Возможно.
Фернандо по-новому взглянул на неоконченный пасьянс на кофейном столике. Кольцо из карт, разложенных Мерандой, странным образом перекликалось с замкнутой петлей реальностей в воображении ее мужа.
Как будто Остроу сама оставила ему намек.
Пока он размышлял, явился Халиф, преобразовавший один из своих шаров в пульт связи. На матовой стальной поверхности блестели значки и кнопки. Клацая когтями по клавиатуре, Фернандо ввел необходимые команды и вскоре подключился к своему персональному каналу.
Как он и предполагал, из Службы контроля поступило новое сообщение. Оно касалось более детального анализа разглашенной информации, который еще не был закончен, когда он отправился в командировку.
Фернандо, не откладывая, позвонил в Службу.
— Привет, — сказал его собеседник в центральной бране по фамилии Кук. — Есть и хорошие новости, и плохие.
— Продолжай, — мурлыкнул Фернандо.
— Мы провели тщательный анализ ключевых слов, как и обещали. Хорошая новость: эти кластеры никуда не пропали, их статистическая значимость стала теперь еще очевиднее. Утечка однозначно есть. Так что поездка твоя не напрасна.
— И на том спасибо.
— Плохая новость: мы все еще ломаем голову над контекстом. Нет, серьезно, мы просто сбиты с толку. Тому, кто все это устроил, пришлось проделать гигантскую работу, чтобы все выглядело так, будто эти кластеры всегда были частью нашего архива.
— Постой, я не понимаю… То есть понимаю, но не улавливаю сути. Должно быть, что-то не так с вашими методами, с обработкой данных.
У Кука сделалось измученное лицо.
— Сперва мы именно так и подумали, но это происходит снова и снова. Ошибки быть не может. Тот, кто организовал утечку, подделал информацию на очень глубоком уровне — таком, что кажется, будто кластеры существовали задолго до того, как брана КР-Л вообще была обнаружена.
Фернандо понизил голос:
— Приведи пример. Кажется, Остроу упоминала какую-то пьесу…
— Это один из самых старых кластеров. «Кораблекрушение», драма из бумажной эпохи, около 001611 года. Явных отсылок к КР-Л там нет, однако речь идет о некоем ученом на призрачном острове, где когда-то обитала могущественная колдунья… Все это можно расценить как метафорический аналог Остроу и станции «Пегас». Встречается также имя Миранда…
— Автор — реальная историческая фигура?
— Вряд ли. Разве что он был до абсурдного плодовит. В архиве имеется несколько дюжин других пьес, и все они, как мы полагаем, — дело рук шпиона.
— М-мур, — задумчиво произнес Фернандо.
— Этот тип прокололся еще кое в чем, — добавил Кук. — Пьесы усеяны анахронизмами: словами и фразами, которых не было в более ранних записях.
— Небрежность, — отметил Фернандо, спрашивая себя, есть ли в этом что-то кроме простой неряшливости. — Расскажи мне еще о каком-нибудь кластере.
— Перескакиваем в 001956 год — и тут у нас еще одна поддельная драма: нечто под названием «фильм», что-то вроде записанного представления. И снова куча совпадений: Оустро вместо Остроу, Беллерофонт — это герой, который ездит на крылатом коне Пегасе, собственно КР-Л — на этот раз настоящая иная цивилизация, хотя и живущая только на одной планете, а не в целом мире. Кстати, имеется даже тигр.
— Неужели, — сухо промолвил Фернандо.
— Но странное дело: в результате поиска всплыли кое-какие второстепенные материалы, которые заставляют усомниться в том, что позднейшая пьеса каким-то образом основана на более ранней.
— Выглядит так, будто этот шпион сам направляет наше внимание от одного кластера к другому… — Фернандо почесал за ухом. — Что там дальше?
— Год 002713-й: ледовая опера на Плутоне. По причине исключительно плохих отзывов была показана всего один раз. Упоминается «бытие в тридцати тысячах пластов реальности». И это, по крайней мере, за шесть тысяч лет до того, как было доказано существование смежных миров.
— Возможно, простое совпадение. Однако… Ладно, дальше.
— Год 009655-й: премьера астроскульптуры эпохи Тельца в уинлокском звездном регионе. Сопроводительный текст содержит упоминание «эстетики обреченного Крэлла», а также «Мирандину и Калебина».
— Есть, наверное, и другие кластеры?
— Да, вплоть до наших дней. Временные промежутки совершенно случайные: мы пытались обнаружить здесь какие-то закономерности, но ничего не нашли. Возможно, для шпиона это что-нибудь значит…
— Если он существует, — заметил Фернандо.
— Разумеется, существует. Какое тут еще возможно объяснение?
— Вот это я и хочу понять.
Фернандо отключил связь, а затем посидел некоторое время в молчаливом раздумье, мысленно перетасовывая факты. А когда почувствовал, что рассмотрел их со всех возможных углов (и тем не менее пришел к одному и тому же неутешительному выводу), то велел Халифу еще раз пригласить доктора Остроу.
— Послушайте, инспектор, — сказала она, входя в гостиную, — у меня действительно нет времени…
— Садитесь, доктор.
Видимо, было нечто такое в его голосе, что заставило ее повиноваться. Доктор Остроу опустилась на диван, пряча руки в серебристых складках платья.
— В чем дело? Я же просила…
— Вы арестованы по обвинению в убийстве вашего мужа, Эдварда Остроу.
Ее лицо исказилось от ярости.
— Это абсурд. Мой муж погиб в результате несчастного случая. Это была ужасная, чудовищная ошибка, но не более того.
— Вы хотели заставить нас в это поверить. Но ведь вы его убили, верно? Вы сами подстроили крушение инклюзии, зная, что он окажется в ловушке чужого пространства-времени.
— Это смешно!
— Ваш муж понял, что случилось с цивилизацией КР-Л: как их собственные машины, пройдя насквозь все слои браны, все триста шестьдесят градусов, стерли своих создателей реальности. Он прекрасно понимал, насколько эти механизмы опасны и что они никогда не должны стать орудием в руках Метаправительства. Вы сами сказали, Меранда: он боялся этих машин. Потому что знал, что они уже совершили и что еще способны совершить.
— Я бы никогда его не убила, — сказала она со спокойным упрямством.
— Да, если бы он не выступил против вас напрямую, если бы не стал единственным препятствием на пути к вашему профессиональному триумфу.
— С меня хватит, — она повернула рассерженное лицо к роботу. — Халиф, проводи инспектора к ликвидационной камере. Он явно нарушает условия, на которых я согласилась его принять.
— Напротив, — возразил Фернандо. — Это по-прежнему дело особой важности.
Она фыркнула:
— Вы про эту бредовую идею утечки информации? Я наблюдала ваш недавний разговор с центральной браной, инспектор. Эта «утечка» оказалась именно тем, что я и предполагала: статистические помехи, ничего не значащие совпадения. Уже одно то, что они проявляются в источниках неоспоримо древних, говорит, что шпионы тут ни при чем. Какие еще доказательства вам нужны, инспектор?
