Глава 41
Руки Тины окоченели от холода, и пальцы с трудом сгибались, пока она пыталась засунуть ключ в замочную скважину. На улице стоял мороз, но небо было ясным. Все тротуары покрылись инеем, превратившись в блестящие засахаренные бетонные прямоугольники, всегда напоминавшие Тине глазированное печенье. Наконец дверь поддалась, и Тина буквально ввалилась в магазин. Она подобрала с пола пачку рекламных листовок и бесплатных газет и забрала с порога бутылку молока, с досадой заметив, что птицы опять продырявили клювом фольгу, чтобы съесть сверху сливки.
Слегка оттаяв, она устроилась на стуле за прилавком и достала из сумки продолговатый голубой конверт. Внутри лежало несколько листов тонкой бумаги. Она улыбнулась, предвкушая услышать последние новости от Уильяма. Прошло полгода с тех пор, как они разъехались по разным континентам, но они продолжали писать друг другу почти каждую неделю.
Она так глубоко погрузилась в чтение, что подпрыгнула от звука дверного звонка.
— Прости, милая, — извинился Грэм. — Не хотел тебя напугать.
— Все в порядке. Я просто читала письмо от Уильяма. У них там минус пятнадцать, представляешь, и по прогнозу обещают еще холодней!
— Да уж, суровый край.
Он присел на стул напротив Тины и смотрел, как она читает. На ее щеках вдруг вспыхнул румянец, а на губах расцвела улыбка.
— О-о, — протянула она.
— Что он пишет?
— Пишет, что очень по мне скучает и думает обо мне каждый день.
Грэм закатил глаза к потолку.
— А ты сама что чувствуешь?
Тина вздохнула.
— Грэм, я не хочу обсуждать все это снова. Конечно, я скучаю по нему. Мы стали очень близки, пока путешествовали по Ирландии, но он живет за пять тысяч километров отсюда. Мы просто друзья по переписке.
— Это пока, а потом, боюсь, ты навостришь лыжи и рванешь к нему.
Тина отложила письмо.
— И разве это плохо?
— Для меня да. Я не хочу тебя терять.
Тина взяла его за руки.
— Грэм, я тебя очень люблю, и ты очень важный для меня человек. Ты мой близкий друг и моя опора, но я не твоя, чтобы ты меня терял.
Грэм робко поднял глаза.
— Я знаю. Я просто переживаю за тебя, после всего, что случилось.
Тина подняла руку, прерывая его.
— Мы договорились не поминать прошлое, помнишь?
— Конечно, просто прошел почти год, как…
— Я потеряла ребенка? Я знаю, Грэм, спасибо, — отрезала Тина, начиная потихоньку терять терпение. — Мне нравится общаться с Уильямом — это мой лучик счастья. Ты же хочешь, чтобы я была счастлива?
Грэм медленно кивнул.
— Больше всего на свете. Ты, как никто, это заслужила.
— Отлично, тогда можно я закончу читать письмо?
Грэм соскользнул со стула.
— Тогда я пока пойду открою.
Тина перевернула лист бумаги.
— О, боже! — воскликнула она, схватившись рукой за грудь.
— Что случилось?
— Крисси и Джеки поженились! Пару недель назад, в местной часовне, только они вдвоем. Как романтично! Уильям говорит, он получил по почте фотографию, и они оба просто светятся от счастья. Я так за них рада! Похоже, Крисси наконец смогла отпустить память о Билли и двигаться дальше. Теперь с ней точно все будет хорошо. Джеки прекрасный человек.
У Тины защипало в носу, и она громко шмыгнула.
— Подумать только!
Грэм стоял позади нее, опустив руки ей на плечи. Она откинулась назад, прижавшись к нему, и Грэм поцеловал ее в макушку.
— Спасибо, Грэм.
— За что?
— За твою заботу. Хоть ты и мнительней, чем отец, брат и офицер полиции вместе взятые, я все равно это очень ценю.
Посмеиваясь, он прикрыл за собой дверь и послал ей воздушный поцелуй через стекло.
Тина вернулась к письму Уильяма. Прочитав последний абзац, она чуть не свалилась со стула. Лицо и шею залил румянец, а затылок обдало жаром. Она была рада, что Грэм успел уйти.
В преддверии Рождества магазин всегда был полон народу, и сегодняшний день не был исключением. Все активно торговались, стараясь сбить цену, и магазинчик гудел. В крошечный зал набилось пять-шесть посетителей, и внутри стало не протолкнуться. Люди были закутаны в толстые зимние пальто, а половина из них еще и возила за собой громоздкие тележки. Тина с трудом протиснулась между покупателями, чтобы вывесить еще несколько вещей. Она заметила, как один из ее постоянных клиентов — пожилой мужчина — разговаривает с другим покупателем. Тому было лет за восемьдесят, и говорил он громким зычным голосом, хоть и немного скрипучим. На нем была фетровая шляпа и толстые очки в темной оправе. Хотя он немного сутулился, было видно, что когда-то он был очень высоким. Он вытащил из кармана заляпанный полинявший платок и вытер нос, затем снял очки и потер слезящиеся глаза. Старик явно не брился уже несколько дней, а судя по запаху, не мылся еще дольше. Его толстые пальцы размером с сардельки посинели от холода, а руки были покрыты нарывами. Несмотря на свой огромный рост, выглядел он очень несчастным и беспомощным, и Тине стало его жаль. Он бродил вдоль рядов с одеждой, тяжело наваливаясь на трость.
— Вы что-то конкретное ищете? — вежливо спросила Тина.
Он обернулся, и она увидела, что белки его поблекших голубых глаз пожелтели, а зрачки покрылись пеленой.
— Нет, просто смотрю — какое-никакое занятие.
— Что ж, дайте знать, если смогу вам чем-то помочь.
Он кивнул и повернулся обратно к стойке с одеждой. Тина взяла стопку старых потрепанных книг в мягкой обложке и начала расставлять их на полке. Старик между тем снял со стойки костюм и, держа его на расстоянии вытянутой руки, принялся внимательно разглядывать.
— Бог мой! — воскликнул он, не обращаясь ни к кому конкретно. — Вы до сих пор его не продали?
Он вернул костюм на место, а Тина между тем продолжала возиться с книгами. Она думала о последнем письме Уильяма и о том, как здорово, что Крисси и Джеки наконец-то поженились. Оба вынесли за свою жизнь столько страданий, и Тина радовалась, что теперь они смогут счастливо прожить остаток дней друг с другом. А ведь этого бы никогда не случилось, не найди она письмо в этом костюме…
Тина застыла и проиграла в уме то, что она только что видела. Она свалила неразобранную стопку книг на полку и обернулась, ища глазами пожилого мужчину. Крошечный магазин был забит до отказа, и у нее ушло несколько секунд, чтобы понять, что его нет. Тина распахнула дверь, впустив с улицы арктические порывы ветра, и увидела, как он осторожно удаляется по обледенелому тротуару.
— Простите! — крикнула она. Ответа не последовало.
