— А сам-то ты чего не там? — спросил разведчик у пьяного матроса.
Тот сплюнул за борт и потянул из кармана фляжку с какой-то дурно пахнущей алкогольной бурдой.
— Надо кому-то следить, чтобы старую лоханку не увели. И потом все это — дерьмо собачье. Я бы и сам никуда не пошел. Что они могут сделать? Заявить пиратским главарям, что не хотят больше воевать? Что мы дохнем тысячами, как клопы? Дерьмо, одно слово. Не выйдет ничего. Если мы не станем воевать за пиратов, они нас всех перебьют и приведут собственные силы, чтобы продолжать войну. Дер-рьмо.
— Не стану отрицать, что я с тобой согласен, — ответил Руиз.
Некоторое время матрос озадаченно смотрел на него, пытаясь понять, что именно ему сказали и как восприняли его слова. Но, помучившись с минуту, вояка нахмурился, оставил бесполезные попытки и пожал плечами.
— Ладно. Мы отходим за час до полуночи, так что возвращайся пораньше, чтобы успеть отвязаться.
— Непременно, — кивнул разведчик. — Еще раз спасибо.
Пьяный махнул рукой и с грохотом исчез в люке.
В Спиндинни Руиз входил со все нарастающим беспокойством и недоверием. Если уж наемники собрались бастовать, значит, война сделалась особенно кровавой.
Шлюз безопасности мерцал огоньками. Его стерегли роботы-убийцы, чьи светящиеся глаза мгновенно взяли вошедшего на прицел. Но в целом здесь, в царстве вечной гульбы и потасовок, было до странности темно и тихо.
Руиз спустился в зал найма, где располагались компьютеры. Здесь тоже было пусто, если не считать смотрителя, окинувшего гостя подозрительным взглядом.
— Что тебе здесь надо? — проворчал он. — Собрание назначено в подвальном зале.
Служитель, тощий седой человек, некогда привил себе третью руку, которая теперь торчала из грудной клетки. В данный момент она держала миску с супом, а две остальные крошили туда сухарики. Руиз снял шлем и изобразил смущение.
— А я ничего не знаю про собрание. Я прибыл в город только утром. Что у вас тут творится?
Смотритель фыркнул и принялся помешивать ложкой суп.
— Только приехал, говоришь? Ну, тогда жди всяких сюрпризов.
— Правда?
— Ей-богу! Моревейник превратился в кладбище. Ты хочешь сказать, что ничего не заметил?
— Н-нет… Я видел пробоины в стенах… и то, что город совсем тихий. Значит, работы тут не найти?
Старикашка заржал, чуть не подавившись супом.
— Ох… Работы-то завались, да только, может статься, ты десять раз подумаешь, прежде чем подписывать контракт.
— Правда?
— Да правда, правда. Ты что, других слов не знаешь? Ладно, не важно. Иди вниз, в подвал, и послушай, что будут болтать на собрании эти дураки. — Он вернулся к своему супу, демонстративно игнорируя Руиза.
— Хорошо, — проговорил разведчик, старательно дозируя неуверенность в голосе. Затем надел шлем и вышел.
Ржавая клетка лифта отнесла Руиза несколькими уровнями ниже, туда, где влажный плавленый камень был исполосован водопроводными, канализационными и прочими трубами и проводами, а в застоявшемся воздухе плавала вонь застарелых отбросов. Разведчик услышал низкий гул и пошел на звук.
В зале горел яркий свет. Сотни наемников толпились здесь, крича и толкаясь. Бывший агент бочком пробрался вдоль стены, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, и наконец нашел место, откуда мог без помех наблюдать за происходящим. Толпа представляла собой море ослепительных красок, сверкая стволами ухоженного оружия. Специфический запах, складывавшийся из вони немытых тел, ружейного масла, перегара и озона, казался таким густым, что хоть топор вешай. На возвышении в дальнем конце зала подскакивала, размахивая руками и срывая высокий голос, миниатюрная женщина в хромированной сервоброне.
— Тишина! — вопила она, — Тишина!
Никто не обращал на нее внимания. За ее спиной в креслах президиума расположились несколько мужчин. Когда прямо перед сценой завязалась драка, один из них, здоровенный детина с голым, покрытым татуировками торсом и торчащими из черепа проводами, медленно и внушительно поднялся со своего места. Он пару секунд смотрел на драчунов, а когда они упали и принялись кататься по полу, неторопливо извлек из ножной кобуры лучевой пистолет и аккуратно разделил забияк на четыре части, которые еще попытались цепляться друг за друга, но после нескольких бессмысленных подергиваний успокоились.
Зал умолк, если не считать характерного шума выхватываемого оружия и щелчков предохранителей.
— Премного благодарна, старший сержант Мондаубер, — произнесла маленькая женщина тоном, в котором сочетались раздражение и удовлетворение. — Надеюсь, больше никого не понадобится призывать к порядку подобным образом. Пираты не станут возражать, если мы перережем друг друга самостоятельно.
По залу пронесся одобрительный ропот. Оружие с шумом вернулось в кобуры и ножны.
— А теперь, — продолжала она, — выступят ваши коллеги. У них есть аргументы «за» и «против». Пожалуйста, выслушайте их внимательно, а потом мы проголосуем.
К микрофону вышел высокий андрогин-дильвермунец в струящемся одеянии. В руках у него был портфель с бумагами, и по рядам наемников прокатился дружный стон. Существо очаровательно улыбнулось.
— Нет-нет, — заверило оно, — вы меня неверно поняли. Это не записки к докладу — это материалы, которые я собираюсь раздать. Так что вам даже не придется напрягаться, чтобы запомнить то, что я скажу.
Гермафродит принялся раздавать листовки. По залу пронесся тихий смешок. Руиз взял свой экземпляр, не снимая перчаток, и прочел заголовок: «Почему мы должны уйти из Моревейника?»
Оратор подождал, пока памятки дошли до самых дальних концов зала, и прочистил горло.
— Ситуация такова. Наши потери — гораздо выше условно приемлемых средних цифр. На случай возникновения подобных обстоятельств в наших контрактах — по крайней мере в большинстве из них — оговорено, что плата за услуги должна быть поднята до общепризнанного уровня, который устраивал бы всех наемников. Это — компенсация за ухудшающиеся условия работы. Если работодатели не могут или не хотят увеличивать финансирование, законом предусмотрено право на прерывание контрактов.
— Но они же повысили плату, — выкрикнул кто-то из зала.
— Нет. Они обещали ее повысить — и это принципиальная разница, — ответил андрогин. — И они не смогут выполнить свое обещание, пока ситуация в городе не стабилизируется. — Он покачал красивой головой, — Мое мнение таково: они никогда не выполнят по обещание. Более того, по-моему, пиратские главари уже окончательно и бесповоротно спятили и будут сражаться за это свое неведомое сокровище, пока в Моревейнике не останется никого живого. Мертвецам не удастся воспользоваться повышенной оплатой. Если мы хотим выжить, то должны увести свои формирования из пиратских крепостей. Если потребуется, проложим себе путь из города с оружием в руках, или через неделю мы все будем мертвы. Вот мои аргументы. Мне они кажутся безукоризненными и неопровержимыми.
