Сегодня Солидад тоже спешит. Вот она стоит у перехода.
Вдруг резкие диссонирующие шумы улицы смолкли, все движение остановилось. Солидад внимательно осмотрелась. Что произошло?
Преградив путь потоку автомашин, по проезжей части улицы шли женщины. Лица их были мрачны и сосредоточенны. Многие катили перед собой детские коляски. Малыши, чувствуя общую тревогу окружавших их людей, отчаянно ревели. По транспарантам Солидад поняла, что это колонна бастующих: 200 тысяч текстильщиков вот уже свыше пятидесяти дней не приступают к работе. Такой забастовки Солидад еще не помнила.
Колонна демонстрантов, двигавшаяся в зловещей тишине, нарушаемой только плачем детей, повернула за угол и стала медленно выходить на соседнюю улицу, где расположены многие правления банков и трестов.
Солидад ускорила шаг — Джен, вероятно, уже волнуется, ей пора быть дома.
Вот и последний перекресток. Ох, этот перекресток…
Солидад уже много раз обещала себе, что будет возвращаться домой другой дорогой, но желание поскорее увидеть Джен заставляло ее каждый раз откладывать это решение. Рев моторов и визг тормозов всегда служили здесь зловещим фоном для хриплых звуков. Несколько мощных репродукторов передавали последние новости. Перекрывая грохот улицы, динамики выкрикивали о том, что война неизбежна, что нужно покупать индивидуальные бомбоубежища. Опять и опять о войне…
Солидад не. могла больше слышать этого слова.
На середине проезжей части улицы Солидад вдруг замерла.
Не обращая внимания на автомашины, объезжавшие ее слева и справа, она стояла посреди улицы и слушала передачу.
— Новое исследование американцев Теллера и Ляттера якобы убедительно свидетельствует о преувеличенной опасности, которую несет стронций-90. Выпадая вместе с осадками из атмосферы на землю, он проходит два естественных фильтра — корни растений и организм животного… Эти фильтры значительно уменьшают концентрацию стронция в продуктах. Число жертв стронция на сегодняшний день практически не так уж велико…
Не дослушав до конца, Солидад ринулась со всех ног через улицу.
Число жертв не так уж велико! Ну, это как для кого. У нее же стронций отнимет все — Джен…
Солидад немного успокоилась только тогда, когда увидела дочь.
Джен стояла возле входной двери на стуле — так ей было удобнее обнять мать за шею и звонко поцеловать в щеку.
— Мама, ты сегодня не очень устала? Расскажешь сказку? Я не усну. Как вчера, на самом интересном месте. Я постараюсь быть, как ты…
Солидад нежно погладила ее и, сняв со стула, поставила на пол.
— Тетушка Сильвия немного задержалась и пришла сегодня позже обычного. Но она успела приготовить очень вкусный суп и пирожки с творогом… Как ты себя чувствуешь? Я накрыла на стол…
Джен следовала за матерью по Пятам, из спальной комнатки, где переодевалась Cолидад, в крохотную ванную, затем в кухню. При этом она, не умолкая, рассказывала о всех событиях дня, перескакивая с одного предмета на другой. Солидад дружила с cемилетней дочерью и говорила с ней серьезно и задушевно.
С комической серьезностью, подражая тетушке Сильвии, Джен поставила перед матерью тарелку с супом и, заглядывая в глаза, спросила:
— Ну как, вкусный суп? Почему ты ничего не говоришь? Я помогала, вот спросишь у тетушки Сильвии…
А Солидад украдкой смотрела на дочь: кажется, сегодня она бледнее обычного… на лбу бисеринки пота… очень ослабла.
Джен действительно выглядела слабенькой, но в ее круглом личике, в ямочках на щеках, в приподнятых вверх уголках рта, в светло-бирюзовых глазах — во всем была готовность держаться бодрей, чтобы успокоить маму.
Белое платьице ее с короткими рукавами всегда было опрятно, а в пепельных кудрях заботливой рукой Солидад завязан пышный бант.
— Мама, почему тетушка Сильвия всегда стонет и говорит, что плохо быть женщиной? Я и сама вижу, как мальчишки ведут себя во дворе. Думают, что они самые храбрые и всегда обижают девочек… Ну, почему Ты молчишь?
Солидад усилием воли заставила себя понять, о чем без умолку болтает ее Джен. А, опять завидует Мальчишкам.
— Тетушка Сильвия, видно, шутит, Джен. Не принимай этого всерьез. Когда ты вырастешь, то узнаешь, что женщины никогда и ни в чем не уступали мужчинам. Даже в военном искусстве. Я тебе не рассказывала о Семирамиде?
— Нет, мамочка, расскажи, пожалуйста.
— Давным-давно жила бедная и очень красивая девушка Семирамида. Однажды во время очень большого сражения неприятель теснил войска царя Нина и поражение его было неизбежным. Семирамида видела весь ход битвы. Она сказала царю, что нужно — сделать, чтобы одержать победу. Царь послушался совета девушки и выиграл бой.
Солидад задумалась и снова замолчала. Ну, вот еще немного, и Росси найдет способ вывести стронций-90 из организма Джен. А может быть, это удастся сделать ей самой? Но нет, oна поступила правильно. У нее недостаточно опыта. Решение этой проблемы требует широчайшей эрудиции, смелых сопоставлений и тонкого анализа добытых фактов. Необходим талант Росси… Да и она ведь тоже идет бок о бок с ним, помогая ему найти средство борьбы с этой болезнью.
— Мама, ешь пирожки. Они уже совсем холодные, — Джен тихо тянула Солидад за рукав, — и перестань, пожалуйста, думать о своей противной работе.
— О, мой дружок, это не так просто.
— Ну, тогда расскажи еще какой-нибудь случай, чтобы я могла утешить тетушку Сильвию. Она говорит…
— Моя маленькая Джен, запомни, быть женщиной ничуть не хуже, чем быть мужчиной. Просто это значительно труднее.
— А тетушка Сильвия говорит…
— Тетушка Сильвия просто любит поворчать. Пожилым людям уже недостает сил для всего, что называется жизнью, и они начинают ворчать. Тетушка Сильвия хорошо знает, что женщиной быть хоть и несколько труднее, но зато куда интереснее. Однако мы с тобой заболтались. Давай-ка скорее покушаем и уберем посуду. Вон у тебя еще полная тарелка.
Джен сделала недовольную гримаску и поудобнее устроилась на стуле.
— Не торопись, мама. Расскажи лучше, спасли уже этих полярников? Ты мне вчера начала рассказывать, да я заснула.
— Я не хочу, чтобы ты снова переутомилась.
— Нет, мама, я сегодня чувствую себя совсем хорошо. Рассказывай, светло-бирюзовые глаза Джен блестели от удовольствия. — Вчера ты сказала, что самолет с учеными из Франции потерпел аварию в Антарктиде. А я подумала, что у меня нет ни одной почтовой марки этой страны, и стала дремать. Ты не сердись. Мне очень жаль этих людей. Хорошо, что я не знаю еще, как они выглядят, а то мне было бы жалко их еще больше. Их уже нашли?
