— Алан, — перебил его я, — ты снова мечешь бисер перед свиньями.
— Извините, — пробормотал он и на секунду задумался. — Скажите, парни, а как у вас с математической подготовкой?
— У меня вроде бы сохранились кое-какие воспоминания о матанализе, — сказал я.
Эд Макгюр лишь кивнул.
— Что ж, — протянул Алан. — Прекрасно. В таком случае попробую объяснить на пальцах. Только, пожалуйста, не обижайтесь.
— Постараемся, — пообещал Эд.
— Ладно. Итак. Вселенная, в которой мы находимся в данный момент — всего лишь одна из бесконечного множества других, существование которых разрешается законами квантовой физики. Каждый раз, когда мы, например, определяем фиксированное положение электрона, наша вселенная функционально определена положением этого электрона, тогда как в альтернативной вселенной он занимает совсем иное положение. Уловили?
— Ни черта, — сознался Эд.
— Ну и неучи. В таком случае просто поверьте мне, что так оно и есть. Главное здесь: множественные вселенные. Мультивселенная. И скачковый двигатель всего-навсего открывает дверь из одной в другую.
— Как же все-таки он это делает? — спросил я.
— Я не смогу вам объяснить, вы слишком плохо знаете математику, — ответил Алан.
— Значит, это колдовство, — твердо сказал я.
— С твоей точки зрения, да, — согласился Алан. — Но колдовство, основывающееся на физике.
— Я понимаю ничуть не больше, чем раньше, — опять начал Эд. — Ну, допустим, мы скачем из одной вселенной в другую, но почему же тогда все эти вселенные точь-в-точь похожи на нашу? Я много читал об альтернативных вселенных в научной фантастике, и там между ними всегда было множество различий. А здесь? Как понять, что мы находимся в альтернативной вселенной?
— На этот вопрос есть ответ, который делает всю историю еще интереснее. Давайте исходить из того, что с бытовой точки зрения перемещение объекта из одной вселенной в другую — чрезвычайно маловероятное событие.
— Без труда могу с этим согласиться, — вставил я.
— Но с точки зрения физики это вполне допустимо, поскольку на своем базовом уровне вселенная управляется квантовой физикой, допускающей любые события, даже такие, каких, рассуждая житейски, совсем не может быть. Однако каждая вселенная предпочитает сводить маловероятные события к мельчайшему минимуму, особенно во всем, что выходит за субатомный уровень. Поэтому то, что видно невооруженным глазом, ничем не различается.
— Как может вселенная что-то «предпочитать»? — с искренним изумлением осведомился Эд.
— Ты не знаешь математики, — посетовал Алан.
— Конечно нет. — Эд возвел взгляд к потолку.
— Но на самом деле вселенная предпочитает некоторые вещи другим. Например, она предпочитает двигаться к состоянию энтропии. Она предпочитает иметь постоянную скорость света. Такие вещи можно изменить или немного запутать, но для этого придется ого-го как потрудиться. То же самое и здесь. Перемещение объекта из одной вселенной в другую настолько маловероятно, что в типичном случае вселенная, в которую перемещается объект, во всех подробностях походит на ту, что он покидает. Это можно было бы назвать сохранением несходства.
— Но как ты объяснишь то, что мы перемещаемся из одного места в другое? — спросил я. — Каким образом мы умудряемся попадать из некоего пункта одной вселенной в совершенно иной пункт другой?
— Что ж, давайте подумаем, — сказал Алан. — Перемещение полного судна в другую вселенную — очень маловероятное событие. А с точки зрения вселенной то место, где в новой вселенной он возникнет, — чрезвычайно тривиальный фактор. Даже не фактор. Именно поэтому я сказал с самого начала, что слово «двигатель» здесь совершенно не годится. На самом деле мы никуда не движемся. Мы просто оказываемся там.
— А что случается в той вселенной, которую мы только что покинули? — спросил Эд.
— Там возникает из другой вселенной другая версия «Модесто» с альтернативными нами, — объяснил Алан с таким видом, будто напоминал что-то такое, о чем мы должны были помнить со школьных лет. — Вероятно. Есть почти бесконечно малый шанс против этого, но, как правило, случается именно так.
— Так сможем ли мы когда-нибудь вернуться назад? — спросил я.
— Куда — назад? — вопросом на вопрос ответил Алан.
— В ту вселенную, откуда мы выехали.
— Нет, — отрезал Алан, но тут же добавил: — Впрочем, теоретически возможно, что ты мог бы это сделать, но такая вероятность исчезающее мала. Вселенные создаются непрерывно по мере разветвления вероятностей, и те из них, в которые мы попадаем, вообще рождаются практически одновременно с нашим появлением там. Одна из причин, позволяющих перескочить туда, в том, что они очень близки по своей структуре. Чем дальше во времени ты отодвигаешься от определенной вселенной, тем больше времени она получает на дальнейшее изменение, и тем менее вероятно, что ты сможешь вернуться туда. Возврат даже в ту вселенную, которую ты покинул секунду назад, феноменально маловероятен. А уж о возвращении в место, оставленное больше года назад, не может быть и речи.
— Ты меня совсем убил, — огорчился Эд. — Я любил мою вселенную.
— В таком случае я тебе скажу кое-что еще, — безжалостно добавил Алан. — Ты прибыл не из той же первоначальной вселенной, откуда взялись мы с Джоном, так как сделал свой первый скачок не одновременно с нами. Больше того, даже те люди, которые совершили первый скачок вместе с нами, не находятся в той же вселенной, где и мы. За это время они успели разбежаться по разным вселенным, потому что находятся на различных кораблях, — если нам доведется встретиться с нашими старыми друзьями, мы увидим их альтернативные версии. Конечно, они будут выглядеть и поступать точно так же, как и те, с которыми мы когда-то расстались, потому что, если не считать позиционирования электронов, они ничем не отличаются. Но наши исходные вселенные совершенно различны.
— Так значит, мы с тобой — это все, что осталось от нашей вселенной? — удивился я.
— Можно смело ставить хотя бы половину твоей наличности, что та вселенная все еще существует, — сказал Алан. — Но мы с тобой почти наверняка — единственные два человека оттуда, находящиеся в этой вселенной.
— Даже и не знаю, что на все это сказать, — признался я.
— Постарайся не слишком волноваться по этому поводу, — ответил Алан. — С повседневной точки зрения все эти скачки из вселенной во вселенную не имеют никакого значения. Практически рассуждая, все вокруг можно считать одинаковым, независимо от того, в какой вселенной находишься.
— Если так, то зачем нам вообще нужны звездолеты? — осведомился Эд.
