В общем, мне понравилось.
Пролистав грязное меню, я ткнул два раза пальцем в непонятные названия и добавил вслух:
– И большой стакан молока.
Бармен скривился, но ничего не сказал. Через минуту он появился снова, подстелил под стакан салфетку не первой свежести и плюхнул рядом две тарелки. На одной лежало нечто, напоминающее заплесневелую пшенную кашу. На второй еще шевелящийся кусок мяса.
– Тридцать пять за молоко. Пять за все остальное.
Кажется, я заказал не самые дорогие блюда.
Выложив на стол вышеназванную сумму, я с трудом подсчитал, что если дело пойдет так дальше, то к завтрашнему утру я буду иметь минусовой кредит. Но так или иначе, деньги заплачены, еда ждет.
Каша ничего. Твердая и сухая. И наверняка не свежеприготовленная. Пришлось вежливо отказаться. А вот второе блюдо ничего. Я долго гонял по тарелке улепетывающий от вилки кусок, пока сидящий рядом сосед не рубанул беглеца кулаком. Я даже не обиделся, что мою еду трогают руками. Зато кусок остановился и позволил себя разрезать на несколько кусков. После чего, правда, все началось сначала. Но я парень не промах, смысл уловил. Прихлопывал каждый кусок по отдельности и, пока тот очухивался, отправлял его в рот. Вкусно и питательно. Единственный недостаток в том, что после принятия данного блюда в животе начались гонки на выживание. Потерпев такое нахальство минут десять и поняв, что долго не выдержу, я забежал в туалет и выкинул из себя ненавистные куски. Они весело запрыгали и навсегда исчезли из моей жизни.
После этого мучительного выбрасывания денег я вернулся на место, чтобы допить молоко. Как того следовало ожидать, на столе не было стакана, а за столиком недавнего мужика. Желание собирать информацию пропало. И, кажется, я расстроился.
В кармане осталось пятьдесят брюликов. Не густо. Особенно если учесть, что добираться до казино придется на лифте. Еще десять.
Казино встретило меня перезвоном игральных автоматов, шелестом карт, криками крупье и предсмертными завываниями проигравших посетителей.
Когда я менял оставшиеся деньги, служащий посмотрел на меня так, словно ничего противнее он в жизни не встречал. Пришлось ответить ему тем же. За что он оставил себе преждевременные чаевые и бросил мне три фишки.
И это все, чем мне придется начинать новую жизнь?
Пошлявшись мимо азартных игроков, я присел за рулетку.
– Делайте ставку, благородные господа. – Странное какое—то обращение. Но мне нравится.
Я поставил десять на красное.
– Восемнадцать черное.
Я ставлю десять на черное.
– Восемнадцать красное.
Я плюю на все и ухожу. А кто—то подумал, что сейчас мне попрет выигрыш? Ночные Охотники не шулера, да и к везунчикам нас отнести можно с трудом. Теперь передо мной стоит только один вопрос: как лучше просадить последние брюлики и отправиться на большую дорогу? Грабить, чего же еще.
Рядом со мной раздался выстрел, я присел. Но на сей раз все обошлось. Просто какой—то мужик просадил все деньги и пустил себе заряд в висок. Неприятное зрелище. Только плечи и кусочек скальпа. А все остальное сплошная дырка.
Самоубийцу быстро убрали, но на его место никто не встал. Я знаю это поверье. Если хочешь остаться при последних, никогда не становись на место, обагренное кровью.
Но лично я никогда не верил приметы. Да и стоит ли расстраиваться из—за последних десяти брюликов.
Я бросил жетон в щель и дернул ручку. Повернулся и пошел на выход под ехидную улыбку служащего за окошком. Но чем ближе я приближался к окошку, тем большее меня одолевало любопытство. Ведь должно получиться. Зря что ль я расковырял пальцем титановый корпус и сломал ограничитель выигрыша.
Ответом мне был мелодичный перезвон. И вздох восхищения пронесся вокруг. В общем—то и не восхищения, а черной зависти. Потому что по всем правилам казино любое количество жетонов, выпавших из аппарата при игре, даже если аппарат сломался, является выигрышем.
Ну а дальше я двинулся по кругу. Сейчас главное не останавливаться. Пока хозяева сообразят, что здесь дело нечисто, пока решат, что предпринять, надо успеть обчистить казино на кругленькую сумму.
Остановиться вовремя – трудная задача. Особенно когда прет удача. Но я не падок до монет. Найдя то количество, что выиграл, достаточным, я закончил игру и вывалил в окошко приличную кучу.
– Здесь примерно на три миллиона брюликов, – обратился я к выпучившему глаза служащему. – Если ты сейчас же выдашь мне два с половиной, все остальное останется тебе. Соображай быстрее.
Но парень и так уже сообразил, в чем дело, и совал мне в руки пачку банкнот. Такой сервис мне нравился.
Уже запрыгивая в лифт, я увидел, как в казино с другого конца зала вбегает с десяток людей в строгих оттопыренных костюмах. Группа быстрой разборки.
Но лифт уже уносил меня на нижние этажи гигантского мегаполиса.
Я снял номер в лучшей подземной гостинице, заказал нормальную пищу и развалился на широченной кровати.
Хорошо чувствовать себя нормальным человеком.
Подтолкнув поближе пульт управления прелестями жизни, я притушил свет, включил музыку, а затем и местное телевидение. По всем каналам шла реклама завтрашних торгов.
– Только раз в году! Посетите наши торги! Широкий выбор разнообразных товаров! На любой вкус! – надрывался телевизор.
Я стал подремывать, когда началась демонстрация так называемого товара. И последнему дураку после первых же кадров стало бы ясно, какой товар предлагается на завтрашних торгах.
– Лот номер три. Мужчина сорока лет. Физические данные… Лот номер четыре. Женщина тридцати пяти лет…
Неприятно засосало под ложечкой. Зеркальный мир напомнил мне о событиях шестилетней давности. Когда я, вот так же. как и эти несчастные, являлся предметом купли—продажи. Захотелось выключить телевизор, но долг Охотника заставлял смотреть дальше. Вполне вероятно, что и моя девчонка попадет в число продаваемых. Но время шло. Мелькали кадры. И я не видел знакомого лица с голубыми глазами и упрямо сжатыми губами.
– Можно? – Молодой парень в белом берете протиснул в двери коляску с едой.
– У вас всегда так долго обслуживают? – чисто для проформы спросил я, пялясь в экран.
Парень ничего не ответил. У него такая работа. Ничего не отвечать. Только улыбнуться, получая чаевые. Причем весьма приличные. Стоимость моей «ласточки». За такие деньги можно быть и поразговорчивее.
– Слабоват у вас товар нынче, – заметил я, стараясь не слишком напрягаться на вопросе. Замечание для себя.
– Так это для верхних этажей, сэр. – Уже кое что, но не совсем. Посмотрим, насколько парнишка быстро соображает. Еще двести, нет, пожалуй, ста брюликов достаточно.
