Нгарроба с Барчем всплыли на поверхность и передали Гарги на вихрелет, который Горин спустил к воде. Горин включил вихрилет на полную скорость и помчался к кораблю.
Оставшиеся приступили к последней стадии спасательных работ. Из багажника черепахи извлекли тончайшие пластмассовые мешки, прилепили их к носовой части ракеты, подсоединили к шлангу, а его с помощью буя вывели на поверхность.
— Мотор!
Заработал насос, и мешки стали наполняться воздухом. Сначала они зашевелились, как водоросли, облепившие нос ракеты. Потом начали вырастать в объеме и приобретать округлую форму.
Корпус ракеты тронулся с места.
— Стоп! Иначе лопнут.
Ракета снова замерла.
— Надо подкопать грунт под кормовой частью.
Включили винт, и тот стал выметывать грунт. Что-то в точках опоры ракеты изменилось, и нос ее пополз кверху. Он даже высунулся из воды. Но теперь ракета застыла окончательно. Волны перекатывались через округлую, словно китовая спина, черную от окалины обшивку.
Устроили маленькое совещание. Люк все еще был под водой. Открыть его — значило впустить воду внутрь космического корабля.
В каком положении находился Ольсен, разглядеть не удавалось. Внутри ракеты все переместилось, кресло накренилось, и Ольсен, видимо, сполз с него.
— Не хватает, в сущности, пустякового усилия, — заметил Сун-лин. — Еще чуть-чуть и люк выйдет наружу.
Тень упала на воду. Это Горин со своим вихрелетом повис над местом работ.
— Ракета вдавила Гарги в грунт, и он чуть не задохся, — сообщил он. — Хорошо, что грунт мягкий, как кисель. На обратном пути я принял радиограмму: Гарги пришел в себя.
Он сбросил с вихрелета трос. Его тотчас же прикрепили к ракете.
Вихрелет натянул трос, и нос корабля подался кверху. Как только люк показался из воды, Нгарроба, взобравшись на корпус ракеты, отвинтил колпачок, под которым скрывалась аварийная кнопка. Но она не действовала.
— Лом!
Под нажимом лома крышка стала отходить. Едва образовалось небольшое отверстие, в него проскользнул Сун-лин.
Нгарроба захлопнул крышку.
Карбышев бросил взгляд на часы в манжете скафандра.
— Открывает внутреннюю дверь, — сказал он.
— Нужна еще обработка в тамбуре, — напомнил Барч.
— Это в прежних ракетах отнимало много времени, — возразил Карбышев. Теперь — секунды. Сейчас он надевает скафандр на Ольсена. Через минуту они появятся.
Прошла минута. Потом пять минут. Потом десять. Крышка люка стала тихо вздрагивать.
— Он не может открыть люк! Нгарроба!
— Вырубать отверстие?
— Должен быть аварийный патрон.
— Ага, вижу красную кнопку.
— Запас времени — минута, — предупредил Карбышев.
Нгарроба изо всей силы нажал кнопку и кинулся в воду. Едва он успел отплыть, как тяжелая дверь, словно крышка закипевшего чайника, подпрыгнула и со звоном ударилась в обшивку ракеты.
В отверстии люка показался Сун-лин. На лице его было написано отчаяние.
После того, как охотники убежали, Лоо остался один. Он смотрел на небесную кулу, которая спряталась в Большой воде.
Ничего больше не происходило, и нигде не было круглоголовых. Тут снова раздался грохот — в который раз! — и еще одна небесная кулу примчалась из-за туч. Она выла, как остальные, и села на ровном и сухом месте.
Прячась в кустах, Лоо попробовал подобраться к ней. Укрывшись в зарослях, он терпеливо наблюдал. Должны были появиться круглоголовые. Но никто не показывался. Кулу стояла, как высохшее дерево.
Тогда Лоо осмелел и подошел ближе. Кулу не заметила его. Вглядевшись, Лоо убедился, что она и не могла его видеть: у нее не было глаз. У кулу, что прилетала первый раз, было два глаза, и они светились, как у зверей ночью. А эта кулу была слепая. Высокая, огромная, она стояла, как неживая. Может, это просто мертвая кулу? Она упала из облаков раненая, ее отчаянный крик был предсмертным криком… Ведь простые кулу, когда они тяжело ранены, тоже кричат очень сильно.
Все шло совсем не так, как ожидал Лоо. Никто не прилетел. Из облаков появлялись одни кулу. Небесных коу не было. Разочарованный, обманутый в своих надеждах, Лоо повернул обратно. Он переплывал воду, пробирался в зарослях. Временами снова раздавался грохот и слышался рев кулу, но Лоо даже не поворачивал головы.
Он шел к Большим пещерам…
Ракеты стояли на растопыренных ногах, словно диковинные дома небывалого города. Впрочем, они и на самом деле служили домами. Тридцать семь человек, составлявших первую смену научной станции на Венере, жили в пассажирских ракетах, пока шел монтаж постоянных зданий.
Участок, выбранный под станцию, тянулся на километр с лишним. Его сфотографировали, потом на фото наложили график — план расположения зданий, вычерченный в том же масштабе и заготовленный Ольсеном заранее, и сообщили данные автоматическим станциям наведения. Те подводили каждую грузовую ракету в соответствии с ее номером и опознавательными сигналами прямо к месту разгрузки. Только краны свободно бродили по всему участку. Они набрасывались на очередной прибывший космический грузовик, быстро опустошали его трюмы и без всяких пауз, тут же монтировали стены, крыши-купола, переходные коридоры и прочие части зданий. С помощью других кранов устанавливалось оборудование.
— Да, это не на заводе, — сказал Мак-Кинли, на Земле работавший дежурным надсмотрщиком большого автоматического предприятия. — У нас автоматы собирают все сами. А тут охрипнешь, отдавая команду кранам. И перчатки управления тоже не слишком удобны: утомляет хватать все эти блоки даже мысленно.
Он пошевелил пальцами в перчатках со множеством члеников, похожих на ножки краба, и отдаленный кран размером с десятиэтажный дом повторил движения своими могучими захватами.
Под облачным небом Венеры вырос целый городок
— А мне нравится такая работа, — откликнулся самый молодой участник экспедиции, которого все звали просто Костя. — Ощущаешь могущество человека еще сильнее, чем на Земле.
— Да, — заметил многозначительно Барч, — в бесчисленных фантастических романах описывалась встреча землян с существами других миров. Пришельцы рисовались более совершенными, и от них должны были земляне получить знания, которыми сами еще не располагают. Но пока никто из космоса на Землю не прилетал. Наоборот, мы оказались в положении высокоразвитых гостей для хозяев этой планеты.
