Но Ганс не сделал из этого трагедии. Вместо горя, он обрел счастье. Освободившись от Земного бремени, он ощутил себя легким, как Воздух. Все заботы о тяготах материального мира свалились с его плеч, и он смог позволить себе стать лишь наблюдателем происходящего в окружающем мире.
Подобное умение находить во всем свою положительную сторону было с раннего возраста присуще и британскому политику Дональду Уильяму Уэйду (3 языка, 16.6.1904 - 1988, 5 в Близнецах). В детстве он переболел полиомиелитом, но, будучи инвалидом, прожил затем долгую жизнь и написал множество брошюр в поддержку либеральной политики.
Еще раз возвращаюсь к важному вопросу, что означало то, что представители Блумсдэй не имели большого влияния? О большинстве из них упоминается только на одном языке, что свидетельствует о том, что на сегодняшний день ими мало интересуются в мире. Значит ли это, что они были мало-талантливы? Отнюдь. Это означает лишь, что при жизни их творчество или работа были востребованы относительно узким кругом людей. Значит ли это, что в будущем они останутся столь же теневыми фигурами? Этого нам сегодня знать не дано. Но на примере одной из наиболее поразительных судеб представителей Блумсдэй мы попытаемся чуть глубже заглянуть в таинства их общего дня.
Арье бен Эрез Абрахамсон (1 язык, 16.6.1904 - 1992, 5 в Близнецах) родился в Австро-Венгрии. На иврите имя Арье означает "лев". Интересно, что имя Блума "Леопольд" можно интерпретировать как "сильный лев". Представителям Воздуха часто свойственно приписывать значение совпадению имен или названий. Поразительный рассказ о жизни Абрахамсона даёт дополнительный повод для подобного рода размышлений.
Как и Блум, Абрахамсон родился в еврейской семье, но, как и Блум, он не стал строго следовать религиозным традициям отца. Обладая хорошими способностями к пению, он все же отказался быть кантором в синагоге. Полюбив ювелирное искусство, он стал одним из пяти ювелиров, которым было поручено создать драгоценности короны для королевы Швеции Астрил. При этом его имя как ювелира не стало известно широкой публике. Он знал несколько языков и любил поэзию на иврите, идише и немецком. Читая полюбившиеся ему стихи, он напевал их на свою собственную музыку. Некоторые его песни нравились известным исполнителям и были включены в их репертуар. Тем не менее, большая часть его произведений остается неизвестной по сей день.
Война сломала всю жизнь Арье, разделив её на до и после. Казалось, что его постигла участь библейского Иова. Нацисты отобрали у него дом, лишили его работы, имущества, свободы. Будучи в концлагере, он узнал от знакомых, что его жене и детям не удалось спастись, и они погибли. Впереди не было ни малейшей надежды на будущее.
Что помогло Абрахамсону пройти через все испытания, не утратив детской наивной любознательности "путника по жизни"? Как и у Стивена Дедала из Улисса, у Абрахамсона был хороший голос. Его пение не только помогало ему самому выжить, но и вдохновляло других заключенных. Впоследствии его дочь Ханна писала, что и в концлагерях Виши он продолжал сочинять музыку на стихи Псалмов Давида. Он не раз повторял себе: "Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной", а псалом "Спаси меня от пасти льва" стал для него девизом всего страшного периода заключения. На одном из листов, сохранившихся после его бегства из лагерей, было записано: "Ни вина, ни хлеба, ни воды, ни семьи". Человек был лишен всего самого необходимого, но он, как будто сотканный из одного Воздуха, продолжал дышать и петь. И каждое дыхание придавало новые силы его голосу и возвращало его к жизни.
Псалмы вдохновили Абрахамсона на серию побегов. Об этих побегах, наверно, можно было бы снять сериал, еще более захватывающий, чем "Том и Джерри". Несмотря на провалы его побегов и на все беды, постигшие его, Абрахамсон продолжал петь гимны благодарения Творцу. В итоге его слова были услышаны.
Сперва ему удалось бежать, достигнуть Марселя и найти там надежное укрытие. Затем, торопясь однажды по делам, на улицах Марселя он "случайно наткнулся" на свою жену и детей, которым тоже удалось выжить, бежать и укрыться в этом городе.
Затем для представителя Блумсдэй свершилось истинное чудо: возможность получить визу и перебраться из Марселя в США. Это осуществилось только благодаря тому, что судьбой Абрахамсона заинтересовался американский конгрессмен по имени... Сол Блум! Подробности этого невероятного совпадения рассказаны Ханной Абрахамсон в её книге Music in the Shadow of the Shoah.
Реальному Абрахамсону, так же, как и Стивену Дедалу в Улиссе, повезло найти своего спасителя в лице человека по фамилии Блум. Этот Блум был ценителем музыки, и ему удалось доказать, что Абрахамсон достоин визы в США, так как писал "антинацистскую музыку". Трудно судить, какая логика стояла за подобным определением музыки на стихи псалмов, но важно, что Блум добился визы и тем дал Абрахамсону и его семье возможность второго рождения. Вдобавок оказалось, что на том же спасительном корабле вместе с Абрахамсоном отплыл в США и будущий создатель государства Израиль, Давид Бен Гурион.
Со временем Абрахамсону, его жене и детям удалось выбраться из нацистского ада, переехать сначала в США, а затем осуществить мечту всей жизни - репатриироваться в Израиль и прожить до конца дней, ощущая себя людьми, успешно завершающими свою жизненную Одиссею. Джойс, описывая Одиссею в Улиссе, утверждал:
"Вся история движется к единой великой цели, явлению Бога".
Для Абрахамсона эти слова не была только красивой фразой. Для него они стали квинтэссенцией его собственной жизни.
Подходит к концу описание несобытийных событий Блумсдэй. Как говорил Джойс в Улиссе: "Жизнь - множество дней. Этот кончится".
5-планетный день в Близнецах закончился, и в следующей главе нас ждет встреча с 5-планетным днём в Раке, вошедшим в историю днем мощнейших роковых событий.
И грянул выстрел:
День Сараевского убийства и стихия Воды
Сараевское убийство 28.6.1914, в 4-планетный день в Раке, стало одним из самых громких событий XX века, влияние которого распространилось не несколько поколений. События того дня были настолько насыщенны, что для их рассмотрения недостаточно охватить жизнь одного поколения. Возникает впечатление, что даже за самыми отдаленными причинами произошедшего скрывались еще более ранние корни. Приходится углубиться вглубь веков, чтобы постепенно открывать предыдущие пласты и звенья отправных точек, заложенных в этом дне.
В тот без преувеличения роковой день волны негодования, ужаса и необычайного подъема шовинистических настроений захлестнули всю Европу. Подогреваемые религиозными порывами, эти настроения разрастались до призывов вступить в священную войну. В 1914 году очевидец происходящего, поэт Николай
