— А не можем ли мы ошибиться насчет Верхнего Ада? — спросил кто-то из толпы. — Правда ли то, что они такие же огромные, как и те, которые внизу? Мы знаем очень мало и о том и о другом Аде.
— А я к примеру, — вставил кто-то, — и не имею ни малейшего желания знать больше! — Раздался понимающий смех.
— Тем не менее, — стоял на своем шаман, указывая своим топором на жителя, который предпочитал оставаться в приятном неведении, — именно этот демон сегодня спускался очень близко к нам. Что, если он не вернулся в свой дом в бездне? С тех пор, как он прошел мимо, не было слышно больше ни звука, ни движения. Если он притаился где-то рядом с нами, кто знает, как мы должны поступить? — По собравшимся прошла нервная дрожь. — Существует вероятность того, что он мертв. Не говоря уже о том, что было бы интересно посмотреть на мертвого демона; такое количество мяса нам бы тоже не помешало.
— Если только его родичи не заявят свои права на труп, — выкрикнул кто-то, — а если они это сделают, то я в таком случае не хотел бы здесь оставаться! — Раздались голоса одобрения.
Где-то высоко сверкнула молния и до поселка донеслись раскаты грома. К своему удивлению, Борн вдруг вскочил на ноги и стал говорить.
— Я думаю, что это не демон. — Толпа зашевелилась, все глаза устремились к нему. Оказавшись в центре внимания, Борн почувствовал себя крайне неловко, но сумел сдержать свое волнение.
— Откуда ты знаешь? Ты это видел? — наконец спросил Ридер, обретя после неожиданного заявления Борна дар речи. — Ты никому ничего не говорил.
Борн пожал плечами и сказал, стараясь придать своему тону равнодушие.
— А меня никто ни о чем не спрашивал.
— Если то, что ты видел, не демон, тогда что? — подозрительно спросил Лостинг.
Борн задумался.
— Я не знаю. Я только на мгновение увидел это, когда оно падало в мир — но все-таки я это видел!
Лостинг сел на свое место, его мускулы так и играли в отблесках огня, и улыбнулся сидевшим рядом с ним.
— Ну говори, Борн, — подсказала Джойла. — Ты видел это или нет?
— Я и сам хочу рассказать, — возразил Борн. — В этот момент я падал вниз. Я и видел и не видел это. Когда сокрушительные удары и сотрясение мира достигли наивысшей точки, я увидел сквозь деревья, как там промелькнуло что-то ярко-синее. Ярко-синее и блестящее, как асанис.
— Может, это и был падающий цветок асаниса, — сказал Лостинг, самодовольно ухмыльнувшись.
— Нет! — Борн сердито повернулся и с яростью посмотрел на своего соперника. — Это было такого же цвета, но блестящее, яркое и слишком… слишком резкое. От него отражался свет.
— Отражался свет? — удивился Ридер. — Разве такое возможно?
Возможно ли? Они все не сводили глаз с Борна, в глубине души желая верить, что то, что он видел, не демон. Он силился вспомнить момент падения, этот проблеск чуждого синего цвета среди веток. Он притягивал к себе свет, как лист асаниса — нет, больше это было похоже на то, как сверкает нож, когда его натачивают. Борн рассеянно поводил глазами, мучительно стараясь найти сравнение.
— Как топор! — выкрикнул он, указав рукой на оружие шамана. — Это было похоже на топор.
Все глаза машинально остановились на священном оружии и на самом Ридере. Раздался насмешливый шепот. Ничто не могло походить на топор.
— Может, ты ошибся, Борн, — мягко заметил Сэнд. — Это произошло, как ты говоришь, очень быстро. И ты видел это, когда падал сам.
— Я совершенно уверен в этом. Точно, как топор. — Борн старался говорить как можно увереннее, он уже не мог отступить от своей позиции, не показавшись полным дураком.
— Во всяком случае, — произнес Борн к своему ужасу, — это очень просто доказать. Надо только пойти и посмотреть.
Ропот толпы усилился; сейчас никто не насмешничал, все были потрясены.
— Борн, — терпеливо начал вождь, — мы ведь не знаем, что это такое и куда оно делось. Вполне возможно, что оно уже вернулось в бездну, из которой, наверное, и вышло. Пусть оно там и пребывает.
— Но мы же не знаем, — возразил Борн, вставая со своею места и передвигаясь ближе к огню. — Может, оно и не вернулось. Может, оно осталось на уровне ниже, спит, ждет, пока не учует запах Дома, а потом придет сюда и будет таскать нас одного за другим. Если это такое чудовище, тогда не лучше ли нам самим отыскать его и зарезать, пока оно спит.
Сэнд медленно кивнул головой, обведя взглядом людей.
— Прекрасно. Кто желает пойти с Борном по следу этого демона?
Борн обернулся к своим товарищам-охотникам, мысленно умоляя их.
Затянувшаяся тишина, дерзкие взгляды. И вдруг ответ прозвучал оттуда, откуда его никто не ждал.
— Я пойду, — заявил Лостинг. Он встал и самоуверенно глядел на Борна, как бы говоря: «если ты не боишься этой твари, то здесь вообще бояться нечего». Борн отвел взгляд от глаз этого человека.
Нехотя согласились идти с ним охотник Дрон и близнецы Толтри и Тейллинг. За ними и другие охотники дали свое согласие из опасения показаться трусами, но Ридер поднял топор.
— Этого достаточно. Я тоже пойду, хотя не убежден, что вообще надо идти. Просто не следует людям идти к проклятой твари без сопровождения авторитета по проклятиям.
— Это точно, — пробормотал кто-то. Смех, вызванный этим замечанием, разрядил торжественность происходящего.
Сэнд прикрыл рукой рот, чтобы спрятать усмешку, не приличествующую вождю.
— А сейчас воздадим молитвы, — воззвал он мощно, — чтобы те, кто идет на поиски демона, нашли бы его больным и слабым или не нашли его вовсе и вернулись бы к нам живыми и здоровыми. — Он поднял обе руки вверх, опустил голову, и молитва началась.
Эту молитву не узнал бы ни один из земных авторитетов по теологии.
Источник, вдохновляющий ее, не определил бы ни один священник, аббат или раввин, ни один колдун, но которую мог вполне определить специалист по биоэнергетике. Но никто бы из них не смог объяснить, почему эта молитва имела такое эффективное действие здесь, под плачущим ночным небом и пологом из конницы листьев.
Три зрачка горели как угольки, отражая пляшущий огонь далекого костра. Руума-Хум лежал в сплетении веток и скептически смотрел вниз на собравшихся людей. Свою морду он положил на скрещенные передние лапы. На ветке, ближайшей к месту его отдыха, послышалось неловкое царапанье когтями. Через минуту рядом шлепнулось сорок килограммов меховой массы. Он раздраженно заворчал и обернулся. Это был детеныш, который состоял при молодом сироте, человеке Дине.
— Дедушка, — робко спросил Маф, — почему ты не отдыхаешь, как остальные наши братья?
Руума-Хум обратил свой взор на отдаленный полог и распевающих под ним людей.
