Ознакомительная версия.
– Не скажу, – фыркнула Ева и бросила ему в лицо: – Вы мразь, Лендинг! Стреляйте!
Аскольд на секунду представил, как пуля врезается в красивое женское лицо, и поднял ленивый взгляд на полки под столешницей в поисках чего-нибудь тяжелого. В сознании не возникло чувства отвращения к тому, что сильный мужчина выстрелит в безоружную женщину. Не было и сожаления о Еве, которая могла умереть. Его все достало! Он ощущал себя слабым и беспомощным – и это где-то глубоко внутри реально бесило. А еще пугало собственное странное безразличие к происходящему, будто перегруженный мозг решил вдруг – хватит! Аскольд словно раздвоился, одной его половинке было все равно, кто сейчас умрет, он или Ева, или оба, или вообще все на свете. Другая же молча взирала на происходящее со стороны, почти не вмешиваясь, как наблюдатель, которому интересно, чем все закончится.
Да что с ним такое? Лаконичный вопрос, конечно. Неужели это последствия катаклизма, повлиявшего на организм при перемещении с Аляски в Вашингтон? Ведь сознание и тело под действием неизвестных науке сил и энергий преодолели тысячи миль. Во время путешествия живые клетки могли измениться как угодно. Вполне возможно, изменения еще не завершены, отсюда и ощущение раздвоения личности и небывалое безразличие… Наверно, с каждым путешественником в пространственно-временном континууме происходит то же самое. Только у всех различные симптомы, и проявляются они не сразу.
Ему ужасно захотелось разрешить возникшую между Лендингом и Евой ситуацию, и, чтобы ускорить события, он собрался с силами, привстал и заметил на полке под столешницей человека, то есть труп. Тело едва помещалось в узком пространстве под столешницей, колени были подогнуты к животу – Аскольд наклонил голову, глядя на посиневшее лицо бедняги. А как похож на того, что сейчас целится в Еву.
– Сама напросилась! – выкрикнул Лендинг.
Ева зажмурилась, и Аскольд вспомнил его имя – Конрад. Только настоящий Конрад лежал сейчас на полке, его душа давно была на небесах. А в Еву целился… двойник Конрада.
Рука нащупала на полке ниже увесистый гроссбух, куда, по всей видимости, заносились пожелания и отзывы посетителей мемориального комплекса. Сознание с каким-то садистским удовольствием отметило, что кости в месте перелома больше не болят. Аскольд с нарочитым шорохом выпрямился за стойкой, размахнулся – Ева услышала его, широко распахнула глаза. Двойник покойного Лендинга начал оборачиваться, почувствовав чужака за спиной, но так и не закончил движение – тяжелый гроссбух угодил ему в висок. Палец на спусковом крючке непроизвольно дернулся. Прогремел выстрел.
И снова в голове что-то изменилось. Сторонний наблюдатель вытеснил флегматика, заставил броситься к Еве, вызвав целую бурю чувств: беспокойства, вины, напряжения, тепла.
– Он не задел тебя? – воскликнул Аскольд.
– Ты… – Ева очень странно смотрела на него. – Ты будто здоров?
– Я… – Аскольд окинул себя взглядом. Грязный, в мокрой одежде, но действительно полный сил, как заново родился. – Да, действительно, плечо больше не болит.
Он рванул тесьму на локте и задвигал рукой, сгибая и разгибая ее в суставе. Слегка испуганно сказал:
– Мистика какая-то…
– Или чудо. – Ева кинулась ему на шею, и Аскольду ничего не оставалось, как обнять возлюбленную. Но порыв длился всего мгновение.
– Постой, Ева. – Он понимал, что внимание и забота сейчас нужны ей. Только чувство долга взяло верх. – Нам нужно опередить Макалистера. Обещаю, когда с преступниками будет покончено, сниму для нас люкс в лучшей гостинице Вашингтона…
Ева отпрянула.
– Что? – забеспокоился Аскольд, старательно подыскивая слова, чтобы избежать ненужной сцены.
– Ничего. – Она просто кивнула на растянувшегося перед выходом двойника Лендинга и добавила: – Он говорил, у него есть авто.
– Надо было сразу предупредить, это в корне меняет ситуацию. – Аскольд подобрал с пола пистолет, пнул для верности бесчувственное тело и увлек Еву к дверям.
Лжесмотритель не обманул, авто, двухместный «Форд Фаэтон», нашелся на стоянке за обелиском. Им крупно повезло, что каменное изваяние обрушилось в сторону пруда, не то бы раздавило авто вдребезги.
Аскольд сел за руль, осматривая рычаги и педали, – непривычное управление, немного иная схема, не как в Европе.
– Мы едем в Белый дом? – уточнила Ева.
Он молча кивнул и наконец разобрался с рычагами, запустил двигатель.
– Может, все-таки поделишься со мной? – недовольно высказалась спутница.
Авто тронулось, Аскольд повернул голову: Ева требовательно смотрела на него. Нет, рассказывать об ощущениях, возникших после внутрипространственного перемещения ей не стоит. К тому же неизвестно, что творилось и творится сейчас у нее в голове. Вдруг что-нибудь подобное?
– Ты ведь знаешь, что произошло, Аскольд, – обиженным тоном сказала Ева. – Выкладывай, что предпримет Макалистер.
Ах вот в чем дело!
– Не уверен до конца…
– Все равно выкладывай.
– Мне не хватает фактов, чтобы выстроить четкую версию.
– К черту факты, Аскольд! Ну сколько можно играть в Пинкертона? Рассказывай, да и все. – Она привстала на сиденье, высматривая что-то в стороне. – Лучше поверни направо, на Огайо авеню. По ней мы прямиком выскочим к дому президента.
– Спасибо, понял. – Он крутанул руль, обдумывая, с чего лучше начать. – Если очень коротко, картина следующая.
Но поделиться мыслями ему не дал нарастающий и очень знакомый перестук, который Аскольд сначала принял за дребезжание колесной ступицы. Но в следующую секунду с деревьев по краю дороги посыпались ветки, закружились листья, и над землей, обгоняя авто, взметнулась череда пыльных, подсвеченных вспышками облачков.
По ним стреляли. Сзади. Аскольд оглянулся. Снижаясь над улицей, за авто летел дирижабль Макалистера. На открытой палубе виднелась тренога и установленный на нее пулемет. Часть массивной кабины под несущими емкостями была сильно смята, ограждение сломано, из пробоины в корме лохмотьями свисали обрубки шлангов и валил то ли густой пар, то ли белый дым. Людей на палубе – не больше десятка…
– Пригнись! – крикнул он и резко вывернул руль, съезжая с дороги под деревья.
Пулеметчик явно пристрелялся – очередь из ярких светлячков прошила место, где недавно находилось авто. Похоже, сердечники пуль начинили перфектумом. Аскольд вдавил акселератор. Авто вынесло на зеленую лужайку – дирижабль оказался справа и почти за спиной, но тоже начал поворот.
Вдалеке показался Белый дом, но Аскольд твердо знал – цель Макалистера не президент, а они с Евой.
– Зачем ему мы? – выкрикнула она, будто прочитала мысли. – Почему он вернулся?
Ознакомительная версия.
