— А чем это поможет?
— Через час увидите.
Адмирал сжал губы.
— Час может быть очень ценен. Он может быть бесценным… Ну хорошо, начинайте, но побыстрее. Посмотрим, что это даст.
— Хансен! — позвал Дэвид, не отрывая взгляда от адмирала.
Появился отшельник. Он выглядел усталым, но улыбнулся Счастливчику. Очевидно, пребывание на пиратском корабле не отразилось на его настроении. Он сказал:
— Восхищаюсь вашим кораблем, мистер Старр. Прекрасная работа.
— Послушайте, — прервал адмирал. — Давайте не будем. Кончайте с этим, Старр. Ваш корабль тут ни при чем.
Дэвид начал:
— Ситуация такова, мистер Хансен. Мы остановили Антона — с вашей бесценной помощью, за что я вас благодарю. Это значит, что враждебные действия со стороны сирианцев откладываются. Но нам нужна не просто отсрочка. Мы должны полностью устранить опасность, и, как уже сказал адмирал, времени у нас мало.
— Как я могу помочь? — спросил Хансен.
— Отвечая на мои вопросы.
— С радостью, но я рассказал всё, что знал. Мне жаль, что этого оказалось мало.
— Но пираты считали вас опасным человеком. Они сильно рисковали, отнимая вас у нас.
— Этого я не могу объяснить.
— Возможно, вы что-то знаете и сами об этом не подозреваете. Что-то очень опасное для них.
— Не понимаю что.
— Они вам верили. Вы сами мне сказали, что богаты, у вас недвижимость на Земле. Вы гораздо богаче, чем обычный отшельник. Тем не менее пираты хорошо обращались с вами. Или по крайней мере не обращались плохо. Они вас не грабили. Они оставили ваш роскошный дом в целости и сохранности.
— Вспомните, мистер Старр, что я тоже им помогал.
— Не очень много. Вы говорили, что позволяли им садиться на вашу скалу, иногда оставлять людей, и это, по существу, всё. Если бы они просто застрелили вас, у них было бы всё это и ваша квартира в придачу. Вдобавок им не пришлось бы бояться предательства. Вы ведь предали их.
Хансен мигнул.
— Тем не менее это так. Я сказал вам правду.
— Да, то, что вы говорили мне, правда. Но не вся правда. У пиратов должна была быть причина доверять вам. Они должны были знать, что для вас связываться с правительством означает смерть.
— Я говорил вам об этом.
— Вы говорили, что стали их пособником, но они поверили вам раньше, до того, как вы стали им помогать. Иначе они начали бы с того, что сожгли бы вас из бластера. Позвольте высказать догадку. До того, как стать отшельником, вы сами были пиратом, Хансен, и Антон и его люди об этом знали. Что скажете?
Хансен побледнел. Дэвид повторил:
— Что скажете, Хансен?
Хансен очень тихо ответил:
— Вы правы, мистер Старр. Некогда я был членом экипажа пиратского корабля. Это было давно. Я старался забыть об этом. Поселился на астероиде и не думал о Земле. Когда появились новые пираты и встретились со мной, у меня не было выхода. Когда появились вы, у меня впервые возникла возможность рискнуть и встретиться с законом. Ведь прошло двадцать пять лет. И в мою пользу будет тот факт, что я рисковал жизнью, спасая жизнь члена Совета. Поэтому я так стремился сразиться с пиратами на Церере. Хотел, чтобы были ещё факты в мою пользу. Я убил Антона, вторично спасая вашу жизнь. Вы говорите, что я дал Земле возможность избежать войны. Я был пиратом, мистер Старр, но это миновало, и я думаю, счёт У нас равный.
— Хорошо, — сказал Дэвид. — Пока всё хорошо. Итак, есть ли у вас информация, которую вы ранее скрывали?
Хансен покачал головой. Старр заметил:
— Вы скрыли, что были пиратом.
— Но это не имеет значения. И вы сами узнали это. Я не пытался отрицать.
— Хорошо, посмотрим, не найдем ли ещё что-нибудь, что вы не станете отрицать. Вы ведь сказали не всю правду.
Хансен удивился.
— А что я не сказал?
— Что вы никогда не переставали быть пиратом. Что вы тот человек, о котором упомянули при мне лишь однажды, после моей дуэли с Динго. Что вы и есть так называемый босс. Да, мистер Хансен, вы глава всех пиратов астероидов.
Хансен вскочил со стула и остался стоять. Дыхание со свистом вырывалось из его рта. Адмирал, не менее удивленный, воскликнул:
— Великая Галактика! Молодой человек! О чём это вы? Вы серьёзно?
Счастливчик продолжил:
— Садитесь, Хансен, и попробуем взглянуть на это дело со стороны. Обсудим его. Если я не прав, возникнет противоречие. Всё началось с капитана Антона, появившегося на «Атласе». Антон был умным и способным человеком, хоть и не совсем нормальным. Он не поверил мне, не поверил в мой рассказ. Он сделал объёмные фотографии. Это сделать было нетрудно, я даже не заметил. Он послал их боссу. Босс решил, что он меня узнал. Несомненно, Хансен, если босс вы, то всё подтверждается: увидев меня позже, вы на самом деле узнали меня. Босс отправил приказ убить меня. Антону показалось забавным, если он выполнит приказ путем толчковой дуэли с Динго. Динго получил точное указание убить меня. Антон признал это в нашем последнем разговоре. Когда я вернулся, а Антон предварительно дал слово, что у меня будет возможность присоединиться к пиратам, вам пришлось выступить самому. Меня отправили на вашу скалу.
Хансен взорвался.
— Это безумие! Я не причинил вам никакого вреда. Я спас вас. Привез вас на Цереру.
— Да, и прилетели вместе со мной. Это была моя идея — проникнуть в пиратскую организацию, узнать о её деятельности изнутри. У вас появилась аналогичная идея, и вы осуществили её успешнее. Вы привезли меня на Цереру и явились сами. Вы узнали, насколько мы не подготовлены, насколько недооцениваем пиратов. Это означало, что вы можете действовать.
Теперь становится понятен смысл рейда на Цереру. Я думаю, что вы каким-то образом связались с Антоном. Существуют ведь карманные субэфирные передатчики, и можно разработать очень хитрые коды. Вы отправились вверх по коридорам не сражаться с пиратами, а присоединиться к ним. Они не убили вас, а «захватили». Очень странно. Если ваш рассказ правдив, вы для них очень опасны. Они должны были убить вас, как только вы появились. Вместо этого они не причинили вам никакого вреда. Вместо этого они посадили вас на корабль Антона, флагманский корабль пиратов, и повезли на Ганимед. Вас даже не связали, не приставили надзирателей. Вы могли тихонько встать за Антоном и застрелить его.
Хансен воскликнул:
— Но я ведь застрелил его. Зачем, во имя Земли, мне стрелять в него, если я тот, за кого вы меня принимаете?
— Потому что он был безумцем. Он готов был скорее подвергнуться тарану, чем отступить и потерять лицо. У вас большие планы, вы не хотели умирать, чтобы удовлетворить его тщеславие. Вы знали, что, если даже мы остановим Антона, это означает только задержку. Напав вслед за этим на Ганимед, мы всё равно развяжем войну. А вы, продолжая играть роль отшельника, найдёте возможность улизнуть и снова стать самим собой. Что такое смерть Антона и утрата корабля по сравнению с этим?
