацию скрывать факты о случившемся.
– Что именно произошло в вашей школе? – настырно спросила Варвара, смотря в глаза опрашиваемому. Шукшин упрямо не стремился раскрывать суть приключившегося происшествия. Но, тем не менее, историк сказал:
– Давайте я вам расскажу всё обо всём на нашем первом свидании. Согласны?
Его милая улыбочка захватила-таки чувства Вари. Где-то по центру груди стало приятно тянуть и колоть, но совсем не больно.
Орлова охотно согласилась. Они условились встретиться сегодня вечером, в шесть часов у памятника…
После обеда, проведённого в дешёвой столовой для студентов, Варвара отправилась прямиком к следователю уголовного розыска, занимавшемуся всеми этими весьма странными случаями.
Следователь Пётр Свиридов никак не ожидал, что к нему посреди рабочего дня заявится некая особа и станет расспрашивать про страшную жуть разного рода.
– Как продвигается расследование? У вас уже есть основная версия?
– Кто вас сюда пустил? Представителям прессы здесь не место…
– Представителям прессы есть место везде. Так кто, по вашему, виноват в случившихся трагедиях?
– Без комментариев. Пока слишком рано об этом говорить. Официальное заявление ещё не готово.
– Тогда ладно… Ответьте, пожалуйста, в чём состоит сложность выполнения своих профессиональных обязанностей полицией города?
– Задача наших полицейских, милая девушка, заключается в том, чтобы блюсти закон и следить за его исполнением.
– Не обязательно. Основная задача – получать деньги налогоплательщиков.
– Ну, знаете ли… Это уже перебор. Прошу покинуть мой кабинет.
– С радостью. Всего доброго и удачи в расследовании, господин сыщик.
Дежурный санитар морга не пустил Орлову к трупам и не сообщил ничего конкретного. Зайдя в приёмный покой больницы неподалёку, настойчивая журналистка обратилась в регистратуру, из прозрачно-пыльного оконца которой девушке благонадёжно и доброжелательно посоветовали не надоедать врачам с ерундовыми расспросами.
Мимо проходил один из местных эскулапов, вышедший за сигаретами в ближайший ларёк. Доктор обратил внимание на привлекательную журналистку.
– Значит, вы хотите что-то у нас узнать? – спросил врач. Он выглядел толстоватым, приятным и обходительным. Варе даже понравилась его аккуратная бородка в чеховском стиле.
– Я работаю в газете, – будто бы извиняясь, вымолвила Орлова ничтоже сумняшеся. – Сейчас пишу статью про серию загадочных случаев, произошедших на днях. Вы можете мне чем-то помочь?
Доктор кивнул и пригласил Варвару пройтись до ординаторской (которая, к слову сказать, была пуста в данный момент)…
В коридорах больницы блуждала болезненная тишина. Разговор начал толстый врач-обольститель:
– Я слышал о тех несчастных… Студент, кажется, сошёл с ума прямо на свидании. И чуть свою подружку не прикончил. Причём зубами. И ещё девочка выпрыгнула из окна многоэтажки. Жуть жуткая!
– Да, верно. Но как вообще могло получиться такое?
– Возможно, они что-нибудь приняли. Случайно, сами того не понимая. Как знать, барышня, как знать…
– Я могу использовать ваши слова в статье?
– Разумеется. Только в качестве догадки.
Добредя до ординаторской, Варвара согласилась на кофе. Врач прикрыл дверь, прошёл к подоконнику, на котором пребывал чёрный чайник да несколько папок с больничными листами и прочими бумагами. Щелчок включения дал старт процессу закипания воды. Сама обстановочка ординаторской вполне располагала к тому, чтобы выпить и пообщаться.
– Кстати, как вас зовут? – вежливо поинтересовалась Варвара, представившись первой.
– Доктор Ловчев. Для вас – Виктор Платонович.
Чайник закипел и выключился автоматически. Ловчев налил кипяток в кружки, разбавив сначала быстрорастворимый кофе холодной водой. Варя с благодарностью угостилась шоколадной конфеткой из ассорти-коробки.
– Пишите для газеты, значит… Нравится этим заниматься?
– Если честно, не всегда. – Варвара вздохнула. – Я мечтаю книгу написать. Такую, чтобы купили многие люди. А прочло ещё больше людей…
– Надеюсь, у вас получится, – Виктор Платонович с причмоком отпил почти половину ароматно-бодрящей жидкости в своей кружке.
– Скажите, вам не кажется, будто всё случившееся напоминает некое шоу? Какой-то уродливый цирк безумия.
– А разве наша медицина, к примеру, не похожа на цирковое шоу? Некоторые доктора такие фокусники в плане взяток, знаете ли. – Ловчев поставил опустошённую чашку на стол, в выдвижных ящичках которого часто (но не очень долго) хранились купюры различного достоинства (обычно крупные), полученные исключительно в качестве самой сердечно-сосудистой благодарности от излеченных больных.
Ознакомительная версия.
