— Сны. В них я срывалась с крыши дома.
— Черт! — Вырвалось у Бат, — черт тебя дери, кукла! Почему ты молчала?
Я снова открыла глаза. Напугать меня сильнее, чем сейчас, было уже невозможно. В расширившихся зрачках охотницы, устремленных на меня, плескались ярость и боль:
— Так ты мой клон?
— Нет. Не совсем.
Каждое слово и каждая осмысленная фраза давались мне с большим трудом. Видимо, до охотницы это наконец-то дошло.
— Слушай, — горячо зашептала она, — ты все расскажешь мне, когда мы доберемся, поняла? — И тут же спокойным, резким голосом:
— Так, Табат, медленно вставай, опираясь на стену. Я буду все время крепко держать тебя за руку.
— Не могу.
— Можешь. Просто смотри на меня и только на меня, поняла?
Я почувствовала, как горячая, сухая ладонь сжимает пальцы:
— Мы будем двигаться медленнее остальных, — обратилась Бат к Бусу. — Поднимайтесь сами, но не слишком резво, и обязательно соблюдайте дистанцию. Пролетов за шесть до крыши идите особенно осторожно, там балки начинали гнить. Ждите на крыше.
— Думаю, здесь от меня больше толку, и я мог бы…
Охотница резко, даже грубо оборвала его:
— Нет, помощник капитана. Вы не сможете помочь. Я боялась высоты несколько лет, после того, как однажды сорвалась с крыши здания. Пока Табат не переборет панику, она не сумеет двинуться с места.
Оставить нас одних было бы правильным действием с точки зрения логики, но просить его об этом оказалось выше моих сил.
— Я останусь, Бат, — решительно сказал Бус.
— Ох уж эти слюни, — процедила охотница, но голос ее не звучал ни зло, ни раздраженно. Она мягко потянула меня за руку. Я выпрямилась, по-прежнему вжимаясь в стену, и встретилась взглядом с ее темными зрачками:
— Доверься мне, — произнесла Бат уверенно, — знаю, что ты чувствуешь, и догадываюсь почему. Но это не твой страх, а всего лишь отражение моего. Табат никогда не падала с крыши. А значит, нет причины бояться. Отражения — не личные воспоминания, а чужой эмоциональный выплеск. Повторяй: мне не страшно, потому что в реальном мире со мной ничего не случалось. Ничего не было, Таб, просто дурные сны. Иди за мной. Шаг за шагом. Я буду все время крепко держать тебя за руку. Вместе, мы сумеем. Давай!
Невыносимо трудно. Руки дрожали, ноги тряслись. Наверное, единственное, что толкало меня вперед в те минуты, не позволяя сдаться, это вера в слова Бат. Поэтому, я перебарывала ужас, глубоко гнездящийся внутри. Поэтому, прилагала титанические усилия, чтобы преодолеть сопротивление непослушного тела и подавить панику. Быть может, ежесекундное напряжение притупило чувства, а помощь Бат и молчаливая поддержка идущего позади Буса, сыграли свою роль, но я сумела взять страх под контроль. Теперь не он управлял мной, а я им.
И когда до крыши осталась пара пролетов, а я продолжала идти, несмотря на ветер, бьющий потоками холодного воздуха в лицо, нещадно скрежетавшие ржавые пластины, шатающиеся под ногами, то поняла — мы победили.
— Слышишь сильный шум!? — Закричала Бат, — это не ветер. Челнок прилетел! Мы вовремя! — Она захохотала, опасно раскачиваясь на ступенях, но я чувствовала, что ее хватка не ослабла и уверенность, которую охотница внушила мне, никуда не исчезла. Как будто она поделилась со мной силой духа или открыла секрет преодоления страха, передав его через прикосновение, нашу личную эмоциональную связь.
— Ну, вот и все. Молодец, — ее кривая усмешка скрывала дрожь губ. Словно охотница силилась произнести или сделать что-то, но так и не решилась:
— Спасибо! — громко, так как сильный ветер сносил звуки, делая речь неразборчивой, сказала я.
Она дернула плечом, будто бы все это ее не касалось, и усмехнулась Бусу:
— Вы крепки, помощник капитана, признаю. Вот мы почти и на месте. Странная у нас вышла история, но пора ее заканчивать, не так ли?
«Жизнь лукава. Нам кажется, мы несем свой крест, на деле же, он не дает нам упасть, служа опорой духа». Однажды я услышала эту фразу на борту «Астры». Ее произнес Лев Валерьяныч, наш врач. Правда, только сейчас, стоя на крыше высоченного остова монодома, я поняла ее смысл.
Люди смотрели в направлении посадочной площадки, где стояли два челнока. В трех-пяти метрах от нас, не дальше. Шлюзовой люк одного был открыт. Бат выпустила мою руку и направилась к Донату. Бус остановился рядом, тронул за плечо. Может, хотел убедиться в том, что я в порядке, не знаю. Здесь ветер дул еще сильнее, чем на лестнице, где стена дома частично защищала от его потоков, а время тянулось раздражающе медленно. Накатывала усталость, видимо, реакция организма на стрессовую ситуацию. Мы все были вымотаны, злы, наверное, напуганы. Думаю, единственное, чего сейчас хотелось бы членам экипажа «Астры» — подняться на борт челнока и свалить с планеты к чертовой матери. Я даже думать начинала как они. Или просто читала мысли?
Прошло несколько минут томительного ожидания. И тут что-то словно подтолкнуло меня в спину. Я обернулась и увидела кукол, стоящих на самом краю крыши, у выхода к лестнице. Их было шесть или семь, не считая Ингирит и Алису. Поняв, что их заметили, мороки двинулись по направлению к нам. Они прошли мимо, как обычные люди, и остановились с другой стороны от открытого шлюза. Бат, Донат, Гай, Марта и Марат — все те, кто стояли левее нас, проводили их недружелюбными взглядами.
— Приветствую, капитан, — мягко произнесла Ингирит. И хотя сказала негромко, мы отчетливо слышали каждое слово, несмотря на усиливающийся ветер.
Я не понимала, что происходит. Зачем же тогда мы совершали все эти телодвижения? Умолчали о плане Ингирит, шли по ее указке через джунгли? Должны были так рисковать, потерять нескольких человек. Все для того, чтобы в результате ужасного подъема по ржавой лестнице встретится с куклами у челнока? А как же разговоры о ловушке и Агате? Совершенная бессмыслица. Если только…капитан?
В проеме люка стоял Велимир. Рядом с ним топтался хмурый доктор, а взъерошенный Кабо, с совершенно непроницаемым выражением лица, пристально смотрел на мороков, привалившись плечом к полукруглой стенке шлюза. Я почувствовала облегчение. Они живы, в порядке. Но, что им известно о происходящем на Капао?
— Здравствуйте. Ингирит? — Полувопросительно сказал Велимир, делая шаг вперед.
Морок склонила голову набок и растянула губы в улыбке:
— Выполнили ли вы обещание, капитан?
Он кивнул и задал встречный вопрос:
— Значит ли это, что наша сделка считается завершенной, как только мы рассчитаемся?
— Совершенно верно, — Ингирит облизнула губы, — приступим?
