Козодой привел Савафунга и его свиту. В нее входили крепкий мужчина-землянин и две земные женщины не менее решительного вида. Савафунг прихватил с собой и свои любимые игрушки – пятерых жеманных рабов с Халиначи, – но оставил их на борту. Он даже не взял для них скафандров. В любом случае они были бы только помехой для остальных.
Ворон, извинившись, ушел встречать экипаж "Чунхофана". В это время Клейбен привел команду "Индруса". Капитан Рави Пачиттавал был либо чересчур ограничен в выборе, либо чрезвычайно чтил своих родственников. Двое мужчин и две женщины, пришедшие вместе с ним, определенно принадлежали к той же расе и культуре, что и сам капитан. Козодой видел такой тип в Делийском Центре на Земле. Настоящие индийцы.
Экипаж "Чунхофана" целиком состоял из колонистов. Экзоскелет, рачьи глаза и длинные тонкие усики делали капитана Чун Во Хара и двух женщин его же вида похожими на насекомых. С ним были еще двое с одного из отказавшихся кораблей: маленькие пухлые зеленокожие гуманоиды с крапчатыми совиными лицами и выпученными желтыми глазами. На спинах у них имелись образования, напоминающие маленькие крылышки, хотя и непохоже было, чтобы они, при их весе и телосложении, могли бы подняться в воздух. Козодой решил, что крылышки выполняли другую, менее явную функцию: обычно у колонистов никаких рудиментарных органов не было.
Наконец снова возвратился Клейбен с экипажем "Бахакатана". Капитан Али Мохаммед бен Суда был землянином, прожившим, судя по его внешности, нелегкую жизнь. Его жена, Фатима, на вид была не старше Танцующей в Облаках, но ее длинные волосы уже сплошь поседели. Черты лиц двух других членов экипажа, рослых мужчин, живо напоминали Хань и сестер Чо, но у одного были голубые глаза, а другой носил рыжеватую бороду. Скорее всего они были китайцами лишь наполовину.
Козодой и другие считали, что готовы ко всему, но оказалось, что они ошиблись. "Трудная же нам предстоит притирка", – подумал Козодой. -Он немного стыдился себя и восхищался Вороном, для которого этой проблемы явно не существовало.
Основные трудности возникли из-за последнего члена экипажа "Бахакатана". Он заставил всех просто оцепенеть. Это создание, покрытое плотным панцирем, имело длинный плоский хвост, заканчивающийся большими выростами, наподобие плавников, и вышагивало на четырех толстых ногах, сгибающихся под любым углом. Оно было блестящим, лоснящимся и черным, но Козодой не мог отделаться от мысли о речном раке из Миссисипи. По обеим сторонам головы помещались еще два пучка придатков, снабженных тонкими, как пинцет, остроконечными клешнями, а на самой голове росли восемь длинных, гибких и непрерывно шевелящихся щупалец, окружающих два глаза, сидящих на полупрозрачных стебельках. Чуть ниже располагалось что-то мокрое и неприятное на вид, скорее всего рот.
У этого существа никогда не было земных предков, и его никогда не переделывала Главная Система.
– Я вишшшу, ффы удифффлены, – произнесло создание, старательно имитируя человеческую речь. Неприятные шипящие звуки исходили из пульсирующей мягкой массы, расположенной ниже щупалец. – Я глафффный иншшшенер "Бахххакатана". Я Маккикор. Ффы, нафферное, никоххда ещще не ффидели Маккикора. Могу предссставить.
Это было еще мягко сказано. Внезапно Козодой почувствовал, что готов обнять насекомоподобного капитана Чуна и назвать его братом.
Капитан бен Суда не замедлил вмешаться:
– Маккикоры чужды нам всем, сэр, но они находятся под гнетом великого демона, так же как и мы. Им не повезло. Они оказались на пути Главной Системы, и она силой включила их в свою колониальную систему. После многих столетий, прожитых под игом, у них больше общего с нами, чем можно было бы ожидать. Мне повезло, что я его встретил, и скоро вы сами поймете почему. Маккикоры носят с собой запас воздуха, они почти невосприимчивы к вакууму и дозам радиации, смертельным для нас. Присутствующий здесь. Дебо – лучший бортинженер и ремонтник, какого только можно представить.
Ворон сухо усмехнулся, глядя на панцирное создание:
– Ну, вождь, для начала экипаж подобрался что надо.
Козодой открыл было рот, но сказать ничего не смог. Он только подумал:
– "Добро пожаловать во Вселенную, Бегущий с Козодоями".
"Гром" задрожал, взревел и двинулся сквозь Вселенную, которая оказалась намного сложнее, чем полагали мудрецы.
Следующие семь месяцев ушли на взаимную притирку и достижение всяческих соглашений. Постепенно новый экипаж выработал нечто вроде договора, основанного на общей выгоде, терпимости и, в некоторых случаях, дружбе и взаимном уважении. Помехой была не только отчужденность между колонистами, но и некоторая предубежденность флибустьеров по отношению к хозяевам "Грома". Было ясно, что подавляющее большинство новоприбывших по-прежнему сомневается, что планы мятежников сулят им удачу.
Козодой вновь продемонстрировал свой талант вождя. Он организовал совет капитанов и обращался к ним со всем возможным уважением. Каждый капитан оставался хозяином и повелителем своего корабля, но все они подчинялись тому, кого считали адмиралом – тому, кто командует не кораблем, а флотом. Этим человеком был Козодой.
Труднее всего для флибустьеров оказалось смириться с самим существованием Звездного Орла, не говоря уже о том, чтобы дать ему равный голос в совете капитанов. Всю жизнь они ненавидели машины, способные мыслить самостоятельно. При всех различиях во внешности, взглядах, языках и привычках все флибустьеры, даже инженер-инопланетник, были живыми и рожденными живыми существами. Звездный Орел казался им воплощением того, с чем они постоянно сражались, и им нелегко было доверять ему.
Звездный Орел, со своей стороны, старался как мог. Его ремонтники устроили в грузовых отсеках новые люки, соединенные шлюзами и сложными переходами со всеми кораблями, подвешенными к "Грому" снаружи. Примерно через месяц он собирался завершить герметизацию всего корабля, включая грузовые отсеки.
Внутренний поселок еще нуждался в многочисленных доработках, но постепенно он расширялся и становился более приспособленным для нужд тех, кому требовались условия, похожие на земные. Савафунг продолжал жить на своей роскошной яхте, где к его услугам были трансмьютеры, рабы и подчиненные. Все остальные только приветствовали это.
Каждому члену объединенного экипажа было выделено место для жилья во внутреннем корпусе "Грома" и рабочий кабинет в одном из окружающих отсеков, приспособленный к нуждам хозяина настолько, насколько позволяли обстоятельства и содержимое банков данных. Икира Сукота, например, устроила себе жилище в поросшем травой насыпном холме. Там почти не было освещения, но в темноте прятались самые современные удобства. Женщина-амфибия из ее экипажа получила домик и бассейн с проточной водой, в который могла погрузиться целиком. Кентавры предпочли простой открытый загончик с источником воды и устройством для удаления мусора. По-видимому, они нисколько не нуждались в уединении.
