Арсений поднял голову…
Не повезло. Церковь стояла на отшибе, была надежда появиться на Острове незаметно, но вот — не получилось. Журбин увидел, как вместе с лестницей от крыши отваливается дед Григорий. А рядом с ним Тимоха во всю дурь орет.
Не повезло.
Понесло же Тиму с дедом конкретно в этот момент крышу ремонтировать… Не полезли бы — Арсений и Миранда выбили бы дверь в церквушке и незаметно прошли до дома бабушки Фаины. Тамару бы у нее спрятали, Киреева «поспать» на лежанке уложили.
Но вот не повезло. На крик Тимохи сбегались все островитяне. Журбин, Тамара и непонятный мужик с Мирандой внутри вернулись в тот же день, когда отец Арсения повез его на снегоходе к тракту. Тот Кого Не Может Быть «попросил» портал отправить их на Остров в день выезда с Пустоши. Напарники решили притвориться перед родней Фаины, что никуда не уезжали, а попросту прокатились вместе с Николаем до трассы и назад вернулись. Так было б проще и обошлось без объяснений — откуда уехавший парень взялся, почему… Отсутствия Арсения на Острове земляки шаманки могли и вовсе не заметить.
— Может быть хотя бы Тамару в церкви спрячем? — поморщившись от боли в отбитом плече, предложил Журбин.
— С ума сошел? — негромко поинтересовался Киреев-Хорн. — Она здесь околеет, холодно.
По единственной улице островного поселения уже неслась толпа. У дома деда Гриши бегущие люди разделились, отец Егорши с сыновьями помчался Тимофею помогать — подхватили деда на руки, понесли его к Фаине. Прочие бежали к церкви. Разглядев к т о прибыл, Борис Завьялов убрал пистолет в наплечную кобуру.
— Неудачно получилось, Сеня, — буркнул Киреев-Хорн. — Переполох наделали… Давай-ка спрячем куда-нибудь Киреева — странностей и без непонятного мужика хватает, я телепортируюсь в Тамару.
Фаина накладывала лубок на сломанную ногу деда Гриши. Журбин телепатическим приказом отправил открытого деда в глубокий обморок, но остался возле знахарки — боль была сильной, иногда Григорий Николаевич начинал постанывать и тогда Сенька вновь р а б о т а л.
Помимо Журбина и Тамары-Миранды, в гостях у бабушки собрались все завьяловцы, кроме Антонины. Стояли и сидели на лавках молча, под руку не лезли. Ждали, пока бабушка закончит.
Молчала и Фаина. Журбин предполагал, что шаманка на него с расспросами сразу же накинется, но старая ведунья только хмурилась да над поломанной ногой трудилась.
Шагая от церкви до дома бабушки Фаины, Журбин и Хорн успели рассказать друзьям, как оказались на Острове раньше, чем от трассы вернулся отец Арсения. Шаманка этого рассказа не слышала, но почему-то так и не спросила путешественников, не проявила любопытства. Наматывая на лубок бинты, Фаина вовсе не смотрела Арсения.
Когда закончила, встала с лежанки, где остался спать дед Гриша и строго поглядев на Журбина сказала:
— Ты убивал.
«Обаньки! — пришел от Тамары-Миранды мысленный возглас. — И как интересно, она это узнала?! Ты ж для нее невидимый!»
«Фаина видит ауру, — расстроено ответил телепат. — Могу предположить, что нечто в цветах моей ауры изменилось».
Мысленный разговор с наставницей Журбин «транслировал» для всех завьяловцев. Знал, что Фаина терпеть не может, когда при ней кто-то производит мысленный обмен, предпочитала вслух общаться, но времени на рефлексии и реверансы не было. Арсений чуть наклонил голову и твердо произнес:
— Пришлось. Я защищался. Тамару защищал.
Шаманка слабо взмахнула рукой — мол, говори, говори, слова все стерпят, — отошла к столу и, повернувшись к Журбину спиной, начала прибирать в коробку мази и бинты.
— Если бы я не защитил твою внучку, Фаина, мы не вернулись бы сюда. Извеков и Иная решили использовать Тамару как племенную самку. Хотели получить от нее потомство телепатов-колдунов. А потом Тамару уничтожили бы. Выбросили из тела в никуда.
Журбин рубил короткие предложения как топором махал. В углу горницы судорожно вздохнула Зоя. Марья, которой грозила подобная судьба, тихо пискнула и невольно придавила, сидевшего у нее на коленях Василия-Жюли. Кот зашипел.
Фаина стояла словно каменная. Все еще спиной к Арсению.
— Ты не хочешь меня спросить, как твоя внучка в иной реальности поживала? — негромко спросил бабушку Журбин. — Ее чуть замуж не выдали, Фаина… Кажется, против воли.
О том, кто стал бы мужем Томы, телепат сказать не успел. В сенях избы затопали шаги, дверь распахнулась и в горницу ввалился его отец с ошарашенным лицом. (Николай три часа назад расстался с сыном на парковке дальнобойщиков, Арсений-Миранда на его глазах к кафе потопал, но как-то оказался дома раньше него!) Из-за плеча Косолапова выглядывала озабоченная физиономия Егорши.
Занятно получилось. Журбин только-только собирался рассказать о «дубле» парня, вспоминал о нем как о женихе любимой девушки. Глядь! Егор и сам нарисовался. В самый, можно сказать, душещепальный момент.
От неожиданности Арсений не успел взять эмоции в узду, а поскольку продолжал удерживать «селекторную» связь с друзьями, его ощущения окатили всех присутствующих. На Журбина с недоумением прищурилась Зоя, левый уголок губ ее сына Ивана уполз в усмешке вверх… Прочие глядели на него встревоженно…
Друзья почувствовали РЕВНОСТЬ.
Все почувствовали, каждый. Журбин успел прихлопнуть чувство, но отголосок докатился даже до Егора.
Парень удивленно поглядел на Арсения. Нахмурился непонимающе.
Ситуацию опытно разрулил глава поселения Борис Завьялов:
— Прости, Егор. Нам надо поговорить, ты не мог бы нас оставить?
В упор смотря на Журбина, Егор попятился к двери… Догадываясь, что нужно как-то смикшировать возникшую неловкость, — приятель Егорша не понимал, что происходит! — Арсений неловко улыбнулся:
— Я потом к тебе зайду, Егор. Поговорим. — И адресно отправил для Тамары-Миранды: «Черт… Неудобно получилось».
«Неудобно? — хмыкнула напарница. — Ну-ну… Попридержи гормоны, парень!»
От Миранды не укрылось, как Арсений мучается вопросом — а в этом мире его друг Егор так же влюблен в его девушку?! Они — соперники?!
Внучатый племянник колдуньи осторожно прикрыл за собой дверь. Взгляды всех присутствующих сконцентрировались на смущенном телепате…
— Тамару собирались выдать замуж за него, — поморщившись, сказал Журбин.
— Эвон как, — пробормотала бабушка.
Большой Совет, проводимый в избе читальне, решили не затягивать. Известия, принесенные путешественниками требовали более детального осмысления, но Хорн настаивала — промедление недопустимо. И проскочили, так сказать галопом по Европам. Жюли лишь попросила современницу детально осветить проблему — как двум Тамарам и переподчиненному телу Журбина удавалось извергнуть внедренные интеллекты без инструментальной поддержки?! Француженка и диверсантка пытались сообща найти хоть нечто подобное в их времени, спорили, но не находили информации даже о проведении экспериментов.
