- Что же случилось, Лайам? - тихо спросил Матер.
Холлоран не отрываясь смотрел на суматошную толчею на городских улицах, постепенно уплывающих вниз, уменьшаясь в размерах, уступающих место широкой панораме города.
- По моим подсчетам, наш клиент умер в момент похищения или вскоре после этого. Мы знали, что у него было слабое сердце. В медицинской справке, полученной от их компании, упоминалось, что он перенес микроинфаркт около двух лет тому назад.
- Но вы не знали, что он мертв, пока не явились к ним с деньгами.
Холлоран кивнул. В это время за стеклом кабины открывался роскошный вид: воды Темзы сверкали, серебрились под солнечными лучами. На востоке возвышался величественный собор св. Петра, а на западе - Тауэр; вдалеке начинали смутно вырисовываться серые очертания башен, шпилей и мостов старого Лондона.
- У меня было предчувствие. Они не разрешили мне связаться с клиентом по телефону - сказали, что я должен поверить им на слово, и что он в полном порядке. Мне не приходилось выбирать...
- Убийцы, - произнес Матер. - Кровожадные ирландские разбойники.
- Они считают себя солдатами. Они ведут войну.
- Похищение людей и убийства? Беспорядочные поджоги? Очень странная война.
- Война всегда никогда не бывает нормальной.
Старик искоса взглянул на Холлорана, оторвавшись от созерцания красот пейзажа за окном:
- Я слишком хорошо знаю вас, чтобы подозревать в каких-либо связях с ИРА.
Холлоран следил за медленным полетом геликоптера, похожего на огромную стрекозу. Вертолет направлялся в аэропорт Батерси, строго придерживаясь определенного маршрута над рекой, повторяя все ее петли и изгибы, - очевидно, на тот случай, если произойдет неожиданная авария в воздухе, чтобы причинить как можно меньше ущерба людям, зданиям и машинам.
- Я читал ваш рапорт, - вновь заговорил Матер. - Почему вы выбрали именно "Хекклер и Кох"? Ведь "Ингрем" компактнее, его легче спрятать.
- Одному из наших людей нужно было осмотреть клиента, и я должен был быть уверен, что его не зацепит. К тому же я не знал, сколько их будет против меня одного, поэтому я взял оружие, которое можно переключить с одиночных выстрелов на автоматическую стрельбу. Не повезло им, однако, с заложником. Напрасная жертва. Окажись он покрепче, их организация стала бы гораздо богаче.
- Как жаль, что его компания долгое время использовала нас только как посредников, не разрешая выходить за рамки этой роли. Если бы мы с самого начала контролировали ситуацию, - готов поспорить на что угодно, его бы не похитили. - Матер печально опустил голову. Потом добавил: - По крайней мере, нам удалось избежать огласки.
Холлоран мрачно усмехнулся. "Ахиллесов Щит" был меньше всего заинтересован в том, чтобы привлекать к себе внимание прессы и широкой общественности; его агенты всегда предпочитали оставаться "невидимками", анонимными исполнителями только им одним известных ролей. Слишком многие члены Парламента выступали за то, чтобы издать законопроект, запрещающий деятельность подобных организаций, связанную с защитой частных лиц от покушений, с посредничеством при выкупе заложников и прочими делами, относящимися к сфере полицейского контроля, мотивируя это тем, что частное предпринимательство в этой области скорее поощряет, чем сдерживает преступников. Он увез тело клиента подальше от места, где произошла перестрелка с ирландцами, и оставил его на обочине дороги в другом графстве, чтобы труп обнаружили какие-нибудь случайные прохожие. Благодаря этому два криминальных происшествия - вооруженная стычка с преступниками и мертвец, найденный возле шоссе - никак не были связаны между собой - по крайней мере, в глазах публики. Местные власти, с которыми у "Ахиллесова Щита" сохранились давние связи еще с тех пор, когда агентам "Щита" пришлось участвовать в нескольких операциях по освобождению заложников вместе с полицейскими, закрыли на все глаза (хотя администрация графства Гарда, естественно, вряд ли была довольна тем, что на ее территории произошло по меньшей мере три убийства).
- Вот мы и приехали, - сказал Матер, когда подъемник начал плавно замедлять ход, чтобы остановиться на площадке двенадцатого этажа. Двери открылись, и двое мужчин вышли из кабины.
Они очутились в холле, выглядевшем гораздо скромнее громадного фойе первого этажа, и куда менее шумном. Справа от них сквозь прозрачные оконные стекла была видна открытая терраса, заставленная белыми стульями и столиками. В этом месте стены здания отступали назад, освобождая место для смотровой площадки, откуда открывалось эффектное зрелище - вся южная часть Лондона лежала перед наблюдателями как на ладони. Однако сейчас терраса была пуста: солнце грело еще слишком слабо, и холодный пронизывающий ветер, царящий на такой высоте, сразу прогнал бы людей в теплое помещение.
Несколько человек одиноко сидели в креслах, расставленных возле окон - очевидно, они ждали кого-то; иногда в холле появлялись служащие "Магмы": некоторые держали в руках папки с документами, другие собирали посетителей офиса в небольшие группы, чтобы проводить их к лифтам следующей секции, доставляющим пассажиров на более высокие этажи, или же увести всю группу в один из длинных коридоров, разбегавшихся во все стороны от центрального лифтового холла двенадцатого этажа.
В стенной нише помещалась небольшая секретарская конторка. За ней сидели двое молодых людей, одетых все в ту же светлую голубую униформу. Возле конторки стояла молодая женщина, о чем-то беседуя с одним из них. Заметив Матера и Холлорана, выходивших из лифта, она тотчас же прервала разговор и поспешила к ним навстречу.
- Господин Чарльз Матер? - спросила она, обаятельно улыбаясь.
Старик поднял руку.
- А это господин Холлоран, - произнес он, указывая на своего спутника.
- Я Кора Редмайл. Сэр Виктор послал меня вниз, чтобы я провела вас к нему, - сказала девушка, пожимая руки обоим мужчинам.
Она была стройной, темноволосой, а цвет ее глаз казался то зеленым, то карим - в зависимости от освещения и от того, были ли слегка опущены или, наоборот, подняты ее длинные ресницы. На вид ей за двадцать, но нет еще тридцати, решил Холлоран. Когда девушка взглянула на него, ее улыбка стала чуть-чуть озорной.
- Как вам понравилось небольшое путешествие на внешнем подъемнике? Некоторые посетители чувствуют себя совсем плохо, когда лифт наконец добирается до двенадцатого этажа.
Холлоран лишь улыбнулся ей в ответ, и она слегка смутилась - ресницы чуть вздрогнули, опускаясь.
- Просто великолепно, моя дорогая, - ответил Матер. - Такой ясный день - как раз для того, чтобы шпионить за всем округом. Вам следовало бы брать плату за подобное удовольствие.
