упустил в его общем потоке размышлений. Но нет. Никаких планов об убийствах он не вынашивал. Вот это да.
Я сходил на кухню, набрал стакан воды прямо из–под крана и осушил его в несколько глотков. Вернулся в комнату, сел перед ноутбуком и замер, глядя в экран с по–прежнему пустым окошком. Кликнул по стрелочке, позволяющей вернуться назад, увидел, что итог эксперимента над барменом ещё не подведён. Осторожно выдохнул, боясь спугнуть удачу.
За все время мне попалось около двух–трёх десятков людей, не сделавших выбор, но при этом получивших отрицательный результат. Причина была банальна – они не поверили мне. Инопланетяне считали, что принимать во внимание результаты таких участников нельзя. Что ж, я был с ними согласен.
Я снова открыл окошечко мыслей лысого, касающихся эксперимента. Думал он обо мне не часто, но все же думал. Убеждал себя, что я “немного того”, но, вспоминая фокус с бутылкой, отбрасывал эту мысль. Я скрестил пальцы на удачу и закрыл ноутбук. Надеюсь, он все же поверит мне.
Настроение поднялось. Окрылённый, я весь день бродил по городу. Заглянул в библиотеку, где разговорил пожилую библиотекаршу в очках. Вовлек в эксперимент очередного таксиста. Зашёл в салон тайского массажа, где поставил перед непростым выбором массажистку.
Вернулся домой голодный, мысленно прикидывая, чего хочу больше: спагетти или пельменей.
Переговорщик уже ждал меня в том же кресле.
– Я хочу есть. – Безапелляционно буркнул я, стаскивая джинсы и облачаясь в домашнее трико.
Уяснив для себя когда–то, что наблюдать за нами они могут беспрепятственно в любое время дня и ночи, я перестал стесняться. Хотя мысль о том, что человеческое тело может вызывать у них отвращение, иногда приходила мне в голову.
Переговорщик поднял оба отростка в дружественном жесте.
– Я подожду, – учтиво сказал он, – вы можете спокойно поужинать не торопясь.
Одним из отростков он взял лежащий на журнальном столике буклет местной пиццерии и принялся его изучать.
Я посмотрел на него и мне пришла в голову мысль, что за все время нашего знакомства я никогда не задумывался, что же они едят и едят ли вообще.
– Может быть, вы ко мне присоединитесь? – Внезапно предложил я. – Закажем пиццу?
Мысль об ужине в компании переговорщика вызывала смешанные чувства: от некоторой доли смешанного отвращения, которое неизбежно возникает при наблюдении за приемом пищи совершенно отличного от человеческого вида до здорового любопытства, которое взяло верх. Возможно, окажется, что человеческий прием пищи выглядит куда менее приятно.
К моему величайшему удивлению переговорщик согласился. Он выбрал вегетарианскую, я – острую с колбасками. В ожидании курьера я наскоро принял душ. Инопланетян, уже по традиции, исследовал соцсети с моего мобильного.
Когда курьер ушел мы принялись за ужин. Поднеся кусочек пиццы ко рту и забыв откусить от него, я во все глаза наблюдал, как переговорщик будет есть. Для начала он вытянул отросток над пиццей и поводил им в воздухе. На верхней наружной части отростка появились какие–то символы. Переговорщик изучил информацию и, протянув отросток, ловко захватил им кусок пиццы.
– Я так и думал. – Прошелестел он своим сухим голосом. – Она вполне пригодна для употребления.
– То есть, ваш вид может есть человеческую пищу?
Переговорщик взглянул на меня удивлённо.
– Конечно. Наш организм в состоянии переварить и усвоить вашу пищу. Я просто проверял содержание вредных веществ и нитратов в этой овощной пицце.
Он поднес кусок к «лицу» и тот мгновенно исчез. Инопланетян прикрыл глаза, как будто смакуя еду.
Я был слегка задет.
– Почему же вы не проверили мою пиццу?
Переговорщик приоткрыл один глаз.
– Вы беспокоитесь о вашем здоровье?
– Вообще-то да. – С вызовом ответил я.
Он выглядел удивлённым.
– Тогда зачем же вы курите? Так часто употребляете алкоголь? Не занимаетесь спортом, не делаете даже элементарную гимнастику? Не придерживаетесь правильного питания?
Вопросы повисли в воздухе. Ответа у меня не было.
– А во всем этом теперь есть какой-то смысл? – Буркнул я единственное, что пришло мне в голову.
Переговорщик кивнул и ловко подцепил отростком второй кусок пиццы.
– Лично вы можете спастись. Но я понимаю ваши чувства.
Глядя на то, как исчезает пицца в его желеобразной теле я размышлял о том, что ни черта он не понимает. Никого нельзя понять до конца, пока не окажешься на его месте. Так я считал.
Распрощались мы несколько сухо. Впрочем, переговорщик был, как всегда, учтив. А меня впервые посетило желание врезать пару раз по его мягкому тельцу. Я знал, что он это знает. Плевать.
Последующие дни слились в нескончаемую череду поисков и бесед с испытуемыми. Я почти не спал, не ел и похудел килограмм на пять. Принимать душ и надевать чистую одежду меня заставляло только понимание того, что неряшливый вид вряд ли поможет мне заводить случайные знакомства. Но, вопреки моей воле, нервы стали сдавать и в моих глазах появился нездоровый лихорадочный огонь, который испытуемые принимали за искру сумасшествия, что не играло мне на руку.
Раз за разом я сталкивался с отрицательным результатом. Единственной соломинкой, лучиком света был лысый бармен, который все ещё думал о нашем разговоре, но так и не решался на убийство.
Я буквально молился, чтобы он не подвел, хотя верующим никогда не был. Переговорщик же разговора о существовании бога всячески избегал, чем, неожиданно, взрастил в моем ранее скептическом сознании надежду на его существование.
Да, ещё таксист, по-прежнему перебирающий родственников, друзей и знакомых, так и не определился с выбором. Но я не без основания боялся, что когда он закончит, он выберет жертву номер один и, на всякий случай (а вдруг прокатит), жертву номер два, три и так далее.
Переговорщик стал наведываться ко мне все чаще и чаще, а потом и вовсе ежедневно. Вероятно, инопланетяне осознавали, в каком нестабильном душевном состоянии я нахожусь и решили, что за мной лучше приглядывать. Болтать с ним у меня не было настроения, а все мои уговоры и мольбы, как я уже понял, ни к чему не приведут.
Накануне конца я проснулся в обед. Вчера я хорошенько надрался в местной забегаловке, понимая, что шансов больше нет.
Переговорщик уже сидел в облюбованном кресле. Ни обращая на него ни малейшего внимания я прошлепал на кухню, достал из холодильника банку пива и одним глотком опустошил половину. После, в ванной долго стоял под душем и разглядывал в зеркало красочный фигнал под глазом, напомнивший мне о вчерашней драке в злосчастном баре, которую я сам же и спровоцировал.
Идти куда-то в таком виде не
