Руиз исследовал лежавшие в открытом ящичке ошейники.
— Твоя кротость впечатляет, — заметил он ехидно.
— Но из нас двоих ты пока что действительно оказался лучшим, — рассудительно ответил Публий.
Руиз взглянул на Олбани.
— Принеси старые ошейники, — попросил он.
Евфрат заговорщицки улыбнулся и пошел на корму. На гладкой физиономии пленника отразился слабый намек на тревогу, и Руиз от души этому порадовался. Но лицо его осталось невозмутимым.
Вернулся Олбани, неся ошейники, которые надевали командир и генш. Агент протянул руку и взял ошейник чужака.
— Ты прав, — обратился он к Публию, — нам придется временно стать союзниками. Чтобы показать тебе, что я с этим примирился, я даю тебе не тот ошейник, который ты надевал на генша, — незачем твоим тонким и нежным ноздрям вдыхать эту оскорбительную вонь.
Тревога на лице пленника сделалась явной.
— Нет-нет, — зачастил он. — И слышать об этом не хочу. Я принес куда более красивую пару, которая гораздо больше подходит двум таким стильным джентльменам, как мы с тобой.
— Надень ему ошейник, — скомандовал Руиз. Публий отпрянул, до предела вжавшись в кресло.
— Неужели ты не доверяешь мне даже в таких мелочах?
— Не доверяю.
— Тяжелый ты человек, Руиз. — Публий застонал от досады.
Олбани защелкнул на нем ошейник, и, как показалось Руизу, самоуверенности у пленника поубавилось. Бывший агент обнаружил, что сей факт доставляет ему колоссальное удовольствие. Морщась от пропитавшей металл и пластик вони, он сам напялил ошейник генша.
Публий дрожащими пальцами принял у Олбани пульт управления ошейником. Руиз подумал, а не имел ли его ошейник какой-либо дополнительной ловушки, которой теперь так боялся враг. Или, может, непредвиденное развитие событий, помешавшее ему совершить очередное предательство, выбило его из колеи?
— Включи ошейник, император Публий, — велел агент, взяв свой собственный пульт.
— Руиз… — начал тот мягким рассудительным голосом.
— Делай что говорят, — перебил его хозяин положения. — А то я тебя убью — и делу конец.
Публий открыл рот, потом захлопнул его и, наконец, кивнул. Оба включили свои ошейники, и те защелкнулись. Руиз закрепил пульт в специальной петле на самом ошейнике и убрал осколочное ружье в чехол.
— Ну, — обратился он к непрошеному гостю, — разве тебе не полегчало?
Сам он чувствовал, что у него прямо гора с плеч свалилась. Он начинал надеяться, что справится и с этой ситуацией.
— Да, конечно, — мрачно отозвался Публий. — Вне всякого сомнения.
Сзади в темноте зашевелился молодой генш, чем и привлек внимание бывшего хозяина.
— Как ты убедил его снять ваши ошейники? — спросил создатель монстров, присматриваясь к инопланетянину.
— Это как раз было нетрудно, — ответил Руиз. — Так, рассказал ему про тебя кое-что.
Публий скорбно улыбнулся:
— Опять насмешки, Руиз. По крайней мере, обращайся со мной достойно.
— Да ради бога. Иди к коммуникатору и вели своим людям убираться.
Публий тяжело поднялся и подошел к переговорному устройству. В приказах, отданных им своим людям, Руиз не заметил никакого подвоха, но это, впрочем, ничего не значило. Пленник обернулся к Руизу:
— И что теперь?
Руиз несколько растерялся из-за отсутствия какого бы то ни было сопротивления со стороны Публия — это было настолько же странно, как если бы солнце в одно прекрасное утро взошло на западе.
— Теперь поедем и заберем моих рабов. Молодой генш выполз из угла:
— А ты меня отпустишь? Ты обещал сделать это, если будет возможность.
Руиз с сожалением покачал головой:
— Извини. Мне могут и дальше понадобиться твои услуги. — Он оценивающе взглянул на Публия.
Пленник побледнел.
— Это существо недостаточно обученное. Ты и так уже, наверное, причинил непоправимый вред моему Юбере… — Рука его потянулась к ошейнику. — И кроме того, я уничтожу нас обоих, если ты посмеешь копаться в моем мозгу.
Руиз вздохнул. Он вовсе не рассчитывал, что молодой генш сумеет изменить сознание Публия, не причинив его мозгу серьезных повреждений. Та форма императива, которая позволяла создателю монстров полностью владеть своим разумом, наверняка неизмеримо превышала возможности нетренированного генша. Он бы с удовольствием помучил врага еще немножко, но если тот продолжает верить в неисправность второго ошейника, то может с отчаяния выкинуть что-нибудь неожиданное.
— Ладно, я тебя утешу, — изрек агент. — В ошейнике чужака мы обнаружили монолиновую прокладку. Мы убрали ее до того, как убедили малыша, что в его же интересах всемерно нам содействовать.
Публий резким хищным движением вскинул голову:
— Откуда мне знать, что ты не врешь?
— Дай-ка ему это, Олбани. — Руиз вытащил кубик с записью, сделанной во время беседы с молодым геншем, и перебросил его напарнику.
Пленник привычным движением активировал кубик. Свет, исходивший от маленького экранчика, неровными бликами падал на его лицо. Руиз прислушивался к тихим звукам собственного голоса. В конце концов Публий поверил, что ему говорят правду, и выключил запись. Он улыбался, явно обретя былую уверенность.
— Что ж, ты меня убедил.
Руиз почувствовал скрытое за этими словами глубокое презрение.
— Отлично. Все, что мне нужно, — это убраться с Суука. Если будешь играть честно, получишь свою марионетку назад. Попробуй еще раз обмануть, и я тебя прижму так, что мало не покажется. Просто из вредности. Помни, что ни ты, ни я не принадлежим к тому типу людей, которые имеют обыкновение выбалтывать все, что знают, поэтому поумерь свои амбиции и попробуй прислушаться к инстинкту самосохранения.
— Совершенно с тобой согласен. — Публий вернулся в кресло, его гладкое лицо источало доброжелательность.
Генш подполз поближе к свету:
— А теперь почему ты меня не отпускаешь? Создатель чудовищ присмирел и готов сотрудничать.
Публий расхохотался:
— Да потому что Руиз Ав не лучше меня. Его обещания стоят столько же, сколько и мои, и он ничуть не более милосерден или справедлив, чем я. Ты обречен на разочарования, юный генш, если решишь доверять этому человеку.
— Пока что он доказал, что достоин доверия, — ответил инопланетянин. — Он не сулил мне свободы, он только обещал сделать, что сможет. А ведь ему ничего не стоило соврать мне так же, как врал ты.
Сквозь обшивку донесся шум — это отшвартовывалась подлодка Публия. Отсоединение шлюза порождало странные булькающие звуки. Руиз ощутил внезапное побуждение и некоторое время ему сопротивлялся, но оно становилось все сильнее. Он чувствовал, что действовать сейчас так же, как действовал бы на его месте Публий, будет непростительной ошибкой. Это просто оскорбит источник его везения, чем бы он ни был. А везение ему еще ох как понадобится. Кроме того, ему пришло в голову еще одно; соображение, Здесь находился единственный генщ, который был способен привести двойника Юбере в рабочее состояние. Если Публий каким-то образом вернет себе контроль над инопланетянином, то Руиз с его кодовой фразой ему больше не понадобится.
