Ознакомительная версия.
Теперь – другой дело.
Но и Джолианна выглядела ослепительно. Выйдя из такси, причем руку ей подал подбежавший от «вольво» Николай, потому что на Анатолия вновь накатил ступор, Монасюк увидел, что ЭТА женщина (мысленно он пока называл ее только так) была еще больше похожа на свою знаменитую актрису-двойника. Она шла к нему навстречу походкой Мутти, все очертания ее тела, прикрытого легкой тканью декольтированного платья, были очертаниями тела Мутти.
Ее руки, шея, плечи, ее талия создавали ощущение мягкости и нежности.
Монасюку хотел приблизиться к ней и тихонечко, украдкой прикоснуться – как это хочет сделать маленький мальчик при виде дорогой и давно ожидаемой игрушки, и никак не может решиться.
А она… Джолианна, конечно, прекрасно осознавала произведенное впечатление. Но, наверное, была женщиной не только красивой, но и умной, потому что, подойдя к нему, протянула руку тыльной стороной кисти вверх, как для поцелуя, и улыбаясь легкой, как бы виноватой улыбкой, тихонько сказала:
– Анатоль, простите меня… Кажется, я опоздала…
Враз пересохшими губами Анатолий коснулся ее руки, слегка даже по-гусарки прищелкнув каблуками и, чуть склонив голову, вручил ей букет, ответив глупейшей банальностью:
– Дама никогда не способна опоздать, она всего лишь может задержаться…
Прийти в себя ему помог Николай, который, подведя к нему Джоли, сделал шаг назад и позволил себе панибратский жест – он покрутил пальцем у виска.
Это и привело как-то Монасюка в нормальное состояние.
– Езжай, Николай, пока домой, – сказал он. – И подъедешь за нами к ресторану «Обворожительный фондю» часикам к половине девятого. Ресторан чуть дальше по этой улице.
– Найду, Анатолий Васильич!
Придерживая Джоли за локоть, вдыхая аромат ее каких-то особенно тонких духов, он открыл дверь и они вошли в прохладное помещение галереи.
– Анатоль, почему ваш водитель так странно называет вас? – спросила она.
– Ну, так принято в России, – ответил Анатолий. – Вы не были у нас в России, Джоли?
– Нет, никогда.
– Так принято называть уважаемых людей по имени с прибавлением слегка измененного имени отца. Это называется – обращаться к человеку по имени-отчеству.
– Как ваша поездка в Японию? – шепотом спросила Джолианна, подходя к первому полотну, висящему на стене.
Это была картина Маковского.
– Успешно, – так же чуть слышно, ответил Анатолий.
И в нескольких словах рассказал о своих приключениях и японских впечатлениях.
Так, иногда переговариваясь шепотом, они двигались от полотна к полотну, причем если бы Анатолия Васильевича спросили, какие именно картины он рассматривает, ответить бы он не смог – все это время Анатолий любовался лишь одном – изгибом нежной шеи и точеным профилем лица женщины справа от себя.
Ужин прошел в теплой, уже вполне непринужденной обстановке. Фондю был действительно очень вкусен, Джолианна рассказывала о своей работе.
Они ели вкусную блюда, запивали их прекрасных вином. К тому моменту, когда в дверях ресторана объявил себя Николай, официант как раз открывал бутылку выдержанного «Вдовы Клико».
Выпив не торопясь, наслаждаясь вкусом шампанского, по фужеру вина, Анатолий расплатился, и они вышли в темнеющий, освещаемый первыми загоревшимися фонарями город.
Николай открыл заднюю дверь машины, затем обошел автомобиль, сел на водительское сидение и своей кнопкой поднял стекло, отгораживающее водителя от сидения пассажиров.
Машина мягко тронулась с места.
– Джоли… – Анатолий Васильевич, никак не мог решить, как изложить поделикатнее приглашение. – Если вы не торопитесь…
Джолианна вздохнула, повернула голову и легко прикоснулась губами к его щеке.
