Ознакомительная версия.
— Что происходит? — повторил грубо майор. — Ничего, кроме того, что пробуют уговорить дам послушать голос рассудка, но это, по обыкновению, потерянный труд!
— Может быть, вы брались за это неумелым способом, — сказал доктор. — Подумайте, мадам, я обращаюсь к вашему сердцу!.. Не ваше ли дело всеми мерами содействовать соглашению и восстановить мир?
— Ах, доктор! — воскликнула мистрис Петтибон с раздражением. — Дело идет вовсе не о соглашении! Разве вы не видите, что наши мужья и капитан в плену, а мы ничего не можем предпринять против этих наглых предателей?
— Не будем преувеличивать. С четверть часа вы оставались под замком в прекрасных комнатах. Эти господа, я думаю, в таком же положении. Так разве это можно назвать, не усиливая выражений, наглым насилием?
— Отто Мейстер, — сказала американка, глядя ему прямо в глаза, — вы знаете лучше меня, что покушение на личность капитана есть уголовное преступление!
— Рассмотрим это дело, сударыня! Дело в том, что такое капитан. Мистер Дерош получил патент на это звание? Нет! По каким же признакам мы можем узнать здесь нашего начальника?
— Во всяком случае, не по обману, подлогу и насилию!
— Однако все завоевания этим начинались, — продолжал доктор по-прежнему спокойно. — Поверьте мне, сударыня, признайте это дело законченным; самая элементарная осторожность вам это указывает… А, кроме того, поразмыслите немного: разве это не было абсурдом со стороны мистера Дероша уехать, не побывав на копях?
— Это правда! — пробормотала Мюриель.
— На это он имел полное право! — сказала Этель твердо.
— Да, это было его правом, я согласен… Но теперь наступило наше — продлить пребывание здесь. Я даже скажу больше! — воскликнул доктор, увлекаясь своим красноречием. — Наш долг, наш священный долг — повиноваться, остаться в Тибете, если начальник это приказывает!..
— Вот понятие о долге, настолько же новое, насколько и остроумное!..
— Вовсе не новое!.. Тексты священного писания не то ли говорят? Не повелевают ли они нам повиноваться властям предержащим?..
— Довольно, милостивый государь! — сказала возмущенная американка. — А вы, майор Фейерлей, скажите, наконец, что намерены делать с вашими пленниками? Хватит ли у вас мужества на подлость?
— На это вы вполне можете рассчитывать, — ответил майор, бросая на нее иронический взгляд. — Я не только сообщу вам мой план, но прибавлю, что намерен осуществить его в точности. Я уже имел честь сообщить вам, что желаю побывать на рубиновых копях. Если Дерош, как того требует здравый смысл, укажет мне их местонахождение, в ту же минуту он свободен, и в благодарность за открытие он не умрет! Если же он будет иметь глупость упорствовать… на диету!..
— Негодяй! — воскликнула мистрис Петтибон.
— И та же диета для других! — прибавил майор.
— Вот что называется у вас «под арестом»! — воскликнула американка с пылающим взором. — Подлое насилие!!! Убийца женщин и детей, изменник и разбойник, я вас презираю!.. И вы смеете предлагать нам сесть за один стол с вами!.. Идемте, мадам; если наши близкие страдают, то и мы будем страдать!
И, взяв под руку Мюриель, которая все время была в нерешительности, смелая маленькая женщина направилась к двери, сопровождаемая Этель, которая поддерживала свою ослабевшую мать.
— Жеманницы! — воскликнул майор, злясь все больше, особенно оттого, что не хотел этого показывать. — А! они тоже хотят ареста?., и получат его!.. Фицморрис, заприте двери всех кают!..
— Но, капитан!..
— Без разговоров, пожалуйста. На диету всех бунтовщиц!.. Шутки со мной плохи! Они узнают, чего это стоит!.. А теперь за стол!.. Давно пора!
При этом он налил стакан и залпом выпил его.
— Забавно! — произнес он, причмокивая языком, — прекрасный кларет! Он не отказывал себе ни в чем, этот француз!.. Нужно будет, чтобы он мне открыл еще секрет своего погреба, и когда мы получим разъяснения…
— Устроим такой же? — подхватил Фицморрис.
— Да, устроим!
— Значит, да здравствует веселье! А вы мне передадите секрет этого вина. За ваше здоровье, доктор!
— За успех ваших планов! — сказал доктор заискивающе.
— О, что касается моих планов, — возразил майор с грубым смехом, — они простоты необыкновенной! Я не допускаю, чтобы Дерош мог ускользнуть от меня, а причитания и крики женщин разве могут заставить меня уступить? Вот это намного лучше, чем обыкновенно на нашем посту! — прибавил он, разжевывая с аппетитом пищу. — Отлично, господа, воздадим должное обеду! Как только мы наедимся всласть, сделаем хорошенький визит нашим интересным пленникам и пощупаем их «душевное состояние», по выражению этих милых парижан.
ГЛАВА XX. Мюриель торжествует
Окончив обед, майор Фейерлей в сопровождении Фицморриса направился, как он это объявил, к помещению экипажа, где содержались пленники.
— Вы идете, доктор, не правда ли?.. Вы из наших? — сказал он на пороге столовой.
Доктор, который еще сидел, устремив глубокомысленный взгляд на свой пустой стакан, медленно поднял голову.
— Из ваших?.. Мой Боже… это, смотря… Нужно сначала узнать, до чего вы можете дойти? — заметил он с двусмысленной улыбкой.
— Мы пойдем так далеко, как это понадобится! — ответил грубо Фейерлей. — Не больше меня вы желаете лишиться рубинов, не так ли?
— Это верно, что было бы преступлением упустить подобный случай! — сказал доктор со вздохом.
— Преступление — поругание человечества! — сказал Фейерлей, издеваясь. — Наша совесть не позволит нам совершать его, так, доктор?.. И только ввиду общего интереса мы предполагаем поговорить с этим господином… Ха-ха-ха!., в моих глазах вы тонкий хитрец!.. Совесть!.. Ха-ха-ха!.. Она вас очень стесняет, не правда ли?
— Если смотреть с научной точки зрения… — начал было доктор.
— О!., будет хитрить! — грубо оборвал его Фейерлей. — Нужно быть с нами или против нас. Выбирайте: кусок пирога… или оковы и место рядом с обманщиком! Ясно, кажется?..
— Я ваш, конечно! — поспешил ответить доктор. — Я все время был уверен, что мы остановились здесь для того, чтобы посетить копи; и, я думаю, что этот молодой человек обманул наше доверие, желая уйти немедленно. А отсутствие доверия…
Грубый взрыв смеха Фейерлея прервал речь ученого.
— Идем, старый крокодил, довольно болтать! — сказал он, хохоча. — Право сильного — всегда самое лучшее право! А мы сегодня сильны, будем этим пользоваться, вот и все!..
Говоря это, он пошел вперед, сопровождаемый Троттером и доктором. По дороге он назвал по именам с дюжину негров и велел им следовать за ним.
Один из этих людей взял большой фонарь, красноватое пламя которого причудливо играло на его лице; другой открыл дверь камеры.
Ознакомительная версия.
