Он почувствовал, как задние колеса машины заскользили на мокрой дороге, и сбавил скорость. Лучше все же добраться до места целиком.
"И вся королевская конница, и вся королевская рать: Меня вот собрали. Теперь я их должник."
Темный, как сама судьба, купол ночи наваливался почти осязаемой тяжестью. На мгновение возник давно известный страх: кончится эта дорога, он вернется обратно к знакомым людям, но они не узнают его, будут смотреть, как на чужого, и разговаривать на непонятном языке.
"Я сам выстроил себе ловушку, пустую и черную, как эта дорога. Я должен был рассказать Айрис правду, даже если бы это означало, что она не выйдет за меня замуж. Моя семья хранила молчание, потому что это стыдно, а я пользовался.
Уловками и недомолвками избежал признания и отделался жалкой полуправдой:
психиатрия - перспективная наука, область, которую ждут великие открытия, передний край медицины, самое подходящее место для честолюбивого новичка: И словно в насмешку, весь мой анализ уничтожается одной лишь банальной фразой:
"Врачу, исцелися сам". Чем хороши клише? Следуй штампам, и рано или поздно примешь стандартную форму. Прощай индивидуальность, здравствуй нормальный человек!"
Он резко затормозил. Он был у цели и теперь уже ясно, с миссис Веденхол шутки были плохи.
В ярком свете фар стояли три машины. С мокрых веток капли падали на форд-фургон, должно быть принадлежащий Фабендауну, полицейский уолсли с голубой мигалкой на крыше и старый бентли миссис Веденхол с проволочным багажником для перевозки собак.
Он прижался как можно ближе к обочине, выключил мотор и сразу услышал глухой лай: звук между кашлем и рычанием, на который обращал внимание всегда, когда проезжал мимо Йембла. Он поспешно выскочил из машины.
Миссис Веденхол была тут как тут и держала на коротком поводке двух волкодавов - здоровеннных мускулистых псов, вобужденных неожиданной ночной прогулкой. Она что-то говорила костеблю в непромокаемом плаще, и подойдя ближе, Пол уловил конец фразы.
- :Но нельзя же допустить, чтобы сумасшедший терроризировал одиноких фермеров до самого Корминистера!
"Боже, это же какая нужна страсть, чтобы успеть вернуться домой, взять собак и приехать сюда."
- Господин полицейский, - окликнул Пол, - что происходит?
Явно довольный перерыву в разговоре, полицейский обернулся.
- Я здесь не просто так, сэр, - предупредил он. - Мы получили сообшение о:
- Спасибо, я знаю. Меня зовут Фидлер, доктор Фидлер. Я психиатр Чентской больницы.
Полицейский усмехнулся.
- У вас пациент не терялся?
- Нет, конечно. Я только что из больницы. Что вы намерены делать?
- Мы прочешем территорию, сэр. Я уже послал за людьми и собаками. Косой взгляд на миссис Веденхол. - Я только что объяснял этой леди, что мы очень благодарны ей за помощь, но предпочитаем иметь дело со специалистами.
- И где же они? - проскрежетала миссис Веденхол. - Хотите или нет, но вам придется принять мою помощь. Я приказала своему работнику на псарне обзвонить соседей и поднять всех, до кого можно добраться. С оружием. Она агрессивно выпятила подбородок.
"Мне это снится. Мне это просто снится."
Пола слегка качнуло: сказывалось выпитое на голодный желудок пиво и виски.
- Мы однозначно не можем этого допустить, - твердо проговорил полицейский. - Не знаю, кем вы себя считаете, мадам, но это наша работа, а не ваша.
- К вашему сведению, молодой человек, я Барбара Веденхол, мировой судья, и если вам когда-нибудь придется обратиться в суд, обещаю, что не забуду ваше лицо.
Полицейский побледнел и отвернулся. И тут Пол не выдержал.
- Миссис Веденхол, - громко позвал он.
- Да?
- Вас когда-нибудь пытались изнасиловать?
- Что? - Ее хватило только на возмущенный возглас, но и тот быстро захлебнулся, и миссис Веденхол осталась стоять молча с выпученными глазами.
- А вы когда-нибудь видели насильника, костебль? - Пол повернулся к полицейскому.
- Ну: Да, сэр. Я арестовывал одного пару месяцев назад.
- Он был расцарапан?
- Вполовину меньше, чем несчастная девушка. Но: Вообще-то, да, у него все лицо было исполосовано, она пыталась защищаться.
"Может я возвожу не бедного Фабердауна напраслину? Да нет, вряд ли."
- Миссис Ведденхол не видела жертву этой, как она утверждает, сумасшедшей женщины. У него на щеке три глубоких царапины, точно как следы женских ногтей.
Понимаете, о чем я говорю?
Полицейский открыл было рот, но потом просто кивнул.
- Это как минимум означает, что нападение было спровоцировано. Подумайте сами.
Кроме помешательства могут ведь быть и другие причины, заставляющие женщину - да и мужчину, все равно - демонстрировать невероятную силу, необходимую, чтобы поднять с земли взрослого человека и бросить его о дерево. Например, безумный ужас.
- Значит, вы думаете, он полез к ней первым? Может быть:
- Может быть. Это очень важное слово. Вы будете выглядеть на редкость глупо, если устроите облаву с ружьями и собаками, и найдете в результате бьющегося в истерике подростка.
"Непонятно только, что этот подросток делает в лесу голышом, но такой вопрос вряд ли придет в голову миссис Веденхол."
Издалека донесся шум машины, и полицейский заметно приободрился.
- Это инспектор Хоффорд, - сказал он с облегчением.
Хоффорд оказался кряжистым мужчиной в твидовом плаще и с трубкой в зубах. Он выслушал доклад костебля, коротко побеседовал с миссис Веденхол - Пол не слышал, о чем они говорили, но результатом стало водворение собак обратно в машину, - затем обратился к Полу.
- Значит, вы полагаете, что пострадавший сказал не всю правду?
- Я просто высказываю свое мнение, - ответил Пол.
- Я с вами согласен. Могу я попросить вас осмотреть со мной место происшествия?
Я всегда рад помощи экспертов, если только они не являются без приглашения. - Он мотнул головой в сторону бентли. - У вас случайно нет фонарика? - добавил он. - В этом лесу хоть глаз выколи.
- Он у меня в машине. Одну минуту.
Под каменным взглядом миссис Веденхол он достал фонарь и присоединился к Хоффорду, который отошел к воротам за низким подлеском и лучом фонаря освещал теперь траву под ногами.
- Насколько я понимаю, он вышел по естественным нуждам. Вряд ли бы он стал продираться через калитку, она вся намокла и заросла мхом. Давайте посмотрим.
Луч фонарика закачался вдоль ржавой проволоки, огораживавшей деревья, и остановился на сломанном столбе, с которого она свисала так низко, что через нее легко можно было перешагнуть.
- Похоже, здесь, - пробормотал инспектор и перекинул ногу через ограду.
Пол удивился про себя точности его догадки - не далее, чем в пяти ярдах от лаза оказалась полянка с сильно примятой травой, в основном, куманикой. Его фонарик наткнулся на какой-то круглый предмет коричневого цвета, повисший на колючках.
