Ознакомительная версия.
— По-моему, хорошо. Мы же им не мешаем.
— Даже когда вмешиваетесь в управление?
— Ну, такое бывает редко. И потом — они же в нас тоже заинтересованы. Почти каждая цивилизация почему-то считает своей целью установление контакта с другим разумом. Мы сами предоставляем такую возможность, да и общение с нами не представляет никакого труда. Кроме того, иногда мы даем информацию о различных планетах или что-нибудь еще. Например, вы впервые в истории человечества совершили межзвездный полет.
— В ущерб основной работе, — сказал Юрий Воронцов. — И кому от этого польза?
— Вы ошибаетесь. Вы должны были провести испытания звездолета. Вы провели их в реальных условиях межзвездного полета. От этого выиграли все, в первую очередь создатели корабля. А вы сами? Да вы только посмотрите, какая здесь красота! Взгляните на игру лучей солнц Сириуса! А ведь вы еще не были на четвертой планете.
— Разве вы здесь не впервые?
— Оттого я и тороплюсь. Через пять минут стартует ракета на Процион, а следующая будет только через несколько лет. Я бы не смог сидеть в знакомой системе столько времени.
— Тогда я вас не буду задерживать, — сказал Юрий Воронцов.
— Но я могу дать вам информацию о любой системе. У меня есть еще пара минут.
— Может, вас немного подбросить?
— Благодарю вас, уже не нужно. Через минуту ракета на Процион пройдет в точке, где мы сейчас находимся. Еще раз советую побывать на четвертой планете. Там леса дивной красоты. Прощайте.
В кабине воцарилась тишина.
Вот так он и полетит к Проциону, подумал Юрий Воронцов. На попутной ракете, с полным комплектом различных вспомогательных приспособлений…
А теперь нужно поймать вот эту изумительную по красоте звезду в центр курсового экрана и ускоряться на пределе, потому что надо торопиться, а обходить метеоритные поля необязательно.
Ведь у Юрия Воронцова тоже есть вспомогательные приспособления — безупречный блок управления и метеоритная защита, испытанная во внешней кометной зоне Солнечной системы.
Словно разбуженный чудовищным рыком, утес сбросил камни, и они провалились в дымную яму кратера, стремительно уменьшаясь. Гулкая дробь лавины быстро затихла внизу, среди микроскопических копошащихся фигурок. Гаммадонт ревел.
С гребня полукруглого цирка, отрезавшего ущелье от моря, он казался неосторожной сколопендрой, выползшей опасно близко от муравьиного города. Но, уступив оптической силе телеобъектива, декорации театра насекомых рушились, обнажая танцующий ряд туземцев у пойманного в ловушку гиганта.
А стон гаммадонта тряс скалы.
Упорный поток стрел долбил его многоногое туловище, не иссякая. Колючий град бумерангов и факелов, копий и каменных ядер обрушивался на необъятную спину, сжатую предательской щелью. Конец был близок, но потайные центры исполина прятались глубоко под непробиваемой шкурой, служившей ему надежной защитой. И гаммадонт боролся, ворочался в узкой траншее, внезапно возникшей на его обычном маршруте на водопой. Он не сдавался, не поняв, что побежден.
— Так выглядит детство человечества, — сказал телохранителю человек, который следил за охотой из удобного углубления на самом краю цирка. — Но пойдем. Не следует взрослым слишком долго подглядывать за детьми.
Человек поднялся навстречу холодному ветру с вершин и минуту стоял на краю кратера лицом к пропасти, с наслаждением ощущая, как все тело наполняется упругим дыханием гор. Потом повернулся и зашагал вниз по еле намеченной тропке, проложенной его подошвами за год пребывания на планете. Телохранитель бесшумно шел сзади. Ветер прекратился, как только они спустились на два метра по пологому склону, но далекие перистые облака продолжали вибрировать в его невидимых струях.
Человека, который наблюдал за охотой и шел сейчас вниз по склону, заросшему колючей травой, звали Игорь Горин, он был биологом, участником 3-й Комплексной экспедиции в систему Пратта, расположенную в южных широтах Галактики. Яркая звезда Лега, солнце архипелага, дала жизнь восемнадцати крупным планетам, каждая из которых служила пристанищем и рабочим местом одной из биологических групп, наводнивших систему. Группы были небольшие, по два-три человека, и Игорь Горин направлялся сейчас к заранее условленному месту, чтобы встретиться там со своим напарником.
— У Кости Баскакова странная специальность, — сказал он телохранителю. — Правда? Но говорить ему об этом не стоит.
Впереди сгустились кусты, и телохранитель обогнал Игоря Горина, чтобы расчищать путь. Он ничего не ответил, так как не умел говорить, но Игорь Горин всегда разговаривал с ним, когда они были одни, потому что робот очень походил на стального человека и всегда хорошо выполнял все мысленные распоряжения.
Они быстро миновали полосу кустарника и вошли в лес, совершенно непролазный, отчего здесь была прорублена узкая прямая дорога. Крутизна склона уменьшилась, он стал почти горизонтальным, и по обе стороны дороги корячились причудливые стволы низкорослых хвойных растений, будто они шли по музею деревянной скульптуры.
Телохранитель снова отстал, чтобы прикрывать спину Игоря Горина, и скоро они достигли конца горизонтального участка. Дорога здесь завершалась обрывом, с которого открывался вид на море и на прибрежные заросли. Отсюда хорошо просматривались миниатюрные строения их временного дома на берегу моря и игрушечная фигурка ракеты в километре от станции.
— Но где же наш бабочник? — сказал Игорь Горин, удобно устраиваясь на траве рядом с обрывом. — Что-то он сегодня задерживается.
Вверху, далеко в зарослях, послышался шум, и, повернувшись на звук, Игорь Горин увидел своего напарника Костю Баскакова, который быстро скользил по кронам приземистых деревьев, будто спускался на роликовых лыжах по густому покрову леса. Он сделал несколько поворотов и выкатился на расчищенное место совсем близко от Игоря Горина. Лыжи, конечно, отсутствовали. Костя Баскаков спрыгнул с головы своего стального телохранителя и с наслаждением потянулся.
— Ты прямо как цирковой наездник, — сказал ему Игорь Горин.
— Им до нас далеко, тысяча парсеков, — сказал Баскаков, устраиваясь рядом. — Устал. Шар отнесло в горы, пришлось за ним лазить. Зато собрал почти тонну. Я их пока там и оставил. А ты из стойбища?
Напарник Игоря Горина был энтомологом и занимался сбором насекомых в специальные ловушки, которые запускал на аэростатах вверх в атмосферу. Аборигенам Гаммы, легийцам, очень нравились прозрачные баллоны, они принимали их за какие-то диковинные небесные тела, вроде Луны, и величали поэтому Костю Баскакова не иначе как Верховным Повелителем Сфер. Игорь Горин считался существом рангом пониже, чем-то вроде посредника между богами и смертными.
Ознакомительная версия.
