– Вольно, – буркнул Покатилов.
Ребята тотчас отступили на шаг, встав где раньше. Баграмон выдохнул и отпустил полу куртки.
– Ну, что же, – процедил Покатилов. – В Зону с лопатами пока не поедем. Поедем ко мне. Считай, что ты принят на работу, пока за жизнь и еду. Рабочий день – круглосуточный, с рабочего места отлучаться запрещено. Вопросы, даже если они у тебя найдутся, можешь воткнуть себе в задницу.
Покатилов чуть заметно повел головой, и Баграмова тотчас поставили на ноги. Руки заламывать не пришлось: к машине новоявленный «работник» дошагал самостоятельно, хоть и под конвоем.
И все же осталось легкое чувство настороженности: все обошлось ощутимо легче, чем Покатилов изначально предполагал. А если дела идут легко и стройно – жди беды. Сто раз замечено…
У стола маячил Транец и терпеливо ждал. Минут через пять Покатилов наконец обратил на него внимание – повернул голову и вопросительно взглянул.
– Что с этими делать? – Транец указал большим пальцем руки себе за спину, на вагончик закусочной, за которым вояки стерегли шестерых громил Баграмова.
– С этими? – Покатилов ненадолго задумался. – А пусть подбросят им какой-нибудь ерунды на карман… «Волчьих слез» каких-нибудь или, там, «капель». И упекут в кутузку до выяснения. А дальше будет видно.
Транец кивнул и бодро направился за вагончик. А еще минут через десять к придорожной забегаловке прикатил уазик из военной прокуратуры.
Покатилова к этому моменту за столиком уже не было – уехал.
Первые полчаса в офисе он потратил на Кардана. Затем около часа провел в одиночестве, запершись. Потом заявился к Соломону, причем отчего-то лично, и велел отыскать где-нибудь второй сейф старого образца, ГОСТ Р 50862-96, сдохнуть, но найти, доставить его в хозяйский кабинет и поставить рядом с первым, недавно привезенным.
А после этого направился в запасник, где отбывающие в Зону сталкеры подбирали экипировку и оружие. Сейчас там никого не было. Удивленный охранник отпер бронированную дверь, запустил внутрь хозяина и остался недоумевать снаружи. Недоумевал он недолго: вскоре явились четверо его коллег из особой наружной команды и щуплый очкастый парень из техгруппы. По имени охранник технаря не знал, только по прозвищу Флэш.
Еще через четверть часа Покатилов вызвал к бару Чигу на грязно-сером «Ниссане».
После завтрака Тараненко, как и обещал, устроил солдатам разбор полетов, но в чем он заключался – Сиверцев так и не уз нал, потому что его с Севой отрядили брать пробы микрофлоры. Первая работа по профилю с момента входа в Зону. Долговязый Сева привычно влез в полевой комбез, взял чемоданчик с реквизитом в одну руку, автомат в другую и подмигнул Сиверцеву. Ваня, нагруженный только своим «ружжом», вынужденно подмигнул в ответ. Автомат у Севы был сталкерский, оставшийся от команды Кардана. Как ни странно, но ни одного из бойцов Тараненко не отрядил в охранение, поэтому Сиверцев нервничал. Сева, напротив, вел себя спокойно и уверенно.
Оказавшись снаружи, Сиверцев для начала унял дрожь в ко ленках, подышал кисловатым, наполненным влагой и незнакомы ми запахами воздухом и только потом затворил за собой люк. За поры грустно лязгнули, и двое ученых остались один на один с Зоной. Нет, за пультом, конечно, дежурил солдат и в любой момент мог прийти на помощь чем-нибудь крупнокалиберным. Но Сиверцев побаивался, что для пушки как-то все едино – монстра на кого-нибудь не в меру настырного рвать в клочья или же невинных жертв в лице неопытных ученых. Крупнокалиберная помощь начиная с некоторого расстояния, сама становится опасностью, не нужно было полжизни провести в непрерывных боях, чтобы это понимать.
Потом отвлекло хорошо знакомое дело. Действительно от влекло, Сева даже посоветовал Сиверцеву все-таки поглядывать время от времени по сторонам. Хоть и окраина, хоть и вездеход рядом, но Зона и тут Зона. Аномалий поблизости, слава аллаху, не обнаружилось, это еще из вездехода выяснили, но забрести сюда теоретически мог кто угодно. К счастью, из живности Сиверцев увидел только парочку мокрых крыс в траве да странных насекомых, облепивших попавшийся на пути одинокий куст. Подходить к кусту ближе чем на пару метров Сева не велел, а проявлять и ч лишнее любопытство у Сиверцева желания, ясное дело, не возникло. В общем, час с небольшим проскочили незаметно, и примерно к десяти утра оба ученых, вымокшие под дождем, вернулись к вездеходу с готовыми пробами.
Пока разоблачались и оформляли пробы – еще четверть часа прошло, не меньше. Вообще у Сиверцева сложилось устойчивое впечатление, что Тараненко их с Севой не за пробами посылал, а в основном убирал с глаз долой, чтоб не видели и не слышали что-то важное. Однако тогда почему двух других ученых он никуда не послал? Они посвящены в его темные делишки, так получается? Или Тараненко их запер в грузовом отсеке и заставил чем-нибудь заниматься для отвода глаз, а сам с солдатами в пассажирском толковал?
Все может быть.
Тем временем наружу, под дождь, вылезли двое солдат из тех, кто ночью не дежурил, и вездеход двинулся вчерашним курсом – туда, куда намедни не успели добраться до темноты. Почему вчера Тараненко гонял в охранение и разведку всех шестерых, а сегодня только двоих – Сиверцев не знал. Возможно, места были не столь опасные, а может, в дождь и двоих хватало. В Зоне много непонятного, и пройдет очень много времени, пока Ваня сможет по праву считать себя тут своим. Но он надеялся, что раньше доработает по контракту, получит причитающиеся денежки и уберется отсюда к такой-то матери и навсегда, обязательно навсегда, потому что с такими местами, как чертовка Зона, ни в коем случае нельзя давать слабину: оглянуться не успеешь, как она схватит тебя, перемелет и сожрет.
Офицер снова включил панорамный экран, и Сиверцев поневоле разглядывал подернутую пеленой дождя серость перед вездеходом. Фигурки солдат еле-еле просматривались, хотя шли они всего лишь шагах в тридцати впереди. В какой-то момент вездеход замедлился, а потом взял левее, восточнее то бишь, углубился в хрупкий лесок – Сиверцев не увидел ни одного листика на черных, больше похожих на кораллы низких деревцах. Вездеход безжалостно давил их, и отчего-то казалось, что деревца-кораллы под гусеницами обращаются в мельчайшую угольную пыль.
Через некоторое время Сиверцев с легким изумлением обнаружил впереди блокпост, по всей видимости – второй восточный. Дежурили на нем, во всяком случае, не натовцы, а местные вояки. Вездеход на подходе коротко вякнул сиреной, с блокпоста в ответ проорали в громкую что-то неразборчивое из-за дождя. Водитель помалу сбросил ход, перед самым шлагбаумом развернулся и стал к нему задом. Люк открыли, все высыпали наружу, под навес – на официальной границе Зоны можно было уже ничего не опасаться. Караульные с блокпоста с любопытством глазели на прибывших – двое с вышки, один от шлагбаума. Из дежурки вышел заспанный старлей, поручкался с капитаном из вездехода и с Тараненко.
