- Ты же слышал: он не встанет на нашу сторону.
- Это Варсуйя так сказала, а я помню, как он очень даже встал на нашу сторону во время того конфликта на Рушаре.
- Это другое - там ему нужно было добыть свою Силу, - возразил Уилл.
- Интересное дело получается, - проворчал Джед. - Когда им надо, они очень даже вмешиваются в конфликты, а как получат своё, так тут же занимают позицию нейтралитета!
Это рассмешило Валентая, и он подошёл ко всевидящему озеру, Фальконе тоже поспешил - такой Уилл ему нравился гораздо больше, а всякие раздумья есть просто признак слабости и нерешительности.
- Итак, - Уилл помедлил, глядя в непрозрачную воду, похожую на жидкий металл. - Мне нужна связь с Пространственником.
Поверхность озера пошла едва заметной рябью, на мгновение потемнела и тут же дала ясную картину.
Два человека стояли на краю горы и смотрели вниз. Гладкая, зеркальная поверхность плато позволяла думать, что наблюдатели видят из своего дворца как раз момент окончания творения: необитаемая планета уже найдена и подготовлена к принятию гостей - всё как раньше, в те дни, когда существование додонов было безмятежным, а жизнь полна чудес.
Повинуясь невысказанному желанию Уилла, обзор зеркала развернулся и дал круговую панораму с вершины горы. Да, это была храмовая гора, очень похожий горный комплекс, хотя скалы имели совсем иной вид: на удивление камень обладал глубоким кобальтовым цветом, почти таким же, как синие горы Рорсеваана, убежище Рушера на его планете. Только в отличие от ровного цвета синих гор, разделяющих два океана - Сиварус и Бирюзовый - этот камень имел светлые прожилки, как мрамор. Отполированная поверхность плато отсвечивала в косых солнечных лучах - там, где пребывали эти двое, наступал вечер, и Уилл с Фальконе невольно взглянули вверх - на небо Рушары. Там был светлый день, солнце Калвин стояло в зените, и его лучи почти отвесно проникали сквозь прозрачный купол главной залы, отчего алмазные полы искрились нежно поющими переливами.
- Надо уходить отсюда, - дрогнувшим голосом сказал Фальконе. - Чем дольше мы находимся здесь, тем более подвергаем планету опасности. Не сомневаюсь, что у Владыки сохранилось чувство мести против своего творения.
Никто на Рушаре не спал в ту ночь. Многие видели, как ранним утром пронеслась по небу странная летающая лодка, на которой вездесущие монки видели каких-то незнакомцев. Все гадали, что это значит, а когда платформа пересекла Сиварус и скользнула к волшебному дворцу на пике Рорсеваана, то в сердца жителей планеты закралось подозрение, что ненавидимый всеми бывший Владыка вернулся на Рушару.
Глубокая бархатная тьма сгустилась над обитаемой частью планеты, все три континента укрылись тенью, лишь на Марено ночь ещё только вступила в свои права, а на Урсамме ждали наступления утра. Все обитатели, не сговариваясь, в ту ночь сидели на порогах своих жилищ, скопились в местах общественных собраний, сидели на вершинах летающих гор и смотрели, смотрели на горизонт. Прибывали монки и в ответ на испуганные расспросы только качали головками: проникнуть во дворец невозможно, и не видно, кто теперь хозяйничает в нём.
Едва первые рассветные лучи коснулись восточного побережья Урсаммы и осветили пустынные долины синих гейзеров, на материке поднялась тихая суета - монки замелькали, как мухи, переносясь туда-сюда, из деревни в деревню. Потом мельтешение перенеслось на другие материки и рассеялось по всем населённым областям. Естественные почтальоны Рушары, чёрные гиббонообразные обитатели Урсаммы спешили разнести необыкновенную новость: дворец на вершине Рорсеваана исчез! Испарился в один момент! Волшебное жилище, пустовавшее десять лет, покинуло Рушару.
Изумительно прекрасный океанский берег. Тёплый цвет песка, роскошное буйство тропической растительности - великолепие насыщенных, глубоких красок, - и нескончаемое биение прибрежных волн. А сверху небо - как огромный глаз с пронзительно сияющим зрачком солнца, стоящего в зените.
На белом песке пляжа, на границе линии прибоя, лежат ничком две человеческих фигуры - мужчина и женщина. Мужчина в чёрной одежде, а женщина одета весьма легкомысленно: короткий топик, оборванная юбка из остатков хвостов и размокшие в воде щегольские сапожки. Кажется, оба человека то ли спят, то ли без сознания. Но вот один пошевелился, с трудом оторвался от песка, перевернулся на бок и огляделся.
Лицо мужчины выглядело измученным и бледным - он словно только что миновал эфемерную грань между жизнью и смертью и ещё не понимает, что остался жив. Заметив женщину, он встрепенулся и протянул к ней руку.
- Инга... - хрипло прошептал он, трогая девушку за плечо. - Инга, ты жива?
Слабый звук был ему ответом - то ли хрип умирающей, то ли первый вздох возвращённого к жизни человека. Наконец, женщина пошевелилась и тоже попыталась встать.
- Где мы? - невнятно проговорила она, отбрасывая слабой рукой с лица спутанные мокрые волосы.
- Не знаю, - отвечал мужчина, растерянно обводя взглядом восхитительную панораму берега. Оба явно испытывали шок.
По узкой полосе песка, что составляла границу между пышным тропическим лесом и бесконечно катящим свои волны океаном брели два человека. Свежий ветер нес приятную прохладу от воды, со стороны джунглей тянуло ярким, сочным букетом ароматов. Воздух был наполнен множеством чудесных звуков: пением бесчисленного множества птиц, биением прибоя, шумом ветра. Высокие, поросшие густой растительностью горы, возвышались горбами далее от побережья. Здесь было много жизни, много света.
- Мы живы или умерли? - спросил мужчина у своей спутницы.
- Мне кажется, мы живы, - отозвалась она, оглядываясь.
- Куда же мы попали?
- Я не знаю, - покачала головой Инга Марушевич. - Может, так предусмотрено Поединком? Может, нас отправили обратно на твою планету. Возможно, это есть награда за победу? Ведь мы победили, Моррис?
Он поднял голову, оторвавшись от созерцания песка, и ответил на её взволнованный вопрос:
- Нет. Мы не победили. Я сдался, Инга.
Долгое молчание двоих людей, бредущих по берегу, прервалось весёлым возгласом. Некто оторвался от занятного четвероногого с седоком на спине и припустил бегом навстречу паре. Маленький мальчик, который сидел на спине осла, с любопытством посмотрел вперёд, на тех двоих, к которым побежал его отец.
- Давай, Пач, к ним! - скомандовал малыш, подбадривая животное ногами.
- Э, погоди, - ответил тот. - Пока не надо, пусть встретятся, поздороваются, поговорят.
