Ознакомительная версия.
Эта выдалась удачной.
Котя еще дрых. Я принял душ, вычистил зубы намазанным пастой пальцем, порылся в холодильнике и сделал себе пару бутербродов с докторской колбасой. Ждать, пока работник умственного труда и вольного графика проснется, не было никакого желания. Хотелось действовать. Хотелось бороться и искать, найти и не сдаваться. Я заглянул в спальню.
Котя спал на широкой двуспальной кровати, сиротливо прижавшись к стенке. Я потряс его за плечо.
— Вставайте, граф!
Замычав, Котя открыл глаза. Удивленно уставился на меня.
— Пошел я. Правду искать. По дэзам, нотариусам и прочим адвокатам. Дверь закрой.
— А… Киря… — Котя потер переносицу. — Что-то мы вчера изрядно кирнули…
Ненавижу глупые каламбуры! Даже с похмелья.
— На Черкизовский заедешь?
— На даму посмотреть? Помню, помню… — Котя крякнул и сел на кровати. — Ладно, давай двигай… Я тоже вставать буду.
— Работу-то закончил? — спросил я.
— А как же… «Девочка и ее пес». — Котя встал и вслед за мной двинулся в прихожую. — Отличная история вышла, душещипательная… В малолетстве девочку соблазнил родной дядя, потом изнасиловали все одноклассники по очереди, потом она работала в борделе на Мальте, потом вернулась в Россию и занялась разведением мальтийских овчарок… тут-то и нашла свою любовь…
— Балда! — не выдержал я. — Мальтийских овчарок в природе не существует! Есть мальтийские болонки!
— Это ты у нас собаковод, тебе и положено знать, — не смутился Котя. — А рядовому читателю по барабану — что мальтийская болонка, что йоркширский терьер… Зато какова финальная фраза: «Люди могут соврать. Собака не предаст никогда!»
— Ну-ну. «Букер» тебе обеспечен, — сказал я, выходя за дверь. Вспомнил Кешью, и настроение как-то сразу упало.
Следующие четыре часа я провел в разъездах. Поймал машину с водителем-кавказцем, как нынче принято в Москве. Рыдван у него был покрепче обычного, да и сам водитель мне понравился, так что я сразу договорился с ним «на время» и принялся мотаться по городу. Дэз, нотариус, отдел регистрации жилого фонда… все те места, куда по доброй воле не пойдешь. Но мне сегодня отчасти везло. Почти всюду я проходил без очереди, почти все бюрократы «входили в мое положение».
Котя оказался прав.
Все документы на квартиру были выписаны на имя Натальи Степановны Ивановой.
Я не устраивал скандалов. Выписаны — и выписаны. Вряд ли стоило восстанавливать против себя мелких клерков. Вначале надо составить полную картину происходящего.
Последней точкой был Останкинский телефонный узел. Телефон тоже принадлежал гражданке Ивановой.
И вдруг меня посетила неприятная догадка. Я попросил водителя остановиться у офиса МТС на проспекте Мира, подошел к окошечку кассы и назвал свой номер.
— Фамилия, — скороговоркой сказала барышня.
— Максимов.
— Неверно, — холодно ответила девушка. — Повторите еще раз номер.
— Фамилия — Иванова, — предположил я. — Забыл совсем, ведь жена оформляла…
— Сколько будете класть денег?
— Сто рублей, — мрачно сказал я.
Итак, меня лишили даже мобильника. Казалось бы — невелика потеря. В любом ларьке купи пакет «Би+» или «Джинс», а то и просто оформи новый контракт. Что там у меня на счету лежало? Рублей пятьсот, не больше…
Ужасало другое. Они все продумали! Они не упустили даже такой мелочи, как контракт на мобильный телефон!
Неужели они не упустили совершенно ничего?
— Давай в поликлинику, — велел я водителю. — Это здесь, рядышком…
Поликлиника была самая обычная, «совковая». Старая, вечно ремонтируемая, с огромными очередями из кашляющей молодежи и охающих старушек. Молодежь приходила за больничным, старушки — за общением. Лечиться здесь стоило, только если вас не волнует результат. Я и сам стоял на учете лишь ради редких больничных «по гриппу».
Моей тощей карточки не нашлось. Была карточка гражданки Ивановой — пухлая, растрепанная. Видимо, она любила лечиться…
Выйдя из поликлиники, я постоял, глядя на терпеливо ожидающего водителя. Куда податься бомжу? Впрочем, у меня еще не так все плохо. Можно к маме с папой, можно к друзьям, можно на работу…
— Четвертый час кончается, — предупредил водитель.
— Дальше я пешком, — сказал я. — Тут рядом.
Заплатил восемьсот рублей — вполне по-божески, исходя из московских расценок.
— Давай уж подброшу, — сказал водитель. — Просто так.
Наверное, если бы я рассказал ему свою историю, он бы меня понял. Водитель был мингрел, бежавший во время войны из Абхазии. У него тоже где-то был дом, который теперь ему не принадлежал. И он даже не мог его увидеть — «в Абхазии меня сразу убьют».
А я мог посмотреть на свой бывший дом.
— Спасибо, — отказался я. — Пройдусь немного. Я тут рядом живу.
Водитель уехал, я двинулся к дому. По пути купил пачку сигарет — нервы все-таки пошаливали. Черт с ним, со здоровьем, когда вся жизнь рушится!
Некоторое время я бродил у дома, покуривал и разглядывал занавески. Чужие занавески… я вообще их не вешал, предпочитал жалюзи.
Потом вошел в подъезд, поднялся, постоял у двери. Тихо. Кешью, наверное, дрыхнет на диване…
Я достал связку ключей. Открыл первый замок.
А вот второй не смог. Пригляделся — и увидел, что в замке стоит новенькая личинка.
— Что творим? — раздалось со спины.
Я обернулся — по лестнице поднимался сосед.
— Петр Алексеевич, это же я, Кирилл! — воскликнул я.
— А… — Он кивнул. Остановился у своей двери. — Сменила она замок утром. Сама сменила, рукастая дама…
При слове «дама» мне сразу вспомнился Котя.
— Что же это делается? — спросил я. — Отобрали квартиру… представляете, все документы выписаны на нее! Везде!
Петр кивнул. Достал ключи, стал отпирать свою дверь. Потом сказал:
— Честно говоря, сосед, я твоих документов никогда не видал…
Это было как удар под дых. Я не нашелся, что ответить. А тут еще хлопнула вторая дверь, и высунулась стервозная бабка Галина.
— Кто такой, что тут ходит? — спросила она у Петра Алексеевича, начисто меня игнорируя.
— Кирилл же это, сосед… бывший… — буркнул Петр.
— Какой еще Кирилл? Какой еще сосед? Здесь Наташа Иванова живет! — злобно сказала бабка.
— Старая ты дрянь… — не выдержал я. — Совести нет, так о Боге подумай, скоро уже встреча предстоит.
— Сейчас милицию вызову! — юркнув к себе, выкрикнула бабка. И принялась бесноваться за дверью.
— В милицию тебе попадать точно не с руки, — сказал Петр, входя в свою законную квартиру. — Выпить хочешь?
Я молча стал спускаться по лестнице. Ждать лифт я не мог, слишком уж бурлил адреналин в крови.
Ознакомительная версия.