– Анатоль, дорогой, – сказала она. – У вас ведь новый дом, в самом престижном районе столицы Швейцарии. Можно, я сама сделаю вам предложение? Покажите мне его! Если быть до конца честной, то тысячи девушек мечтают хотя бы одним глазком посмотреть изнутри на какое-нибудь поместье Озерной набережной.
– Конечно… – Монасюк чуть-чуть сдавил кистью свой руки ее запястье. – Я хотел предложить вам то же самое!
В эти мгновения самым мудрым образом повел себя Николай. Не спрашивая, он подъехал к въезду в поместье, ночной охранник при его приближении открыл ворота, и «вольво» медленно, чуть ли не торжественно, проехал по подъездной аллее к парадному входу.
А здесь над дверью горели все лампы, и снаружи стоял одетый во фрак Александр Лихтштейнер.
– Прошу вас, мадемуазель, – он слегка, с достоинством наклонив голову, открыл перед женщиной дверь. – Прошу вас, господин.
Они обошли весь дом – сначала первый этаж, потом поднялись на второй. Уже в зале, где с огромного телеэкрана беззвучно пела Вика Цыганова, они выпили еще шампанского.
Анатолий включил звук. Телевизор был снабжен великолепной акустической системой с восьмью колонками и огромным буферным устройством, и хотя звук был негромким, низкие басовые частоты заполнили зал.
А с экрана уже пел Михаил Круг.
«Я ЖДУ ТЕБЯ, КОГДА ТЫ УЕЗЖАЕШЬ,
ОБИДЫ ЗАБЫВАЮ ДЕНЬ ЗА ДНЕМ…» – низким сильным голосом пел он.
«А Я ПО ПИСЬМАМ ВИЖУ КАК СКУЧАЕШЬ
И СОЗНАЕШЬ, ЧТО ЗНАЧИТ – БЫТЬ ВДВОЕМ, – вступала в диалог его партнерша.
Анатолий подал руку Джолианне. Улыбнувшись, Джоли приняла ее. Монасюк обнял ее за талию, женщина сначала положила руки ему на плечи, потом слегка обняла за шею. Они медленно двигались в танце, лишь слегка переступая с места на место.
«А ГДЕ-ТО ТАМ, КОГДА ПРИХОДИТ ВЕЧЕР,
ЗАПЛАКАННАЯ, МОКРАЯ ОТ СЛЕЗ, – пел Круг.
Я МЫСЛЕННО БЕГУ К ТЕБЕ НАВСТРЕЧУ, – отвечала ему партнерша, —
«С ПРЕКРАСНЫМ, КАК АПРЕЛЬ, БУКЕТОМ РОЗ…»
Анатолий шепотом переводил текст песни, но в какой-то момент Джоли пальчиком замкнула его губы.
«КАК ХОЧЕТСЯ К ТЕБЕ!.. Я ТАК ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, КОГДА ТЫ ДАЛЕКО, – дуэтом пели с экрана, —
«И ОДИНОКИМ ВЕЧЕРОМ, ВДРУГ СПУСТИТСЯ НА ПЛЕЧИ НАМ,
ПЕЧАЛЬ ДУШИ, КОГДА ТЫ ДАЛЕКО…»
Анатолий почувствовал, как слегка прижимаясь к нему, Джолианна в какой-то момент вздрогнула, потом обняла его тесно за шею и прижалась щекой к его лицу.
«И ОДИНОКИМ ВЕЧЕРОМ, ВДРУГ СПУСТИТСЯ НА ПЛЕЧИ НАМ
ПЕЧАЛЬ ДУШИ, КОГДА ТЫ ДАЛЕКО», – трогательно и печально звучал рефрен.
Анатолий вдруг ощутил, как судорога желания снизу вверх прошла по его телу, ему захотелось вот прямо сейчас слиться воедино с существом, которое он прижимал к себе, которого жаждал каждой частицей тела и в этот миг вдруг понял, что этого же очень хочет столь дорогой и желанный ему сейчас человек. Он подхватил женщину на руки. Джоли обняла его за шею еще крепче, пряча при этом лицо.
Ознакомительная версия.
