— Но это же внутризвездные температуры!
— Выходит, и наша планета так может шарахнуть? На куски?.. В любой момент?
— Наверно, не в любой. Сначала сильно повысится сейсмическая активность: землетрясения, оживут старые вулканы, появятся новые… Ведь действительно шар здоровенный, он не может так вдруг рвануть.
— Так что не спеши надевать чистую рубаху.
— А чистые рубахи и для жизни, между прочим, хороши. И для работы.
— Постойте, но почему мы такого не наблюдали в МВ?
— Взрыв это краткий миг. Попробуй выйти на него. То, как планеты саморазогреваются, начинают интенсивно излучать и затем расплываются жарким облаком, мы видели не раз. А уж что там: пар, пыль или обломки, дело второе.
— Постойте-постойте! Но тогда тот драматический вывод Корнева: что от активности нашей разрушаются миры, от творчества… вообще, от цивилизаций — неверен. Не от нас и не от нее они разогреваются и разрушаются. Есть процессы мощнее и глубинные.
— Пожалуй, да.
— То есть цивилизация лишь признак приближения конца. Вон и у тех она явно была.
— Вам от этого легче, Бармалеич?
— Знаете, да. Все-таки не мальчики с одухотворенными глазами виноваты.
— Но это означает, что и активничать сверх меры не надо. Просто глупо. Ведь натужную активность с жаждой подняться и далее таким всегда быть подпирает уверенность в стабильном бытии. Но раз мы обитаем в резко нестационарном мире…
— …и цивилизация лишь одно из проявлений этой нестационарности…
— …так какое уж тут «всегда»! Жить надо спокойно.
— И работать тоже.
— Жаль, Корнев этого не видел и не знал. Жил бы сейчас.
……………………………………
Знание, без которого они могли обойтись.
Впечатление от Сорок Девятого астероида на верхних НИИвцев было грустным и отрезвляющим.
Там же на полигоне осмотрели остальные выловленные на замарсианских орбитах камни: нет ли и на тех подобных примет? Ничего не увидели: сколы, трещины, разломы планетного монолита блистали, искрились под МВ-солнцем. Каре этих глыб занимало добрый десяток километров в центре титанового корыта.
Уплыли посуху на НПВ-«Бригантине» в НИИ, наверх — думать дальше.
……………………………………
— Послушайте, а не захватываем ли мы с этими камнями еще кое-что? Пси-поле бывшей планеты, ныне тучи астероидов, ее судьбу?
— Между прочим температура Венеры — признак, что там еще более все подогрелось. И может рвануть. Температура раскаленного утюга! Никакими «парниковыми эффектами» такую не объяснишь.
— А у Марса видик, будто там все уже произошло.
— Так что наша Земля — последняя планета из этой четверки?..
— Значит, у нас все впереди. В будущем, которое началось.
— Слушайте, бездоказательно все это: про Марс да Венеру… да и про Землю. И с Четвертой планетой мы, если честно, не знаем, что случилось.
Помолчали.
— Но главное, брать-то все-таки оттуда нехорошо. С планетного кладбища. Бармалеич прав.
— Не только поэтому. Ясно, что теми астероидами мы полигон не заполним, там работы на сто лет…
— …если не тысячу. Нулевого времени.
— Но если не оттуда, то откуда еще? Из Кольца Сатурна?
— Да оно совсем далеко. Миллиард километров.
— Брать или не брать, вот в чем вопрос. To take or not to take?
— To steal or not to steal? Красть или не красть?
— Словоблуды…
— Так что, сворачиваемся? Зря трудились, зря МВ-солнца проводили…
— Нет, почему же! Из того, что набрали, можно создать хоть и не Материк, но все-таки что-то.
— Островок. Островок по-любарски…
— Под названием Пшик.
— А такой был замысел, такой размах! Н-да… И снова воцарилось молчание. Хлестались вениками, потели — и думали.
— Как это Чичиков-то говорил, — прозвучал с верхней полки медленный голос Имярек Имярековича. — «Эх я, Аким-простота! Ищу рукавицы, а обе за поясом». Нет, серьезно.
— Ты это к чему? — встрепенулся Климов. — Это ведь он сказал, когда сообразил, как мертвыми душами промышлять… А у нас где мертвые души, у нас какие рукавицы за поясом? Давай, не томи… Чичиков, он же Ходжа Насреддин!
— Мертвые души там по сюжету. Здесь неуместно. Хотя, может, и витают — с той планеты, вместе с астероидами. А рукавицы… вон ваши рукавицы, — НетСурьез мотнул мокрой головой вверх. — Залежи. В МВ того вещества греби не хочу — звездного, планетного, астероидного… и даром пропадает. Каждые пять сотых секунды Земли, между прочим. А извлечь — оно на века здесь останется. Нет, серьезно. Вся беда в том, что работаем в «нулевом времени», а ускоренные К-времена башни вынуждены равняться и ждать. Но вверху-то, на крыше К сто пятьдесят. А выше еще больше. Нет, серьезно…
В сауне снова воцарилась тишина. Кто-то вздохнул:
— Ну, мы доехали.
Кажется, это сказал Панкратов. Не совсем понятно, что он имел в виду. Разве лишь: вот, мол, все начиналось с дохлой ласточки, с гусей… а теперь!
Тем не менее взгляд свежего человека на привычный предмет (несмотря на всю необъятность его), Меняющуюся Вселенную в Шаре над их головами, сработал и здесь. Как-то так получилось, что с этой стороны: как резервуар запасов вещества, постоянно возрождающийся их источник и залежь, — МВ не рассматривали. Уж слишком громадны физические — то есть, реальные — масштабы в ней. Видно, сначала нужно было примерить подобное захватническое намерение к своей Вселенной; а уж потом…
Сейчас все осознали, что это действительно — мысля. Та самая. Работать наверху, при К150 и более, можно споро. И НПВ использовать не только в Ловушках.
6
На собранном КоордСовете почти все согласились: да, с наполнением полигона астероидами из Нашего Космоса пора остановиться. Осваивать то, что взали, и думать, как брать из МВ. Буров при голосовании воздержался.
Это было в день текущий 15,3913 октября ИЛИ
16 октября в 9 час 22 минуты Земли
в 377-й день Шара
при N = N0 + 650404217 Шторм-циклов МВ
в 59-й день (64-ю гал. микросекунду) Дрейфа М31
при 63861-м МВ-солнце над «полигон-корытом» с
украденными астероидами
в координаторе (К24), где шел совет, было
16 + 9 октября 9 часов 6 минут
…сразу за проходной они оказывались не на Земле
чем выше, тем космичней. Космично светилось то
что обычно темно. Космично звучали искаженные голоса
лязги и рыки машин
Жизнь была ежечасное чудо — и она была жизнь
— и сей день и момент стали считать впоследствии Днем Сотворения Аскании Нова 2, сокращенно Аскании 2, даже Аск-2. Отсюда пошла ее хронология. Хотя слова сии в тот день еще не были произнесены. Да и творения еще не было.
