- Арес, а когда беженцы прилетели в Солнечную систему?
= По данным Амона, они прилетели через 18 лет после меня. Я ближайшие 300 лет после крушения был слеп и глух, выполняя последнее распоряжение адмирала о режиме маскировки. Он его отдал на тот случай, если реактор не взорвётся и корабль останется цел. Поэтому, я не видел прилёта беженцев и происходившего здесь боя. А просканировать систему сразу не успели. После выхода из режима маскировки я начал постепенное восстановление корабля. Почти половина корабля испарилась в результате обстрела его пауками. Да, корабль был повреждён сильнее, чем я тебе сказал, но я старался его восстановить. Мои дроиды излазили весь планетоид, но он оказался очень беден на металлы. Я лишь смог восстановить небольшое количество сенсоров, часть жилого блока и антенну гиперсвязи. За время режима маскировки почти вся органика превратилась в труху. О, если бы у меня был атомный преобразователь, я бы тогда восстановил полностью весь корабль в считанные годы. Но у меня его нет, только молекулярный синтезатор.
- Ладно, не переживай. Теперь у тебя будет столько металла, что ты сможешь построить целый флот таких, как ты. А Амон случайно не сообщил тебе, что за вторая база находится тут, недалеко от него?
= Недалеко от него находилась база стазис-хранилищ. На ней, в стазисе, находилось 50 тысяч представителей расы Арии. Все добровольцы. Они решили в стазисе перележать до того момента, когда раса начнёт возрождаться. Так сказать, хранилище биологического материала. Через 200 лет после переселения, во время второй расовой войны, беженцы с планеты Арвари, озверев от бессилия и злобы из-за утраченного былого величия, захватили один из внутри системников и взорвали это стазис-хранилище.
- Но на карте, предоставленной Бориславом, на этом месте отображается нахождение до сих пор действующего оборудования. Мы всё равно потом слетаем и посмотрим, что там осталось.
= Хорошо. Я буду наблюдать всё происходящее через сенсоры дроидов. А пока расконсервируйте корвет, он понадобится для обучения пилотов.
- Хорошо. - проговорил я и обратился к искину маяка: - Амон, расконсервируй корвет и четыре бота.
- Хорошо, уже приступаю.
Я повернулся к Таниз.
- Пойдём, пройдёмся по базе, осмотримся немного .
- Давай. - согласилась она, и взяв меня под руку, проследовала вслед за мной к выходу.
Ангар был самым большим помещением на базе. В длину около полутора километров и шириной метров восемьсот при высоте под двести метров, он занимал около 15% астероида. За ангаром находился законсервированный жилой блок на пятьсот человек, полностью оборудованный, с медицинским отсеком на пять медкапсул, небольшим развлекательным комплексом с бассейном и кафе. Заканчивалась база установкой под-пространственной связи. С шести сторон астероида, в небольших кратерах находились замаскированные антенны. Шесть антенн понадобилось для того, чтобы в случае выхода на связь не требовалось поворачивать астероид в нужную сторону. Также, это давало возможность прослушивать эфир во всех пространственных направлениях. Очень удобно, можно будет использовать эту базу для проживания тех, кто будет заниматься восстановлением дредноута. Только нужно будет завезти сюда побольше органики, так как она, как и на рейдере, не перенесла многотысячелетнего ожидания. Ничего, у нас впереди ещё достаточно времени.
Пока мы ходили и осматривали жилой комплекс с небольшими двух, трёх и четырёхместными квартирками, Амон доложил об окончании расконсервации запрошенной мной техники. Мы вернулись в ангар и перегрузили всех дроидов во главе с Кевином в корвет. Я захотел сам полетать на нём. А на ботах настроил автопилоты на перелёт во главе нашего буксира. Вот же техника! Не могут они летать самостоятельно, только после прямого приказа разумного. Проследив за вереницей кораблей во главе с нашим буксиром, мы, отдав распоряжение о постепенной расконсервации всего оборудования, погрузились в корвет и отправились ко второй точке.
Глава 7.
Второй астероид носил явные искусственные следы вмешательства разумных в свою структуру. Сквозь разрушенные перекрытия явственно просматривались разрушенные и исковерканные балки силового набора построенной внутри базы. Случившийся когда-то давно взрыв разорвал поверхность астероида, выбросив в открытый космос всё содержимое стазис-хранилища. Небольшая сила притяжения астероидов не дала далеко разлететься большему количеству капсул, притянув их обратно. И теперь они находились на поверхности этих замороженных обломков некогда большой и красивой планеты безмолвными свидетелями человеческой жестокости и чувства превосходства над другими. Но что же тогда отображалось на карте Борислава? Просканировав астероид, на мониторе высветилась точка, находящаяся чуть в стороне от взорванного хранилища. В ней присутствовала энергетическая активность. Направив туда корвет, мы зависли в десяти метрах от поверхности астероида. Кевин с двумя дроидами спустился на поверхность, чтобы осмотреть источник энергии. В небольшой пещере находился закрытый куб размером с морской транспортный контейнер. К нему тянулся силовой кабель от замаскированной на поверхности астероида солнечной батареи. Датчик на одной из стенок контейнера мигал, периодически отключаясь.
= Это хранилище банка данных. - проговорил Арес. - Оно ещё работает, хоть и с перебоями. Его необходимо доставить к нам. В нём данные хранятся на монокристаллических носителях. Возможно, какая-то часть информации, а может и вся ещё уцелела.
- Хорошо. Сейчас загружаемся и вылетаем.
Погрузка контейнера не заняла много времени. Он вполне легко помещался в трюм корвета. Дроиды подняли его на своих гравитационных двигателях, установили в трюм и подключили к одному из выводов энерго-узлов. Сразу после подключения индикатор на панели засветился ровным зелёным цветом, Сигнализируя о том, что содержимое находится во вполне исправном работоспособном состоянии.
Корвет показал высший класс во время перелёта. Нам удалось на половинной тяге разогнать корабль до четверти скорости света. На весь перелёт через треть системы у нас ушло четыре часа. При этом мы обогнали нашу колонну кораблей всего через 15 минут после начала полёта. Во время перелёта от одного астероида до другого нам не удалось насладиться полётом в полной мере. Но зато сейчас мы оторвались, как смогли. Это было великолепно, с такой скоростью мне нечего было сравнить. Даже поездка на машине моего друга на авто-треке на скорости 280 километров в час, считавшейся для меня пределом наземной скорости, и вызывавшей длительное время воспоминания эйфории от набираемого ускорения, блекла от ощущения этой мощи и скорости, которую выдавал корвет. И это мы шли на маршевых двигателях. А что же будет на разгонных? Мне пришли на ум воспоминания о перелётах на самолётах, когда я летел на север России. Это было совсем не то, абсолютно не те ощущения. Это невозможно передать словами.
