— Брат Аргер… Аргорд… Аргодо… Не выговорить.
— Аргодорн? Молодой, худой и рожа крысина?
— Точно! Так они его звали… Худой… Рожу не рассмотрел.
— Старый знакомый! Гадёныш.
Да уж, недооценила Кэрдин святош. Думала, они долго раскачиваться будут. А они вон какими шустрыми оказались. И нашли же, кого на Дину посылать. У него и к Кэрдин, и к Дине старые счёты. Аргодорн этот звание академика хотел получить за свои трактаты о медицине… Ученые мужи может, и дали бы — ну не любят они с сильными мира сего ссориться, хотя и посмеялись бы над трактами втихаря. Но, в их рядах хватает действительно умных и образованных, и что иногда опасно, честных людей. Самая молодая в Академии как раз Дина. Не из подхалимажа перед могущественным отцом, а за блестящие трактаты по медицине получила она звание. И, как рассказывали Кэрдин, на заседании яростно напала на Аргодорна, заявив, что он глупец и невежда, и его трактаты могут убить больше людей, чем самая жестокая война. (А Кэрдин потом очень старательно пыталась представить яростно нападающую на кого-либо Дину, и так и не смогла). К Дине прислушались. Про Аргодорна тогда сочинили много весёлых стишков.
А он ничего не забыл. Дине пришлось уехать из столицы, там стало слишком опасно. "Неподобающим образом" выглядящих женщин несколько раз забрасывали камнями. Была даже попытка поджога знаменитой Императорской библиотеки.
В прошлом году, зимой, Кэрдин пришло письмо от дворецкого столичного особняка. Кэрдин столичным имуществом интересовалась крайне мало. Но письмо её взбесило — оказывается, святоши во главе с Аргодорном захватили её дом, намереваясь устроить там какое-то подворье. Всех обитателей выгнали на улицу, а ведь большинство слуг крайне немолоды, кое-кого Кэрдин помнит с детства.
Святоши в столице забирали всё большую власть, но всё-таки, пока опасались напрямую ссориться с наместниками приграничья.
Получив письмо, Кэрдин откровенно взбеленилась, подняла сотню охраны, и вместе с ними, да Яроортом и большим любителем опасных развлечений Рэндом, поскакали в столицу.
Обнаружив перед своим домом непонятную стражу и ещё более непонятный "символ веры" над дверями, Кэрдин сразу решила доказать, что слухи о её жестокости не сильно преувеличены. Стражников тут же скрутили. Убивать болванов Кэрдин не велела. Но бить их стал лично Рэнд, так что неизвестно, что ещё хуже. Разумеется, противостоять закалённым в боях ветеранам храмовые бойцы не смогли. Рэнд получил весьма широкое поле для деятельности. Аргодорна нашли с большим трудом, и Кэрдин так и не смогла понять, как он умудрился спрятаться в щели, куда она сама лет с десяти пролезть уже не могла. Рэнд предложил Кэрдин на спор отбить Аргодорну любой орган на выбор. Сейчас Кэрдин жалеет, что предложением Рэнда не воспользовалась. Аргодорн, глядя на впечатляющие латные перчатки на не менее впечатляющих кулаках Рэнда, обмочился. Солдаты дружно заржали, самой Кэрдин тоже почему-то стало весело. Аргодорна даже не побили. Почти. Кэрдин даже пожалела, что в столице канализация, и Аргодорна не удастся искупать в выгребной яме. Пришлось довольствоваться мусорной кучей. Перед тем, как туда отправиться, Аргодорн вынужденно присутствовал на сожжении всех найденных в доме Кэрдин грубо размалёванных досок и картин с изображениями каких-то лохматых уродов. Пока солдаты таскали на костёр этот хлам, Кэрдин довольно миролюбиво поинтересовалась у связанного Аргодорна, которому на шею, на манер ярма была надета самая большая (и откровенно бездарная) из найденных в доме картин с изображением его бога:
— Неужели нормальные художники так дорого берут? Где криворуких мазил нашли? Как такому уродству можно поклоняться? Я и то лучше нарисую.
Рисовать Кэрдин и в самом деле учили, и получалось неплохо, только вот упражнения с оружием нравились ей куда больше.
Аргодорн не удостоил её ответом, за что тут же получил по шее от одного из солдат. Он явно не собирался ограничиваться одним пинком, но Кэрдин, поморщившись, приказала:
— Отставить. Оттащите эту падаль на мусорную кучу. Да заройте, где гнилья побольше. Только так, что бы смог потом вылезти. Смотрите, проверю!
Проверять на деле она не собиралась — любой её приказ и так выполняется беспрекословно.
Кэрдин призадумалась.
— Слышь, а ты уверен, что у скотины этой был конь-южанин?
Он ухмыльнулся. С изуродованным ртом получилось… впечатляюще!
— Думаете, бывший конокрад в лошадях не разбирается?
В лошадях-то, как раз плохо разбирается сама Кэрдин. Нет, породистого жеребца от полукровки отличить ещё может. Но не более того. К счастью для неё, Ардер и Рэнд блестящие кавалеристы, а у Этлена полно денег, так что всадники Приморья, пожалуй, не хуже столичных. Но чистокровные южные кони есть только у Ардера и Рэнда, даже Этлен и тот южанина себе совсем недавно купил, и не сказал, где. А тут…
— У остальных что было?
— Лошади? Полукровки столичные. Похуже наших. Этот один такой был.
— Разбогател гадёныш… Поймаю — лошадьми разорву.
— Лучше чем-нибудь сладким облейте, и у муравейника рыжих жрунов привяжите…
— Спасибо за совет.
Дину повезли в город, а Кэрдин с отрядом помчалась в Пятибашенный замок. Там всё вверх дном — надо же хотя бы создать видимость, что тут временная ставка наместника. По мнению Кэрдин, лучшим подтверждением наличия ставки наместника в каком-либо месте, является её присутствие в этом самом месте. Яроорт считает несколько иначе, и Кэрдин очень бы хотелось знать, где он раздобыл флаг наместника таких размеров. С флага разговор и начался.
— Откуда такой? — по мнению Кэрдин, из всех флагов ценность имеют только знамена воинских частей, да захваченные вражеские. Гражданский флаг наместничества она не поднимает никогда, да и личным флагом пользуется редко.
— Из города привёз, он во дворце хранился.
— Что-то я его там не видела…
— Сами же почти никогда наместнической печатью не пользуетесь.
— А зачем она мне? Я в первую очередь командующий пограничными войсками, а всё остальное уже потом. Как ты думаешь они меня убивать будут?
— Я бы, на их месте, подослал наемных убийц — у них больше всего шансов. Но это святые отцы, и чем больше я их узнаю, тем сильнее поражаюсь отсутствию в их действиях какой-либо логики. Можно подумать, что если их бог существует, то ему есть какое-то дело до того, какую пищу ты ешь.
— Этлен что пишет?
— Пишет, что из собственно святых отцов почти все — храмовые бойцы, настоящих — только один или двое.
— А солдаты?
— Служба у святош им не по нраву. Многие подумывают, что пока присяги новому командующему ещё не было, лучше перевестись куда-нибудь подальше от столицы. Их командир очень осторожно спрашивал у Этлена, возьмёте ли вы их на службу, и не посчитаете ли их дезертирами.
