— Правда? Я долго наблюдал, пока вы думали, будто я мерзну и дрожу в ожидании вышей защиты. Однажды я уже управлял лодкой. Это не очень-то и сложно. Надо понимать всего несколько кнопок, а одна позволяет духу внутри работать самому по себе.
— Даже автопилот требует некоторого управления.
— Неужели? Думаю, вы подскажете мне. Посмотрим.
— Послушай, Хомат, подумай, что будет, — попытался убедить его Этьен,
— если мы не вернемся? Наши друзья на станции отправятся искать нас. Они найдут наш корабль и тебя.
— Возможно. Если это произойдет, я опять стану жалким и трусливым маем. Я объясню, что вас убили на, а я, Хомат, не зная, что делать, вернул священную лодку владельцам. Думаю, они позволят забрать мне металл да еще похвалят за храбрость и преданность.
— Даже если предположить, что ты сможешь управлять лодкой, — сказала
Лира, — как ты сможешь провести через ее Топапасирут без помощи тсла или жителей Джакайе?
— Думаю, они тоже поверят моей истории. А если нет, то я использую другие способы убеждения. — Хомат кивнул в сторону горы металла. — Тсла тоже торгуют. Они не устоят против обещания богатства. Не все волосатые только сидят и размышляют о смысле жизни. Они работают в своих лавках, на полях, а когда спускаются к Скару, деньги им тоже нужны. К тому же есть еще одна причина моей уверенности.
— Еще одна причина?
— Один старик, торговец из По-Раби, опередил вас. Он добрался до этот места без источников молний, без удивительной одежды, как та, которую вы мне дали, без священной лодки, он побывал здесь и вернулся в По-Раби с доказательством открытия. С вашими знаниями под моим командованием мы доберемся до По-Рабы. Но зачем говорить о случае, если вы не вернетесь? Я не держу на вас зла, и мне необходима ваша сила, чтобы загрузить волшебную лодку. Тогда и посмотрим. Было бы проще, если бы вы согласились помочь мне вернуться в Скатанду. Возможно, я даже верну вам вашу лодку. У вас не будет этих собранных вами бесполезных камней и сорняков, но останутся их снимки. Ясно одно; у вас нет иного выбора, вы должны помочь мне. Если нет, я потрачу несколько больше времени на погрузку металла с помощью этого дикаря. — Хомат указал на Йулура. — Я все равно это сделаю. А вас тогда мне придется убить.
— Мы с Йулуром поможем загрузить тебе корабль, — пообещала Лира, пытаясь скрыть свою злость, — но без Этьена, у него может открыться рана.
— Тогда ты опять ее заклеишь.
— Не думаю, что это удастся. По крайней мере, не так легко с нашими инструментами.
— Нет. Тсла работает с тобой или умирает прямо сейчас. Я не могу следить за ним, пока он будет сидеть и ждать момента, чтобы застать меня врасплох.
Этьен подался вперед.
— Я буду осторожен, Лира, не волнуйся. Я могу надеть ремень и работать левой рукой.
— Наши образцы… — в отчаянии произнесла женщина. — Все, что мы с таким трудом собрали, что позволило бы нам начать складывать целостную картину этого неизвестного мира. Все выбросить!
— От них все равно не будет никакого проку, если мы погибнем, — заметил Этьен.
— Неглупая мысль, — одобрительно заметил Хомат. — Да я и не считал вас глупыми. — Он опять взмахнул оружием. — Мне здесь не нравится. Давайте поторопимся.
Хотя Этьен работал очень осторожно, боль не оставляла его.
Кровотечение не возобновилось, но у Лиры болело сердце, когда она смотрела, как он поднимает тяжелый сплав и тащит его к судну.
Хомат наблюдал за работой молча, судя по всему, угрызения совести его не мучили. Нижний отсек был уже полон, и они начали складывать куски металла на вторую палубу. Йулур носил грузы вдвое больше людей, и работа шла очень тихо.
Через несколько дней обессиленная, вспотевшая в своем термокостюме
Лира рухнула на землю и угрюмо сказала Хомату:
— Больше наше судно не выдержит.
— Нет, там есть еще свободное место, — настаивал тот. — Вы должны продолжать.
— Слушай, Хомат, металл очень тяжелый. Если ты положишь еще и на верхнюю палубу, то нарушишь устойчивость судна. И драгоценный металл всего мира не поможет тебе, если ты перевернешься на середине Скара.
Женщина задержала дыхание и опустила глаза. На самом деле их корабль выдержал бы еще тонну с лишним, но она сомневалась, что Этьен выдержит еще один день работы.
Хомат колебался, наконец согласился.
— Хорошо. Хватит, этого достаточно, чтобы купить пару городов. К тому же я всегда смогу вернуться сюда за новой партией.
— Прекрасно, — отозвался Этьен. — Теперь позволь нам помочь тебе поймать удачу, чтобы наши с тобой пути поскорей разошлись. К сожалению, это произойдет не очень скоро.
— Если ты собираешься оставить лодку себе, — добавила Лира, — довези нас хотя бы до Турпута. Мы найдем, на чем добраться оттуда до станции.
Когда мы окажемся там, ты уже будешь на полпути к Гроаламасану.
— А что потом? — подозрительно спросил Хомат. — А потом вы соберете своих друзей и с огромным количеством вашего страшного оружия устроите погоню за бедным Хоматом, убьете его и украдете его славу. — Он крепче стиснул пистолет.
Лира медленно поднялась с земли.
— Хомат, не будь дураком.
— Это не входит в мои намерения.
Этьен попятился к массе чужеземного металла, споткнулся, и жена бросилась к нему на помощь, не отрывая взгляда от оружия.
— Теперь не нужно бояться этого, Хомат. Мы не станем гнаться за тобой. Дело того не стоит. Не стоит оно и нашего судна. Мы всегда можем раздобыть другое.
— Можете?
Лира, хорошо изучившая психологию маев, видела, что Хомат прилагает огромные усилия, чтобы завести себя и выстрелить. Убийство Тилла — это одно. Маи и тсла не любили друг друга и часто воевали между собой. Но убийство людей с другой планеты — совсем другое. Здесь были замешаны могущественные духи, и Хомат не чувствовал уверенности. Но он был готов совершить убийство. Лира видела это по его глазам, по его позе, по его голосу. Маленький костлявый лысый гуманоид-дикарь собирался хладнокровно убить двух людей на вершине своего мира, под потолком из древнего льда, в то время как за их спинами находилась загадка, которую им никогда не придется разгадать.
— Я буду держать раба, — торжественно заявил Хомат и жестом указал на
Йулура, стоявшего рядом. Молодой гигант тсла выглядел обеспокоенным и смущенным. — Я использую его силу для возвращения домой. Его я не боюсь, но вам не доверяю. Я не могу все время бодрствовать, чтобы следить за вами. Как только я усну, вы забудете все свои обещания и сбросите бедного
Хомата в Скар поискать удачу среди рыб. Я родился не для того, чтобы стать кормом для рыб. Это не для великого, отважного Хомата. — Он прицелился из пистолета.
