- Пойдемте все со мной. Мы выберемся из этих гиблых мест. Я всех выведу. Идемте за мной! - Антон возгласил и ожидал совершенно другого эффекта.
Люди испуганно зашумели.
- Я никуда не пойду, - запищал мальчик.
- Наше место здесь, - сказала женщина, одетая в мужские брюки и рубашку.
- Мы все умрем здесь... - вставила еще одна.
- Оставьте нас...
- Не уводите нас...
- Пожалуйста...
Старик поднялся с земли, взял в руки клюку, приблизился к Антону и похлопал его по плечу:
- Они никуда не пойдут, мой друг...
- Но...
- Я здесь уже третью неделю безуспешно пытаюсь вразумить их, но тщетно. Они вбили в свои головы, что таков их конец.
- Таково искупление - вставила женщина, в глазах которой светился фанатизм.
- Вы слышите, Антон. Для них это искупление. - Говорил старик.
- Но так же нельзя! - воскликнул Антон. - Нельзя оставлять их погибать! Мы же с вами люди. Мы живем только для того, чтобы помогать друг другу. В этом смысл существования...
- Вот именно. Вот именно, мой добрый друг, существования. Это не жизнь, а СУ-ЩЕС-ТВО-ВА-НИЕ. Они выбрали свое существование. Они не хотят жизни. И вправе ли мы запрещать им это делать? Скажи мне, вправе?
- Н-не знаю, - растерялся Антон.
- А ты подумай. Многие люди достойны смерти, а они живут, многие достойны жизни, но они мертвы, и мы не способны убить первых или воскресить вторых. Часто ли мы понимаем, кто чего достоин на самом деле? Человек должен сделать свой выбор сам, независимо ни от кого. Только сам. На то он и человек разумный.
Антон молчал, совершенно не понимая, что сейчас сказал старик.
- Знаешь, что Антон, пойду-ка я с тобой. В твое это самое сопротивление. Ты не против? Что мне еще старику-калеке делать на старости лет? Женщин у меня уже не будет, веселья тоже никакого. Юность кончилась... - старик затих, потом почти прошептал слова, - Мне даже порой кажется, что есть только два возраста: юность и старость и никаких там детств, отрочеств, зрелостей, престарелостей. Только юность и старость. Кончается одно - начинается другое. Старики умирают - дети начинают жить, честный обмен... - старик снова помолчал, а потом громко воскликнул, - Так пойдем же, юный Антон, по твоей дороге. Рука об руку. Старик и юноша.
Старик взял Антона за руку и повел вперед мимо сумасшедших женщин и подростков, которые жадно смотрели на рюкзак Антона.
Когда они выбрались из рощицы, старик опустил руку Антона, а тот начал приходить в себя.
- Зря ты отдал им еду, - вдруг сказал старик.
- Но вы же сами сказали...
- Ах да, старый дурак! - старик хлопнул ладонью себе по седой голове. - Ну ладно. Сейчас главное - выбраться из полей, а там, что-нибудь раздобудем.
- Как вас зовут? - спросил Антон.
- Как меня зовут? - старик задумался, затем улыбнулся. - Зови меня старик. Мое имя не приносило мне счастья все эти годы. Так может кличка принесет удачи на крыльях старости, а?
Антон пожал плечами. Старик так старик.
14
Старик был низкого роста, сутулый. На старческом лице проступили глубокие морщины, и серебрилась короткая седая бородка, зеленые глаза утопали в глазницах, а на голове тоже белела шапка седых волос.
Старик шел бодрой походкой, ничуть не отставая от Антона. В руках он держал клюку. Опираться на нее в столь болотистой местности не было смысла. Она как нож в масло входила.
Шли путники до самого обеда, прежде чем оказались за границей радиоактивных полей.
Как же хорошо было ощутить под ногами твердую почву, а не слизистый ядовитый песок. И вздохнуть свежего воздуха, дующего с недалекого уже моря, чистого. После полей старая разбитая асфальтированная дорога не казалась самым ужасным местом для пешего движения.
- Я знаю эти места, Антон - сказал старик. - Пошли за мной. Тут недалеко есть родничок. Водичка там, я тебе скажу, святая.
Святая не святая, но водичка оказалась свежей и чистой, леденящей и очищающей. Антон опрыснул лицо и руки. Напился вдоволь. Сполоснул костюм от заразы. Они набрали воду в пластиковую бутылку, которую нашли недалеко от родника. И отправились дальше.
За асфальтированной дорогой они наткнулись на тело ребенка. Это был мальчик, он лежал на спине недвижимо. Сначала путники подумали, что мальчик мертв. Но когда проходили мимо, он вдруг застонал.
Путники бросились к мальчику. Антон приподнял его в сидячее положение. Губы ребенка потрескались от жажды, глаза были закрыты.
- В... в... - хрипел мальчик.
Антон достал воду и влил ее в рот мальчику. Тот кашлянул и раскрыл глаза, в которых отпечаталось безумие.
- Папа... - сказал мальчик.
- Что малыш? Говори, малыш, говори. - убаюкивающе сказал старик.
- Мы не... что вы... не надо... так плачут мертвые... не надо... нет... папа... - хрипел мальчик.
Антон пытался хоть что-то понять, что говорил мальчик:
- Что случилось, малыш?
- Мы шли через Лесопилку... там... там вновь проснулась паства, так папа сказал... папа и мои друзья... их... их... - мальчик задыхался, - там плакали мертвые... там плакали... я выжил... один... смех... меня зовут Денис. - неожиданно закончил мальчик и замолчал.
- Мальчик! Мальчик! - тряс мальчишку Антон. - Очнись, очнись!
- Антон, он умер, - сказал старик. - Надо закопать его.
- Да, конечно.
15
Они закопали его под старой березой невдалеке от дороги. На белом стволе дерева нацарапали ножом его имя - Денис.
- Жестокий мир, Антон... - грустно сказал старик. В его серых глазах ютилась печаль. - Мир стал слишком жестоким. Иногда я начинаю понимать, почему люди сходят с ума.
Они продолжили путь, хромая по дороге. И очень скоро вышли на перепутье двух широких: старой - через город-лесопилку Стражхольм и новой - прямо через блокпосты Союза.
По плану Антон должен был идти по второй, чтобы добраться до моря . Он уже смело зашагал по новой, как его придержал старик.
- Постой, Антон
Антон обернулся.
- Чего?
- Ты идешь к морю, так? - спросил старик.
- Да, - кивнул Антон
- Тогда нам стоит пойти тут, - старик указал клюкой на старую дорогу.
- Мы заплутаем в том городе. А по новой дороге, хоть и дальше, но с курса сбиться невозможно. И время очень дорого.
- Мы не "заплутаем" в этом городе.
- С чего ты взял? - спросил Антон
- С того, что я жил там... Раньше.
- И?
- Я предлагаю двигаться по старой дороге. Мы доберемся к морю к следующему обеду, обещаю. Этот путь быстр и безопасен. А на новой дороге снуют черные отряды.
