Жажда наживы у метеорных старателей намного сильнее жажды выпивки или наркотиков. Старатели по-прежнему заглядывали в «Приют», но ненадолго, чтобы поскорее отправиться в новый Клондайк. Ничего не обычного в происходившем не было. Такое и прежде случалось время от времени. Но Стронгхарт и его подручные не на шутку встревожились: золотая лихорадка сильно поубавила доходы заведения. Спасали только непомерно взлетевшие цены на припасы.
— И ты тоже отправляешься на Трессилию, Билл? — спросил Стронгхарт без тени удивления.
— Почему бы и нет? — последовал ответ. — Раз где-то есть металл, можешь быть спокоен, я его непременно найду.
В заявлении Дикого Билла не было хвастовства. Он просто констатировал то, что всем и так хорошо известно: старатели, искавшие счастья в астероидных поясах сотен солнечных систем, знали, что если где-нибудь есть металл, то Дикий Билл Вильямс с Альдебарана II непременно его найдет.
— Когда освободишься, заглядывай к нам, Билл, — пригласил Стронгхарт.
— Непременно, — пообещал Билл — Заведение у тебя что надо!
Киннисон отправился на астероидный пояс Трессилии, а там Билл Вильямс нашел целое состояние. В один прекрасный день он выловил весьма необычный метеорит, на изготовление которого ушла значительная часть некогда найденная Киннисоном другого метеорита. Правда, чтобы изловить свою находку, Биллу Вильямсу пришлось попотеть.
Находка Дикого Билла должна быть из ряда вон выходящей чтобы Киннисон мог довериться слепой игре случая: Эдмунд Кроунингшилд, региональный директор организации цвильников, настолько богат, что даже «Приют старателей» для него жалкая забегаловка. В его заведение имели доступ только представители высшего общества Трессилии III. Метеорным старателям и прочим работягам вход в заведение Кроунингшилда был настрого заказан.
Осуществлению задуманного Киннисоном плана помог тот случай, когда Дикий Билл починил Бергенхольм на терпевшем бедствие борованском космическом корабле. Происшествие обсуждалось широко, и все узнали, что Билл Вильямс некогда был джентльменом. А это означало, что если бы он разбогател, то ему более приличествовало бы общество, которое собиралось в заведении Кроунингшилда, чем сброд, имеющий обыкновение посещать притоны вроде «Приюта старателей».
Найденный Биллом Вильямсом метеор оказался достаточно крупным, а содержание редких и драгоценных металлов в нем достаточно богатым для того, чтобы Билл, не вызывая подозрений, сдал его на приемный пункт Галактического Патруля. Там метеор взвесили, исследовали, взяли пробу на анализ и открыли в банке на имя мистера Вильяма Вильямса солидный счет, о котором метеорный старатель Билл Вильямс не смел и мечтать. Свалившееся на Дикого Билла богатство требовало, чтобы он изменил образ жизни, и Дикий Билл после видимых колебаний, хорошо заметных внимательному наблюдателю, решил стать другим.
Раз он некогда был джентльменом, то ничто не мешает ему снова стать джентльменом. Теперь Билл Вильямс аккуратно подстрижен, ногти отполированы, а сам он одет по последней моде и тщательно выбрит. Поверх костюма мистер Вильямс по традиции альдебаранских джентльменов имел обыкновение носить роскошный плащ и делал это не без изящества. Правда, мистер Вильямс много пил, но только самые изысканные напитки. Он избегал сомнительных притонов, жил в лучших гостиницах и удостаивал своим посещением только самые лучшие таверны за одним-единственным исключением: мистер Вильямс ни разу не переступил через порог заведения мистера Кроунингшилда «Корона на щите», словно знаменитое заведение не существовало!
Время от времени мистер Вильямс — воплощение любезности и хороших манер! — приглашал какую-нибудь очаровательную даму отобедать с ним или посетить театр, но обычно предпочитал одиночество. Неприступный, строгий на вид, мистер Вильямс, возможно, был не вполне уверен в себе. Он неизменно отклонял все попытки вовлечь его в одну из «компаний», из которых состояло высшее общество на Трессилии. Мистер Вильямс выжидал, и его терпение наконец было вознаграждено.
Все чаще и чаще от все более важных лиц стали приходить приглашения посетить «Корону на щите», но он не изменно отвечал отказом, кратким и решительным, без каких-либо извинений и объяснения причин. По задуманному Киннисоном плану, мистер Вильямс мог и должен появиться в «Короне на щите» только в том случае, если всем и каждому станет известно, что инициатива приглашения исходила не от него. Наконец, с бывшим метеорным старателем как бы случайно встретился сам Эдмунд Кроунингшилд.
— Почему вы никогда не бываете в моем заведении, мистер Вильямс? — любезно улыбаясь, спросил Кроунингшилд.
— Потому, что мне не хочется, — гласил ответ.
— Но почему? — продолжал допытываться региональный босс, искренне удивленный. — О вашем упорном нежелании посетить «Корону на щите» уже пошли всякие толки. У нас бывают все!
— А разве вам не известно, кто я? — спросил мистер Вильямс холодным, ничего не выражающим тоном.
— Разумеется, известно. Вы мистер Вильям Вильямс, родом с Альдебарана II.
— Нет. Я Билл Вильямс, или, если угодно Дикий Билл Вильямс, метеорный старатель. А «Корона на щите», как я слышал, похваляется тем, что ни один старатель не переступал через ее порог, и заявляет во всеуслышание, что не нуждается в деньгах такого отребья, как всякие там старатели. Если я посещу ваше заведение и какой-нибудь чистоплюй вздумает в моем присутствии распространяться не слишком почтительно о метеорных старателях, вам придется потом долго отскребать его от пола, а полиция будет разыскивать меня за причинение тяжких телесных повреждений. Так что благодарю покорно, но ваше заведение мне не подходит.
— Только и всего? — с облегчением улыбнулся Кроунингшилд. — Но ведь это же чистое недоразумение. Уверяю вас, вы глубоко заблуждаетесь, мистер Вильямс. Правда, метеорные старатели, я имею в виду тех, кто занимается старательством сейчас, не вполне вписываются в то изысканное общество, которое обычно бывает в «Короне на щите», но ведь вы теперь не практикующий старатель, а напоминать человеку о его прошлом не в наших правилах. Мы будем рады приветствовать вас у себя как альдебаранского джентльмена. Что же касается неуважительного отзыва о метеорных старателях, о котором вы упомянули, то смею заверить, что в моем заведении вам не придется действовать с присущей решительностью. Всякий, кто осмелится чем-то вызвать ваше неудовольствие, будет немедленно изгнан из «Короны на щите».
— В таком случае я буду рад как-нибудь заглянуть к вам на огонек. Я давно не вращался в обществе воспитанных людей, — вежливо ответил мистер Вильямс.
