Но Хантер обычным человеком не был.
Они настороженно смотрели друг на друга.
Карлос вдруг подумал, что Томас изменился. Физически он был тем же самым парнем с темными волосами и зелеными глазами, с той же упрямой нижней челюстью и сильными руками, с теми же мускулистыми грудью и животом. Только вот держался иначе: уверенно, спокойно. Стоял, выпрямившись, опустив руки. И смотрел на Карлоса изучающе, как смотрят на заковыристое математическое уравнение, а вовсе не на грозного врага.
Карлосу бы за пистолетом нырнуть, слева, на полу, или нож метнуть, раз уж вытащил. Но он замешкался: стоял будто завороженный. Знай Свенсон обо всем, на что способен Хантер, он явно захотел бы взять его живым. Может, об этом стоило бы поговорить с Арманом Фортье.
— Как тебя зовут? — спросил Томас. Взгляд его скользнул в сторону, на пистолет, и вернулся к Карлосу.
Тот слегка сместился влево.
— Карлос.
— Что ж, Карлос, вот мы и снова встретились.
К пистолету они метнулись одновременно. Хантер успел первым. Пинком отправил его под кровать и прыжком вернулся на место.
— Никогда не любил пистолеты, — хмыкнул Томас. — Есть ли шанс заинтересовать тебя честным поединком? На мечах, например?
— Мечи — это чудесно, — ответил Карлос, понимая, что до пистолета уже не добраться. — Увы, на игры у нас нынче времени нет.
Вот-вот придет девчонка. Постучит в дверь, чтобы разбудить брата. И если кто-то из них поднимет тревогу…
Карлос метнул в Томаса нож.
Тот попытался уклониться, но не успел. Лезвие вонзилось в плечо.
Не обращая внимания на рану, Томас бросился к двери.
Ты хоть и быстр, но не настолько. От двери Карлос отрезал его двумя прыжками вправо.
— Ты ушел от меня дважды, — сказал он. — Но сегодня не выйдет!
Он загнал Томаса в угол. По руке парня текла кровь. Карлос понятия не имел, как тот умудрился выжить, получив пулю в голову, но эта его рана, похоже, не подверглась мгновенному исцелению. Еще один точный удар, и кровь Томаса Хантера хлынет ручьем.
Но Хантер вдруг дернулся и закричал во весь голос:
— Кара-а-а!
Кара спускала воду в уборной, когда из-за стены донесся голос брата:
— Кара!
— Что-то стряслось?
— Кара-а-а!
Она выскочила из ванной, метнулась из спальни. Миновала коридорчик. Добежала до его комнаты, повернула ручку. Открыла дверь.
Томас, в одних трусах, окровавленный, стоял в углу. Судя по всему, его загнал туда, размахивая ножом, этот тип с восточной внешностью. Карлос?
Они повернулись к ней одновременно. И она увидела шрам на щеке типа. Да, это был Карлос. Тот же самый человек, который два дня назад стрелял в Томаса, сейчас собирался его прирезать.
Она снова взглянула на брата. А вот он не был тем же самым человеком, которого она поцеловала вчера вечером в лоб, прежде чем уйти к себе.
Она велела ему смотреть сны как можно дольше и стать героем, который сумеет спасти мир. Кем он стал, она не знала, но глаза у него изменились. Простыни на постели были в крови, местами свежей, местами подсохшей. В крови были его плечо и рука.
— Знакомься, это Карлос, — сказал Томас. — Он не знает, что у нас есть антивирус, и хочет для верности меня убить. Я решил, может, тебе он скорее поверит?
Томас что-то узнал в своих снах про антивирус? Взгляд Карлоса заметался между братом и сестрой.
— Чего никто из вас не знает, — продолжил Томас, — так это того, что я должен вернуться обратно с какой-нибудь взрывчаткой. Пока мы тут болтаем, Орда кромсает моих людей в клочья. Против ста тысяч Паршивых у меня всего пять тысяч. Я не могу вернуться с пустыми руками. Понятно вам? Вам обоим? Мне нужно поскорее раздобыть информацию и вернуться, — бормотал он. — Вода больше не исцеляет, Кара. Под кроватью — пистолет. У тебя мало времени.
Карлос кинулся на Томаса. Первый выпад парень отбил правой рукой. Карлос нанес удар кулаком левой, и его Томас тоже отбил. Но при этом он открылся, блокируя ряд ударов, а Кара видела в Маниле столько уличных драк, что прекрасно понимала — этого Карлос и добивался.
Он нагнул голову и, словно тараном, ударил ею Томаса в подбородок. Брат рухнул как подкошенный.
Кара бросилась к кровати, отшвырнула ковер. Нырнула под нее и увидела пистолет.
Ужасающий грохот. Грохот битвы. И смерти. Томас открыл глаза. Сел и сморщился от пульсирующей в голове боли.
— Ну, добыл? — спросила Майкиль, опускаясь рядом на колени.
— Что добыл?
— Так я и знала! — Она встала и медленно отошла в сторону.
Ах да, он же отправился за сведениями о взрывчатке! Мысли путались.
— Сколько я пробыл без сознания?
Она пожала плечами.
— Пять минут.
— Как пять? Я же сказал — десять!
— Я тебя в чувство не приводила. Сам очнулся. Может, это Элион тебя поднял, чтобы ты повел своих людей в бой!
— Нет, мне нужно обратно!
Она воззрилась на него.
— Куда — обратно?
— Мне не хватило времени. Нужно вернуться и узнать, как изготовить взрывчатку.
— Бред… Что прикажешь мне делать? Снова стукнуть тебя по голове?
— Да! — Он поднялся на ноги. — Это действует. Я снова вижу сны. Я побывал там, Майкиль!
— И что же ты там делал?
— Сражался с человеком, который пытался меня застрелить из пистолета. Это тоже взрывное устройство, только другое. Как он дерется! Хорош! Кажется, он меня нокаутировал.
Томас отвернулся, припоминая.
— А Кара… — Боль в плече заставила его умолкнуть.
Над правым бицепсом была свежая рана длиной в три дюйма. Он провел по ней пальцем, не в силах вспомнить, где получил ее, — сражаясь в каньоне или же во сне.
— У меня была эта рана? — спросил он у Майкиль.
— Наверно. Не помню…
— Нет! Ее не было, когда я уходил. Пока я тут лежал, меня никто не мог ранить?
— Разумеется, нет.
— Значит, она получена во сне! — Он схватил Майкиль за руку. — Стукни меня! Скорее! Мне нужно вернуться и спасти сестру!
— У тебя нет сестры.
— Стукни! — крикнул он. — Давай же, бей!
— Но я так не могу — за десять минут дважды бить своего командира, даже если…
— Это приказ! — Руки у него дрожали. — Представь себе, что я — не твой командир. Я — Паршивый, и воняю гнилью, и снесу тебе голову с плеч, если ты не…
Она подпрыгнула, а он не стал прикрываться. Удар ее кожаного ботинка пришелся чуть выше правого уха, и Томас вновь потерял сознание.
Ладонь Кары коснулась холодной стали. Никогда еще девушка не испытывала такой невероятной радости. Она крепко стиснула рукоять.
