Ознакомительная версия.
– Постой. – Я задумался, пытаясь увязать его слова с событиями последних часов. – Но обруч из головы Сюртукова сейчас у Адама.
– Значит, надо отправить за экспертом опергруппу, – просто ответил Красавчик. – Слышишь, Сидоров? Майор, ты где?
– Здесь я, – выходя из туалета, сказал милиционер. – Послать группу… Я слышал. За кем?
– Слышал называется! – Напарник фыркнул. – За Адамом Арнольдовичем. Знаешь такого?
– Сейчас позвоню дежурному, – пообещал Сидоров, – и его привезут.
– Нет, ты не понял. – Красавчик покачал головой. – Эксперта придется «брать».
– С чего вдруг? – Майор нахмурился.
– С того, что мы потеряли след старушки и теперь не имеем другого выхода, – терпеливо пояснил я. – Адам не только успел расшифровать принцип действия прибора, но и умудрился передать информацию нашим загадочным покровителям. Потому бабка сюда и пришла.
– Женщину «пасли» с того момента, когда она рассталась с Василием у его подъезда, – возразил внезапно объявившийся за моей спиной Паша. – Как ей могли дать адрес? Она не разговаривала ни с кем из посторонних и не исчезала из поля зрения моих ребят ни на секунду.
– Как сейчас? – ехидно спросил Красавчик.
– Товарищ полковник, – негромко обратился к Павлу выросший за его плечом сотрудник, – та штуковина в дальней комнате проявляет признаки активности…
Паша кивнул и направился за офицером. Мы не стали погружаться в пучину излишней скромности и, не спрашивая разрешения, двинулись следом. В последней комнате действительно что-то было. И активность оно проявляло не столь безобидную, как казалось на первый взгляд.
– Что это за безобразие? – озадаченно произнес Красавчик, осторожно приближаясь к «штуковине».
– Стой на месте, – негромко приказал Павел. – Я сейчас вызову саперов.
– Сами разберемся. – Мой напарник беспечно махнул рукой и подошел к устройству вплотную.
На первый взгляд перед нами стоял самый обычный жестяной ящик, плотно закрытый и опечатанный, но в боку этого контейнера было видно небольшое окно, через которое пробивался свет. С каждой секундой свечение разгоралось все ярче, и через минуту на оконце стало невозможно смотреть. Я невольно прикрыл ладонью глаза и сделал шаг назад.
– По-моему, с вызовом саперов мы опоздали, – пробормотал Сидоров и тоже попятился к выходу.
– Немедленно эвакуировать жильцов! – распорядился Паша, и его помощника словно сдуло ветром.
– Уходим? – спросил я.
– Не паникуй, – строго приказал Красавчик. – Мы сможем протащить эту коробку через двери?
Я осмотрел узкую дверную коробку и отрицательно покачал головой.
– Но сюда же ее как-то втащили! – возразил Паша в ответ на мой молчаливый отказ.
– Возможно, ее собирали уже на месте, – предположил я. – Надо уходить. Может рвануть в любой момент.
– Столько добра пропадет. – Красавчик махнул рукой в сторону прочих комнат объединенной квартиры. – Жалко ведь…
– Тебе жить надоело?! – сжимая кулаки, заорал я. – Выметайся отсюда немедленно!
– Я же говорил, что тебе надо вздремнуть, – холодно ответил напарник. – Смотри, совсем нервы сдали…
– Ты действительно иди найди Ирочку и помоги моим ребятам эвакуировать жильцов, – с участием похлопав меня по плечу, предложил Павел. – А мы попробуем чего-нибудь сделаем. В технике мы с Красавчиком разбираемся получше тебя…
Так стыдно мне не было никогда в жизни. Я густо покраснел и, не в силах от сжавшей горло обиды произнести ни слова, уселся в кресло перед единственным в этой комнате компьютером. Чтобы скрыть от друзей перекосившую лицо гримасу, я уставился в серый экран и невольно нажал кнопку включения. Машина загрузилась невероятно быстро. Буквально через пару секунд на дисплее появилась заставка программы, все надписи которой были сделаны на двух языках. Русском и «арабском». Я щелкнул по клавише «ввод», и компьютер ожил. Деловито сменяющие друг друга «окна» открывались, выполняли какие-то действия и тут же закрывались совершенно без моего участия. По нижней части экрана бежала строка, информирующая о ходе выполнения программы. Не успел я сообразить, что происходит, как компьютер выдал красочную заставку в виде развевающегося красного полотнища, центр которого украшал «Веселый Роджер». Сверху и снизу от пиратского штандарта высветился двуязычный вопрос:
«Вы действительно намерены ликвидировать станцию?»
Я лихорадочно набрал «нет», но программа на мою попытку отреагировала довольно странно. Извечный символ каперов щелкнул челюстями, постучал одной из скрещенных костей себя по темени, словно показывая, насколько я глуп, раз затеял самоликвидацию такого ценного стратегического объекта, и вместо заставки на экране появились три пары крупных цифр.
– Четыре минуты и пятьдесят секунд, – сообщил я товарищам. – Идет обратный отсчет.
– Отлично! – заявил Красавчик, потирая руки. – Хуже всего неопределенность. Ну-ка, потеснись!
Он бесцеремонно отодвинул меня в сторону и уселся за компьютер сам.
К исходу четвертой минуты Красавчик по-боцмански выругался.
Когда закончилась третья минута, Паше доложили о том, что из трехсот квартир дома очищены лишь двадцать.
На исходе второй минуты мой напарник торжественно нажал «ввод» и замер в ожидании результата.
Никакого результата не последовало. Таймер продолжал перебирать десятые доли и целые секунды, словно никто ему ничего не приказывал.
Вопреки моим предположениям, Красавчик не стал тратить оставшиеся мгновения на ругань, а попросту вынул из кармана пульт прибора для экстренных перемещений.
– Как насчет Южного полюса? – спросил он скорее самого себя, чем нас, и немедленно нажал кнопку активации телепорта.
Мы с Павлом едва успели отвернуться и крепко зажмуриться. Свет яркой, словно молния, вспышки ослепил нас, проникнув даже сквозь опущенные веки, и тут же погас. В комнату вернулась прежняя степень освещенности, и, открыв глаза, мы обнаружили, что зловещий ящик исчез. Я с облегчением вздохнул и покосился на экран компьютера.
«Удачного дня!» – высветилось вместо обнулившегося таймера.
– Вам того же, – едва сдерживая злость, сказал я.
– Боюсь, что Красавчика мы потеряли, – тихо сказал Паша. – После нарушения связи с управляющим блоком бомба должна была сдетонировать сразу. Это обычная мера предосторожности.
– Не каркай! – отчаянно помотав головой, сказал я. – Не может этот прохиндей так просто погибнуть! Не его стиль! Ты же знаешь, насколько щепетильно он относится к постановке сцен со спецэффектами. Он всегда точно знает, что делает. Для него вообще главное, чтобы было красиво! В этом вся его суть…
Ознакомительная версия.
