– Вас спрашивает мисс Корвин-Сматерс.
– Лорд Уэйлер слушает.
На Кортни была кремовая блузка с кантом цвета ржавчины и багровыми манжетами.
– Рада вас видеть, лорд Уэйлер.
– Рад также, хотя и не ведаю причин вашей любезности.
– Никаких особых причин нет, лорд Уэйлер. Сенатор Хельмсуорт хотел бы сам вам позвонить, но сейчас у нас тут творится настоящий кавардак.
– Слышал о финансировании разведслужбы...
– Это всего лишь незначительный эпизод... Кстати, весьма вам благодарны. Ваши действия были весьма полезны для сенатора, хотя, вероятно, и не тем образом, на который вы рассчитывали. Они, а также проблема с синдебобами...
– История знает много случаев, когда совпадения могли сослужить кому-то добрую службу.
– Однако, как вы понимаете, причина моего звонка в другом. Сенатор велел мне передать, что мы высоко ценим ваш способ выработки торгового соглашения; мы ожидаем его скорой ратификации.
– Лишь стараюсь в рамках своих скромных возможностей, любезная леди. Без вашей помощи и советов просто не знал бы, что делать. Вы очень добры, надеюсь на успешное голосование.
– Вы слишком непритязательны, лорд Уэйлер.
Эколитарий пожал плечами – этот жест стал для него уже привычным.
– Работаю в меру сил и надеюсь на лучшее для всех.
– Империя также прилагает все возможные усилия, лорд Уэйлер. Мы с сенатором Хельмсуортом и, как я уверена, сам император стремимся к успешному и мирному разрешению всех вопросов в течение ближайших недель.
– Ваша уверенность заставляет воспрять духом.
– Это все, что я должна была сказать. Сенатор хочет, чтобы вы знали о скорых слушаниях по договору и оповестили о них свое правительство. Все мы восхищены вашим талантом и чувством меры и желаем вам всего самого лучшего.
– Благодарю вас.
Кортни кивнула, и Натаниэль опять остался перед пустым экраном. Вот к чему он так и не привык за все время пребывания в Нью-Августе – к внезапности, с которой прерываются самые дружеские звонки.
Не замешан ли Институт в историю с синдебобами? Разумеется, создание мутированного вируса вполне по силам его коллегам. Если тут и вправду поработали эколитарии и император об этом знает – хорошо.
Интересно, как Кортни восприняла его отдаленный намек на некую службу, которую могут сослужить подобные совпадения?
Рука Натаниэля метнулась к селектору.
– Майдра, почему бы нам не закончить визирование бумаг завтра?
– Как пожелаете, лорд Уэйлер.
– Есть что-нибудь действительно важное?
– Нет. Ничего особенного.
– Раз так, подчиняюсь вашему компетентному суждению.
Он опять развернулся к окну и стал смотреть, как густеют сумерки. Вечер выползал из-за холмов и тянулся к подножиям башен, подобно морскому приливу. Вряд ли ему доведется второй раз побывать в Нью-Августе. Так что лучше запомнить эту красоту.
Натаниэль обвел кабинет взглядом. У двери лежало три баула с вещами и «дипломат», полный документов.
Церемония подписания договора, состоявшаяся в Императорском Крытом саду, прошла без сучка и задоринки, только удивительно было, что с имперской стороны участвовал в ней не Мерсен и не Ротоллер, а некий лорд Фергус. Почему-то не явились ни Янис, ни Марселла. Сильвии тоже не было.
Отсутствовала и императрица – вероятно, проявляла свое отношение к аккордским провинциалам.
– Лорд Уэйлер?
Он обернулся. На пороге стояли Хивер Тью-Хокс, Хиллари и Майдра.
– В течение получаса за вами и вашим багажом прибудут морские пехотинцы, – сказала последняя. – Вы позволите нам войти?
– Разумеется, любезные леди.
Он жестом пригласил их рассаживаться по креслам и на диван.
Все трое переступили порог, но садиться не стали. Майдра, оказавшаяся в середине шеренги, держала руки за спиной и беспокойно их стискивала.
– Лорд Уэйлер, – начала она, – я должна сделать вам признание.
Натаниэль кивнул.
– Когда легат Уитерспун отбыл на Аккорд, а господин Марлаан внезапно ушел в отпуск, я была глубоко обеспокоена сохранением работоспособности легатуры...
– И правильно, – мягко вставил эколитарий.
– ...и могла лишь удивляться тому, что на сложные переговоры прислали неопытного человека, профессора провинциального университета. Когда вы прилетели, я решила, что мои самые жуткие страхи воплотились в жизнь.
Майдра замолчала.
– Я тоже, – добавила Хивер. Хиллари лишь застенчиво потупилась.
– Вскоре дела пошли еще хуже. Нападение, взрыв, самые странные события – не говоря уже о том, что случилось с бедным Сэргелем, – все подталкивало меня к мысли об увольнении.
Натаниэль снова кивнул.
– Но вы этого не сделали, а остались и помогали мне справиться с трудностями.
– Вы были так спокойны – даже когда считали, что Империя навлечет на вас беду, – и так непреклонны в желании работать для общего блага! – Майдра улыбнулась, правда, довольно вяло.
– Я слышала от подруг, работающих в других легатурах, – сказала Хивер, – о том, как впечатлены были многие ответственные лица тем, сколько вам удалось сделать за короткое время. Наверно, никто из нас не понимал, что происходит.
«Надеюсь, – подумал эколитарий. – Надеюсь».
– Сначала, – продолжила Майдра, – я удивлялась, почему Аккорд не прислал никого присматривать за вами. Однако позднее все стало ясно.
– Вы просто гений, – добавила Хивер.
– Особенно хорошо мы это поняли после взрыва и того, как вас пытались похитить, – проговорила Хиллари.
– Делаем что должно.
– Это так, лорд Уэйлер, но мы хотели бы, чтобы вы знали: мы – все сотрудники – понимаем, сколь сложна была ваша работа и сколь осторожно вам приходилось себя вести. Перед тем, как вы нас покинете, мы хотели бы преподнести вам скромный дар.
Майдра протянула руку вперед. На ладони лежала маленькая черная коробочка.
– Но... – замялся Натаниэль.
– Открывайте же, – настойчиво попросила Хивер.
– Не бойтесь, не взорвется, – засмеялась Майдра.
Он осторожно поднял крышку. Внутри, на подушечке из зеленого бархата, лежала булавка для воротника с миниатюрным изображением официальной эмблемы Эколитарного Института.
Натаниэль рассмотрел ее и понял, что это не эмаль и не лак – черный и зеленый цвета шли из глубины самого металла.
– Великолепно, но я не заслуживаю подобного такого прекрасного, не я, – промямлил он.
– Мы собрали деньги, – сказала Хивер. Пожалуй, да, догадался эколитарий, и немалые. Булавка была изготовлена из цельного люстраля.
– Не способен принять подобный дар за выполнение своего долга. Он чересчур красив.
Майдра улыбнулась еще шире:
– Вы не можете нам отказать. Подарки в виде украшений, одобренные императором, надлежит принимать. В противном случае ваш поступок расценят как оскорбление Императорскому Двору.
