Ознакомительная версия.
Теперь ему было ясно, что мир этот держится не на физических константах, не на сильном и слабом взаимодействиях, не на магнетизме и гравитации, а на невещественных связях, называемых узами любви. Теми самыми узами, которые объединяют Сути людей, называемые в просторечии душами. Теми самыми узами, которые можно обозначить хотя бы словосочетанием "Белые и Черные Нити". И которые слишком часто обрывали в этом чертовом мире - до такой степени часто, что он, мир этот, постоянно висел на волоске, намереваясь опрокинуться в бездну.
Калинов вспомнил Марину и пожалел, что страх не позволил ей прийти на свидание. И не потому, что в результате ее страха он получил в ночные подруги зомби Нору, и не потому, что ему интересно, какова Марина в постели. А потому, что в ней, в ее простодушии, в ее откровенности было что-то такое, чего не было у Виты, и чего ему - теперь он это понял всегда не хватало: и в той, первой жизни с Наташкой, и в этой, второй - с Витой. И еще он понял, что был очень виноват в той, первой жизни. Виноват перед своими так и не родившимися детьми: ведь после того, как погибла Наташка, у него имелся в запасе еще не один десяток лет. Нет, не захотел обузы на свои плечи - одному-то проще... Правда, его позиция была честнее, чем позиция мужчин и женщин, чьи дети сбежали когда-то от родительского равнодушия в Дримленд... Но даже эта, казалось бы, честная позиция на самом деле - пусть и косвенно - увеличивала нестабильность мира.
Он вспомнил Дримленд, вспомнил Клода и Вампира, "мисс миллионершу", Виту, Зяблика. И себя, столетнего старика, самоуверенного и жестокого, надевшего на дряхлое тело личину юнца. Вспомнил свою провалившуюся операцию по обручению тинэйджеров с жизнью, вспомнил, как позже - уже став молодым - он все-таки пошел на поводу у старперов Совета. И понял, что совершил тогда преступление. Потому что в Дримленде тинэйджеры учились не только ненавидеть, за своими трудными играми они учились любить. И кто знает, может быть, пройди Игорь полный курс этого обучения, и родились бы у него дети, и не преследовали бы его сейчас Сути... И знал ведь я тогда, что нельзя отнимать у них этот странный и страшный, но ИХ мир, мир, которым они ЖИЛИ, но не устоял. Уговорили... А впрочем, что лгать самому себе? И уговаривать долго не потребовалось! Потому что по-прежнему в юном теле нового Калинова жила душа старика... Вот и предал их тогда. И нити этого предательства протянулись через семнадцать лет к нам, в настоящее...
Пискнул сигнала вибраса. Калинов включил видеоканал. Это был Рассел.
- Ты на страже?
- Осталось несколько часов. Вы сделали, что собирались?
- Да. - Рассел поморщился. - Я доложил ситуацию. К сожалению, никто не поверил...
Как и следовало ожидать, подумал Калинов. А если и поверили, то сделали вид, будто не поверили. Пусть ответственность ляжет на чужие плечи...
- Совет решил организовать слушания, - продолжал Рассел. - В ближайший понедельник должны пригласить тебя, Милбери, Мищенко и еще не один десяток человек...
- Ну разумеется, - сказал Калинов. - Бюрократическая машина быстро не проворачивается. Не зря же я ушел в отпуск!
Рассел помолчал, пожевал губами воздух.
- Скажи, ты в самом деле не выдумал эту историю?
Тяжело шефу, подумал Калинов. Решение-то принимать надо. Совет проведет слушания слишком поздно, если вообще проведет... Так что фактически на плечах Рассела ответственность за судьбу всего мира. И не с кем ему посоветоваться, кроме подчиненных. Никто другой не поверит никогда, что из-за какого-то там Игоря Крылова может рухнуть в преисподнюю целая цветущая планета...
Он содрогнулся. До него наконец дошло... То есть умом-то он и раньше понимал, что значит: мир рухнет в преисподнюю, - но сердцем он почувствовал это только сейчас. До него вдруг дошло, что ничего не будет. И никого - ни Виты, ни детей... Ни Марины. И Сутями все они не станут. Ведь иначе бы спиритосфера так не волновалась!..
- Неужели как-то иначе можно объяснить нападение на меня зомби? сказал он.
- Да, зомби... - Рассел затряс головой и скривился, как будто у него заболели зубы. - Зомби действительно больше никак не объяснишь...
Он снова затряс головой, и Калинов понял, что шеф сейчас с удовольствием бы расплакался. Как в детстве, когда с проблемой выбора можно было прибежать к маме и отцу и с удовольствием выплакаться.
У шефа синдром Рассела, подумал Калинов. Он бы с радостью поменялся со мной местами... Чтобы я сейчас отдавал ему приказ, а не он мне...
- Скажи, Александр, - проговорил Рассел. - Как бы ты поступил на моем месте? У тебя ведь опыт побольше моего... Одна жизнь уже за плечами...
А действительно, подумал Калинов, как бы я поступил на его месте? Есть ли у меня синдром Рассела?.. Он прислушался к себе. Нет у меня никакого синдрома, подумал он. По-видимому, для этого в самом деле надо быть на месте шефа и отдавать приказы, а не получать их.
Ему вдруг смертельно захотелось еще раз посмотреть в испуганные глаза Крылова, словно там он мог найти ответ на вопрос шефа.
- Мой опыт не сталкивался с угрозой Земле, - сказал он деревянным голосом. - Мой опыт говорит мне, что надо выполнять приказ.
Рассел вздохнул и утвердительно кивнул, как будто и не ожидал другого ответа.
- Что ж, - сказал он, - наверное, ты прав... - В голосе его вдруг скользнули тоскливые нотки. - В таком случае, вот мое решение... Мы зашьем Крылову в тело радиоампулу с ядом. Приемник ампулы настроим на несущие частоты Глобального Информационного Банка. Если Крылов вздумает покинуть Землю, ампула немедленно сработает... Это все, что я могу сейчас для него сделать. Да и у твоей спиритосферы будет определенная гарантия.
Для спиритосферы это не гарантия, хотел сказать Калинов, ампулу очень просто и удалить... Но не сказал. Только спросил:
- Это какой же хирург согласится на подобную операцию?
- Не твоя забота, - отозвался Рассел. - Твоя забота - доставить Крылова на Васильевский остров, в клинику на Большом проспекте. Я буду ждать вас там... Это приказ!
Последнюю фразу Рассел произнес с облегчением и подтвердил рубящим движением правой руки. Глаза его странно блеснули, а плечи поднялись, словно он сбросил с них непосильный для человека груз.
- Чтобы выполнить такой приказ, - сказал Калинов, - я должен получить его в письменном виде.
Глаза Рассела снова погасли, он потер рукой подбородок.
- Ты получишь его в письменном виде. Милбери доставит. - Он отключился.
Что ж, подумал Калинов, шеф нашел-таки возможность переложить груз ответственности на чужие плечи. В этом случае все будет зависеть от самого Зяблика. И от спиритосферы. Рассел полагает, что отыскал вариант, при котором и овцы будут целы, и волки сыты. И с меня, по его понятиям, ответственность снимается.
Ознакомительная версия.
