В задачке есть маленькая оговорка: у одного из друзей в прошлом была судимость. Воронцов аж вспотел, пытаясь понять, в чем же тут подвох? Время между тем шло, и он, решив оставить задачу на потом, принялся отвечать на следующие вопросы.
Первый этап теста подходил к концу. Худо-бедно, но Сергей дал ответы на все вопросы, кроме того самого, про друзей.
- Осталось десять минут! - объявил из-за стола экзаменатор. Воронцов лихорадочно завертел головой, думая по старой студенческой привычке спросить у соседей, но соседи сидели слишком далеко.
"А, ладно! Пусть будет, что судимый затащил к себе несудимого!", плюнул Сергей, записал ответ, а тут и время подошло.
Результатов тестирования ждали в приемной. Минут через пятнадцать из кабинета начальника вышел сам Вершанский, в гробовой тишине зачитал фамилии прошедших тест. Воронцова в списке не было...
"Мудила!", - поздравил себя Сергей, выход из приемной: "Опозорился, козел! Вот эти узколобые быки, которые остались, тест прошли, а ты, придурок с высшем образованием, не смог! Уродец!".
- Воронцов! Где Воронцов? - послышался у Сергея за спиной голос Вершанского. "Что им ещё надо?", - зло подумал он, возвращаясь в приемную.
- Я здесь!
Вершанский пристально посмотрел Сергею в глаза, и показал на дверь кабинета:
- Зайдите ко мне!
В кабинете, усевшись на стул, Воронцов нагло закурил - все равно он тут последний раз! - и уставился на Вершанского.
Тот спокойно взял со стола лист с Воронцовскими ответами, заглянул в него, потом сказал:
- Воронцов, вы ответили на вопрос номер двенадцать так: "...несудимый друг пошел в гости к судимому!". Так?
- Так! - кивнул Сергей, напрягаясь. Где-то внутри шевельнуло сложенными крыльями прекрасное существо по имени Надежда...
- Ваш ответ, Воронцов, уникален! Если вы объясните мне, почему вы так ответили, и ваше объяснение меня удовлетворит, я приму вас в школу. Ну, так как?
Сергей собрался с мыслями, вдохнул в грудь побольше воздуха и выдал в том смысле, что у судимого комплекс неполноценности, и ему просто необходимо похвастаться перед другом, что он живет хорошо, и самое главное, не хуже нормальных, не судимых...
Воронцов возвращался в гостиницу, как на крыльях. Давно забытое чувство радости от удачно сданных экзаменов охватило его, и Сергею казалось, что и весь мир вокруг радуется вместе с ним.
"А хорошо бы отметить это дело!", - подумал он, и пожалел, что в Питере у него нет знакомых, к которым можно было бы пойти, похвалиться успехом, выпить, посидеть, поговорить...
День закончился, Воронцову, приехавшему в город ещё в темноте, казалось, что он и не начинался: вышел из дому - темно, вернулся домой темно...
В гостинице, получив внизу ключ от номера, Воронцов купил в буфете пару бутылок пива, и отправился на лифте на свой этаж.
На десятом, в лифтовом холле, среди зелени, на мягком кожаном диване рядком сидели трое мужиков, похожих друг на друга, как братья, разве что один был постарше, а у другого топорщилась щеточка седеньких усов. Одеты они были очень просто, если не сказать, бедновато...
"Интересно, что им тут надо?", - проходя мимо, на ходу подумал Воронцов, помахивая ключом от номера: "А! Наверное, по делам к кому-нибудь из командировочных!". И тут же забыл про странноватых мужичков.
Вот и родная на ближайший месяц дверь, номер 10-32. Сергей вставил ключ в замок, и вдруг услышал за спиной:
- Э-э-э! Извините! Вы поселились в этом номере сегодня утром?
Воронцов обернулся. Перед ним стояли те самые, бедноватые, все трое.
- Ну я! - кивнул Сергей, открывая дверь: - А в чем дело?
- Вы позволите войти? У нас к вам разговор... - чуть потупясь, проговорил один из мужичков.
Воронцов засомневался было - он и суток не прожил в Питере, а у него уже столько визитеров! Но, повнимательнее оглядев гостей, решил, что в случае чего один справиться со всеми тремя, доходягами, и распахнул дверь в номер настежь:
- Прошу!
Мужички так же рядком, как школьники, уселись на застеленную кровать. Было в их облике что-то одинаковое, объединяющее. Помятость лиц? Красные от недосыпа глаза? Какая-то общая унылость? Нет, не это! И вдруг Воронцов понял! Страх! Они, все трое, чего-то жутко боялись, просто дурели от страха.
- Я вас слушаю! - сказал Воронцов, а у самого на душе заскреблись кошки. "Ох, и не нравятся мне незванные гости с такими вот глазами!", подумал Сергей.
- Э-э-э! Еще раз извините нас, мы вас не знаем, но это, в принципе, к делу не относится! В этом номере жил наш друг, и он оставил тут...
- Ага! - перебил говорившего Воронцов, кивая: - Знаю! Одну вещь!
- Откуда вы знаете? - быстро и неприятно спросил крайний мужик, самый худой, и судя по всему, старший по возрасту.
Воронцов вздохнул:
- Мужики! Давайте так: я ничего не знаю, вещь эту вашу забрали ещё утром. Оповестите весь остальной Санкт-Петербург, что у меня в номере больше ничего нет...
Он осекся, увидев широко раскрывшиеся глаза своих гостей. Они, и без того напуганные, совсем позеленели, а усатый хватал ртом воздух.
- К-то... К-то забрал?! - просипели гости едва не хором.
- Да девушка такая... шикарная! Представилась Ириной, тоже сказала, что тут жил её друг, достала что-то из-за батареи, и ушла!
Пожилой и усатый метнулись к батареи, и принялись её ощупывать, а оставшийся на кровати человек только покачал головой:
- Все... Опоздали! Саша! Павлик! Да перестаньте вы! Ясно, что там ничего нет! Они нас опередили!
- Да что, черт возьми, происходит? - рявкнул Воронцов, и тут в дверь постучали. Пожилой подскочил к двери и задвинул шпингалет:
- Не открывайте! Ради всего святого!
Воронцов уставился на него, плохо понимая, свидетелем чего он сейчас является. Стук в дверь возобновился, послышался резкий мужской голос:
- Откройте немедленно! Это скорая психиатрическая помощь! В вашем номере находятся трое опасных для окружающих больных, сбежавших сегодня из лечебницы! Если вы сейчас не откроете, мы вызываем милицию и ломаем дверь!
Воронцов решительно шагнул к порогу. Вот все и прояснилось! Психи! А он-то думал!
Пожилой схватил Сергея за руку:
- Молодой человек! Мы - не больные! Это чудовищная ошибка! Они убьют нас! Не открывайте!
- Поздно, Владимир Михайлович! - оборвал его усатый: - Он все равно нам не поверит, а они сломают дверь, и будет ещё хуже! Прийдется сдаваться!
Воронцов, слегка напуганный соседством с тремя психами, поддержал усатого, стараясь говорить убедительно:
- Все будет хорошо! Вам никто не желает зла! Вас отвезут в больницу, вылечат...
- Да заткнитесь вы! - рявкнул вдруг пожилой, отстранил Сергея и сам отпер дверь. В номер вбежали несколько дюжих мужчин в белых халатах, со смирительными рубашками в руках.
