Лодка набрала скорость и изящно заскользила по воде.
Солдаты рассыпались по берегу, занимая позиции для ведения огня.
Но стрельбу им открыть не удалось.
Они не могли взять в толк, почему стволы винтовок сами собой задрались вверх, а вернуть их в горизонтальное положение никак не удавалось.
Их не преследовали ни с воздуха, ни по воде.
Вероятно, они полагают, что беглецам далеко не уйти.
И действительно, за пределами бухты море вовсе не выглядело спокойным. Утлая моторка была явно предназначена только для внутренних акваторий. Волнение между тем усиливалось.
Вдали был хорошо виден столб густого черного дыма высотой в десятки метров.
— Надо возвращаться к берегу, — приняла решение Джоа.
— К чему вообще тогда было бежать? Они схватят нас и снова упекут, и никакие твои способности не помогут.
Хулиан Мир явно недооценивал свою дочь.
— Папа, мы были на военном объекте. А если доберемся до деревушки или какого-нибудь города — мы спасены.
— Почему? Мы наверняка в Соединенных Штатах Америки, скорее всего, во Флориде. Нас арестуют, обвинят в чем им только заблагорассудится, и готово.
— До этого не дойдет, если нам удастся рассказать обо всем как можно большему числу людей.
— Ты же видишь — они не торопятся нас ловить. Прекрасно понимают, что нам не скрыться.
Джоа не стала возражать.
Она все более убеждалась в правильности своего предположения, но не спешила делиться им с отцом.
Она взяла курс на запад, оставляя берег по правому борту.
В пределах видимости — ни души.
Как же тянется время…
— Смотри, поселок!
Джоа направила катер к населенному пункту. Бухта, из которой они вышли, и столб черного дыма находились теперь справа. Лишь бы горючего хватило…
Берег приближался, уже можно было разглядеть дома, лодки и баркасы, пришвартованные к пирсу в небольшом заливчике. Пристань спокойствия у дьявольского логова.
Ступив на землю, отец и дочь подошли к мужчине, который сидел на каменном парапете, изъеденном солью и волнами. Его обветренное лицо полускрывал козырек бейсболки с эмблемой «Нью-Йорк Янкиз», на застиранной футболке угадывался лейбл «Найк». Увидев на беглецах голубые казенные робы, человек молча ждал, что будет дальше.
— Вы говорите по-испански? — спросила Джоа на испанском.
— Как это, говорю ли я по-испански? — Вопрос привел мужчину в замешательство. — Естественно, девушка, а по-каковски же еще?
— Где все-таки мы находимся? — не выдержал Хулиан Мир.
— Ты что, товарищ?! — Мелодика языка, произношение, интонация и, конечно, обращение — окончательно развеяли сомнения и вызвали на лице Джоа радостную улыбку. — Шутишь, что ли?
— Папа, мы на Кубе, — упредила Джоа незнакомца. — И только что нам удалось бежать из Гуантанамо.
С той стороны залива раздался очередной взрыв.
— Это вы, что ли, устроили салют на базе у янки? — Глаза кубинца светились революционным счастьем.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Они
(19—23 декабря 2012 года)
Выйдя в зал прилета международных авиалиний аэропорта Канкуна, она с волнением искала его взглядом среди встречавших.
— Джоа!
Сумка с вещами, купленными в Гаване, выскользнула из рук, и девушка бросилась Давиду на шею.
Они забылись в долгом поцелуе.
Хулиан Мир стоял поодаль и наблюдал за ними.
— Ой… — Заметив его заинтересованный взгляд, Джоа отпрянула от Давида и представила их друг другу.
— Спасибо, что ты так помог ей, сынок, — от всей души поблагодарил Хулиан Мир.
— Помог? — Давид не скрывал удивления. — Да нет, сеньор, скорее, это она спасла мне жизнь.
— Не говори мне «сеньор», давай-ка лучше будем на «ты».
— Хорошо, — согласился юноша. — Как прошел перелет?
— Так себе, — поморщилась Джоа. — Болтало, шел дождь…
— Здесь тоже льет как из ведра.
И правда, аэропорт окружала непроницаемая водяная завеса. Ливень сопровождался шквалистым ветром, вырывавшим из рук отважившихся выйти на улицу смельчаков зонты.
— Полагаю, вы уже в курсе? По прогнозам, на побережье Юкатана ураган обрушится послезавтра, то есть 21 декабря. Синоптики пока не уверены, пойдет ли торнадо дальше над сушей или нет. В это время года ураганы, да еще такие сильные, — явление небывалое, их сезон заканчивается самое позднее в ноябре. Смерч идет прямо на нас. Люди боятся, что природа сошла с ума…
— А не могут этого сделать они? Вызвать ураган?
— Если это не совпадение, значит, они не желают, чтобы к моменту их прибытия кто бы то ни было здесь находился, — заметил Хулиан Мир. — А если это так, каким образом нам удастся остаться и проникнуть на территорию комплекса?
— Мы аккредитованы тут как ученые. По официальной версии, наша группа занимается изучением ураганов, — пояснил Давид. — Поэтому никто не может ни попросить нас покинуть регион, ни эвакуировать отсюда принудительно.
— Каково расчетное время прохождения глаза урагана над Чичен-Итцей?
— В полночь с 21 на 22 декабря, — ответил Давид.
Все это явно не было простым совпадением… Но пора было выбираться из аэропорта. Из-за плохой погоды люди не спешили покидать терминал, и в холле образовалась толчея. Когда они направились к выходу, вслед, развернувшись веером, двинулись трое парней.
— Не беспокойтесь, это тоже хранители, — сказал Давид, когда они укрылись под навесом, протянувшимся вдоль фасада здания. — Еще четыре человека в машине сопровождения. — Он кивком указал на автомобильную стоянку. — Давайте не будем выходить из-под навеса, иначе промокнем до нитки.
Там, где обычно толпились, предлагая свои услуги, представители туркомпаний и бюро путешествий, было непривычно пусто. Люди сейчас больше интересовались не тем, как устроиться в Канкуне, а как отсюда выбраться. В любую минуту аэропорт могли закрыть из-за нелетной погоды.
Пока Джоа с отцом находились в Гаване, ожидая новых паспортов, они с беспокойством следили за метеосводками, опасаясь, как бы погода не нарушила их планы. Неожиданное появление профессора Хулиана Мира на Кубе привлекло внимание СМИ, многократно усиленное его отказом комментировать свое исчезновение.
— Когда ты позвонила мне из посольства Испании в Гаване… я ушам не поверил, — с волнением в голосе произнес Давид. — Я ведь думал, что больше не увижу тебя никогда.
Джоа сжала его ладонь. Хотя в последние дни она только о нем и говорила, открывая отцу свои чувства к Давиду, сейчас присутствие родителя смущало ее. Приходилось себя контролировать.
