Девушка, тем временем, подалась на действия биологического будильника. Она обняла его за шею, открыла глаза... и тут произошел небольшой облом. Она испуганно отстранилась, и Влад только успел приставить к своим губам палец, как бы прося хранить тишину. Видимо, вспомнив, где находится, Мила уже наоборот, попыталась обнять Влада, потянувшись к нему губами. Влад как можно ласковее улыбнулся, чтобы не обидеть только что проснувшуюся девушку и покачал пальцем у своего рта, показывая, что в губы они целоваться не будут, чтобы не переступать опасной грани. Затем наклонился к ее ушку и шепнул:
- С добрым утром, милая Мила! Мы же договорились, что не имеем права на любовь. Тебе пора вставать. Только не шуми – пусть Настюша еще поспит. Забираем тихонько одежду и идем в гостиную…
Мила попыталась завернуться в простыню, но Влад, хихикая, отнял ее у девушки, и та приняла игру, тоже заставив парня голым продефилировать из спальни. После такой бесшумной возни, они оказались нагишом посреди холла, причем к своему удивлению и даже некоторому смущению Влад обнаружил явные признаки интереса к обнаженной гетере. Забавная сложилась ситуация, непрофессиональная: они голые стояли и не знали, то ли хихикать, то ли стесняться. Девушка вдруг взглянула не него серьезно и призывно.
- Возьми меня на прощанье прямо здесь! – шепнула страстно Мила и, обняв Влада за шею, с ноткой отчаяния в голосе добавила. – Плевать я хотела на любовь, дружбу и профессиональные обязанности! Я просто хочу тебя и все!
Пришлось радушному хозяину доигрывать свою вчерашнюю роль, уложив стройную фурию прямо на пушистый ковер и только удивляясь своим способностям. В голове крутился каверзный вопрос про ее бедного студента, но Влад хорошо помнил, что Мила ни разу не сказала, что любит того парня. Тем более у самого не без тараканов в голове – у него никак не рассасывалось отчетливое чувство узнавания былой подруги…
Эта утренняя разминка успокоила и девушку, и его, так что после душа Влад отпаивал студентку ароматным кофе и собирал в дорогу. Они мило и немного грустно улыбались, она – как бы извиняясь за проявленную слабость, он – понимая и подбадривая девушку. Он вызвал ей такси и сунул на прощание в руку зеленого «Франклина», шепнув:
- Это не плата, а подарок – катастрофически не успеваю ничего тебе купить. И знаешь… ты молодец, и у все тебя получится! Только держись подальше от таких пройдох, как я.
Он знал, что сказать девушке. Вернее не знал, а чувствовал, по давно выработанной привычке внимательно следить за тем, что ждут от него люди. Сейчас он понимал, что скажи он ей: «Будь моей!» - и эта, почти неземная красавица стала бы его навсегда. Но такой расклад не входил в планы Влада, и поэтому он нашел слова, лучше всего подбодрившие девушку, но обрубившие все напрасные надежды.
Входная дверь мягко затворилась за выпорхнувшей студенткой, одетой в скромный джинсовый костюмчик, а немного грустный хозяин побрел по квартире, подбирать разбросанные вещи. В его голове, как вредный компьютерный вирус опять всплыли потревоженные воспоминания о Ксюше. И чего он, спрашивается, тогда в ней нашел? Нет, чего – там было… если ее отлакировать, как этих дам, то она ничем бы им не уступила, разве что немного ростом. Просто три года назад он неосторожно дал своим гормонам намертво впечатать образ девушки куда-то в подкорку, вот теперь и мается дурью…
Его меланхолию, как нельзя кстати, развеяла Настюха, которая встала в дверях спальни с якобы небрежно наброшенной простыней на голый торс и принюхивалась к аромату кофе, который своевольно расплылся по всей территории былого кутежа.
- Эх, хорошо мы вчера повеселились! – потягивалась сонная пантера. – Я тебя теперь до каждой запятой изучила.
Влад против воли покраснел – умела Настюха подковырнуть.
- Да ладно! Ты ж в долгу не остался, бильярдист! Кием туда, кием сюда… – довольная гетера вовсю потешалась. – Слушай, я все никак не пойму: ты и в самом деле такой скромный или умело прикидываешься?
- Мне бы для сохранения имиджа надо сказать, что прикидываюсь, - улыбнулся Влад. – Но я лучше промолчу…
* * *
День проходил, как всегда: после неспешного завтрака Влад подкинул домой Настюшу и заехал в секцию каратэ, в которой уже дослужился до черного пояса. С обеда телефон названивал без умолку – работа есть работа, и свободный маркер по ходу других занятий принимал заявки, устраивал встречи, заказывал столы в бильярдных…
В три часа позвонил один папик и слезно умолял отменить сет, назначенный на пять вечера. И чего, спрашивается, в такую рань назначать партию, если не успеваешь с бизнесом разделаться? Но ситуация была знакомая, и Влад поспешил позвонить оставшемуся не у дел партнеру. Пришлось искать другой вариант и перечислять неустойку за столь внезапно отмененную встречу. Все бы ничего, но у самого Влада образовалась чуть не трехчасовая дыра, и заполнить ее чем-нибудь путным он не успевал.
Он сидел на кухне и смотрел на урчащую посудомойку, уничтожающую следы вчерашней посиделки. Наверно его за глаза высмеивали за излишний педантизм, но он любил все доводить до совершенства. Вот и дом его всегда был в порядке и готов к очередному приему гостей. Раз в неделю приходила уборщица, но такой развал он не смог бы терпеть еще три дня. С другой стороны, именно благодаря педантизму его и ценили клиенты – таких обломов, как сегодня у него почти не бывало.
Влад прошел в комнату – проверить, не осталось ли что неприбранным, и увидел появившуюся на мониторе фотку родителей. Конечно! Вот куда он пойдет этим вечером, только бы у мамы не оказалось каких-нибудь срочных дел… Влад плюхнулся на диван и задумался, со счастливой улыбкой глядя на экран компьютера. Фотографии было лет десять и здесь отец с мамой выглядели намного моложе. Сердце немного защемило – как ни было грустно наблюдать старение близких людей, он не мог ничего с этим поделать.
Хорошо хоть на любовь к предкам он имел право – она не ввергала в транс и не парила мозги, а только всегда придавала сил. Влад надеялся, что был хорошим сыном, хотя и не соглашался с родителями в главном. Они, воспитанные по заветам Ильича и на классической советской литературе, свято верили, что богатство – зло или, по крайней мере, вещь, абсолютно не заслуживающая уважения. Сын же был противоположного мнения и доказывал это каждым днем своей жизни. Но это не мешало их взаимной привязанности, а насмешки и шутки никогда не переходили в серьезные размолвки.
Влад выудил из кармана смартфон и нажал кнопку связи. Мама, как всегда, искренне обрадовалась голосу сына, а узнав, что тот с пяти свободен, как-то затихла и потом воскликнула:
