Ознакомительная версия.
Сумароков распахнул дверцу холодильника и вскрикнул.
– Что там? – подслеповато сощурился Химель.
– А… – промямлил Коля и попятился назад.
– Замороженные тела, – объявил Делакорнов, приблизившись. Пространство шкафа оказалось на удивление обширным – должно быть, он был вмонтирован в стену и занимал часть примыкающего помещения. – Множество замороженных тел. И их фрагменты…
Химель подошел к холодильнику.
– Тела после вскрытия. И кажется… – Он поправил очки, внимательно разглядывая трупы. – это ретлианцы. Именно такие существа демонстрировали нам, как пользоваться телепортатором.
– Пауки? – переспросил Сумароков. – То-то я смотрю, они какие-то странные. Хотя я прежде трупов замороженных не видел. А лапки вдоль тельца свисают…
– Столько врагов, да еще и порезанных на части… Тянет на военное преступление, – заметил Делакорнов.
– Порезали их не просто так, я полагаю. – Доктора Химеля передернуло. – Не из пустой жестокости, во всяком случае. Видимо, в этой лаборатории проводили эксперименты. Скорее всего, они проверяли на военнопленных воздействие вирусов и микроорганизмов. Потом брали трупы и проводили вскрытия.
– А может, и не трупы, – дрожащим голосом заметил Сумароков.
– Может, и не трупы, – отозвался Химель. – Знакомое дело…
– Что значит «знакомое»? – спросила Инна.
– Так, – ответил Михаил Соломонович, о чем-то задумался и отошел подальше от холодильника.
Тела в шкафу лежали плотно, как мороженые бараньи туши в холодильнике на борту круизного лайнера, пассажиры которого питаются настоящим мясом, а не соевыми концентратами. Некоторые ретлианцы были одеты в нечто похожее на комбинезоны, другие полностью обнажены. На покрытых щетиной конечностях поблескивал иней.
Антон захлопнул белую дверцу, выдохнул и огляделся кругом. У противоположной стены находилось еще несколько холодильников.
– Полагаете, нам стоит и их осмотреть? – спросил Химель, перехватив его взгляд.
– Да, – коротко ответил Антон.
– А ну, – Кияшов, наблюдавший за исследованиями товарищей со стороны, отошел от пленного инопланетянина и приказал Сумарокову: – Открывай следующий, Николай!
– Почему я?!
– Открывай! – заорал старпом. – Не зли меня, Сумароков! Я терпеливый-то терпеливый, но всему есть предел! Вот запихну тебя самого в холодильник, чтобы не вонял тут. А то мне что-то подсказывает, что ты обмочился! Причем неоднократно!
Коля всхлипнул от обиды и распахнул дверцу холодильника. Тот оказался заполнен телами ретлианцев только наполовину.
– Сюда и положим Байрама, – объявил Кияшов.
– С пауками… Как-то нехорошо, – прошептала Инна.
– Ему теперь все равно, девочка, – тихо сказал Михаил Соломонович. – А у нас должен быть чистый воздух. Скоро начнется процесс разложения…
– Вот именно, – выдавил Яловега, – нам лишняя вонь не нужна.
– Заткнись! – потребовал Антон.
– А что, – осклабился механик, – не нравится? После смерти все воняют. Не так, что ли?
– Вот сдохнешь скоро и завоняешь! – Кияшов ударил Яловегу кулаком по спине, отчего тот закашлялся.
– Я не могу на это смотреть! Не могу! – закричал Сумароков и, всхлипывая, отвернулся к иллюминатору. Его плечи вздрагивали в такт рыданиям.
– Слюнтяй! – презрительно обронил Кияшов. – Пошли, Делакорнов, возьмем Байрама, сунем его в холод.
После того как разведчика принесли из смежного помещения и погрузили в холодильник, всем стало намного спокойнее. Его смерть словно отошла на второй план. В последнее время произошло столько ужасных событий, что чувства людей порядком притупились. Если бесконечно испытывать ужас, то рано или поздно он перестает быть ужасом и начинает казаться обыкновенным состоянием души.
– Что теперь? – Кияшов положил тяжелую ладонь на плечо Джаката.
Инопланетянин затравленно обернулся.
– Теперь, – сказал он, – я попробую посадить модуль на поверхность. Вообще-то обычно этого не делают, но функция перемещения между планетами в одной звездной системе и возможность экстренной посадки в него заложена…
– Кто это?! – вскрикнул Химель, из профессионального любопытства решивший заглянуть в последний холодильник.
Антон подошел поближе и увидел, что, помимо двух ретлианцев, там лежит два трупа весьма странных существ. Один мертвец большеглазый, с продолговатым туловищем, другой – маленький, приземистый, с вывернутой шеей и огромным ртом от уха до уха. Оба тела имели на себе следы вскрытия.
– Что это такое? – сдерживая позывы рвоты, спросила Инна.
– Полагаю, это представители еще двух цивилизаций, неизвестных землянам, – заметил Химель.
– Но как попали они в холодильник?
– Вот это он нам сейчас и расскажет! – прорычал Кияшов, хватая Джаката за предплечье. – И заодно сообщит, какую участь они приготовили нам. Что, хотели узнать, как наши мозги устроены, а потом покопаться в наших внутренностях? Для того сюда и перевезли нас? А ну отвечай! – Он тряхнул аурелианина с такой силой, что голова у того мотнулась из стороны в сторону.
– Вовсе нет, – скороговоркой заговорил Джакат, – все не так, как вы думаете. Как только мы приземлимся, вам все объяснят. Все-все расскажут без утайки. Эти трупы попали к нам случайно. Мы действительно исследовали их – но уже после того, как несчастные были убиты злобными ретлианцами!
– Чего-о? – протянул Яловега. – Я смотрю, ты что-то темнишь, хвостатый. Тебе же сказали! Сесть там, где ваших нет. Или тебе объяснить по-другому?
– Я просто пытаюсь спасти ваши жизни. Поверьте, на этой планете, если только мы приземлимся вдалеке от наших баз, вам не выжить. Никак нельзя так поступать. Никак нельзя!
– Я лучше знаю, можно или нельзя, – сказал Кияшов, – а ну-ка меняй траекторию снижения. Или я ее сейчас сам поменяю. – Старпом занес руки над клавиатурой и нахмурился, став в одно мгновение похожим на пианиста, который собирается сыграть трагический реквием.
– Хорошо, хорошо! Как скажете! – в ужасе закричал Джакат и быстро заколотил по клавишам. – Вы что-то говорили о психологии… – пробормотал он. – Теперь мне известна ваша психология. Вы – сумасшедшие. Вашей расе не место в цивилизованном космосе.
– Это потому что мы – русские, – похлопал инопланетянина по спине Кияшов. – Мы еще и не на такие подвиги способны…
– Но ты не боись, – засмеялся Яловега, – с нами хорошо!
– Почему… почему с вами хорошо? – скосил на него темный глаз Джакат. В его взгляде явственно читался ужас.
– С нами весело, – пояснил механик и захохотал.
– Безумцы, – заявил напоследок аурелианин, нажал кнопку с изображением растопыренной пятерни и опустил голову, пребывая, судя по скорбной позе, в абсолютном отчаянии. – Нам конец! – промычал он.
Ознакомительная версия.
